Мои бывшие

На сцене собрались одноклассницы, в ряд. И Назар. Обнюхивает их с завязанными глазами. Пытается угадать, кто есть кто.

В середине пристроился сам Карим. Еще чуть‑чуть – и хохотом разразится, так ему весело.

– Детский сад, – посмотрела на Мирона и улыбнулась. – Знаешь эту игру? "Недотроги" называется. Он без рук должен узнать девушку. По запаху или вкусу, можно облизывать. В универе так развлекались. На экваторе.

– Где ты училась? – он шагнул к столу, потянул меня за собой.

На стульях одни мужчины расселись, Марина тоже на сцене. Сощурилась, смотрит, наше появление не укрылось от нее.

– У нас же в городе филиал, я восстановилась потом. Там же. Кино, телевидение, мультимедиа.

– Твои родители не сказали, что ты уехала, – он отодвинул стул для меня, сел рядом. Потянулся к бутылке шампанского. – Я как дурак тебя караулил. Несколько дней. Пока Марина не призналась. Что ты переехала. Сменила номер. И удалилась из соцсетей.

Забрала у него бокал и осушила залпом. В носу взорвались пузырьки.

– Она так смотрит, сейчас дыру во мне прожжет, – кивнула на сцену, меняя тему.

Мирон тоже повернулся на сестру. Ответить не успел, к нам подсел Руслан, загораживая обзор.

– Есть отличный вариант – рвануть домой, – он шумно выдохнул и развязал галстук. Небрежно сунул его в карман пиджака. – Ко мне. На продолжение банкета.

– Уже поздно, – машинально посмотрела на наручные часы, полученные в конкурсе.

– Яна, тут все взрослые, – Руслан тихо засмеялся. – И кто‑то говорил мне. Что хочет напиться.

Взяла новый бокал и отпила глоток. Посмотрела на Мирона, усилием заставляя себя игнорировать его друга, который глаз с меня не сводит, ответа ждет.

В мыслях тут же возник его дом, я сегодня на него в окно пялилась, когда собиралась на встречу. Столько лет прошло, а ничего не изменилось, кажется, тот же ухоженный участок, пятачок для игры в баскетбол слева, там, где кусты роз огораживают площадку для шумных вечеринок.

Нескончаемое веселье, вечный праздник.

– Ну так как? – Руслан настаивает, он оглядел стол, мужчин, и как в фильмах, брякнул по бокалу вилкой, привлекая внимание. – Народ, едем ко мне. С меня еда и напитки. Ну и как всегда, – это дополнение вызвало оживление среди одноклассников.

Что там "как всегда" – я не знаю, слишком долго меня не было, но судя по его тону – вкрадчивому, негромкому, тягучему, как у змея‑искусителя, что соблазняет на грех – обещает он нечто заманчивое.

Руслан поднялся, вместе с ним остальные, с шумом и одобрением. Я под столом схватила за руку Мирона.

– Мир.

– Да, Ян. Боишься что ли? Руслана? – он уловил это в моих глазах, напряжение. Его же лицо, наоборот, расслабленно, спокойно. Он наклонился ближе, шепнул. – А гулять с ним по парку вдвоем не боялась?

– При чем тут? Мы же в школе.

– А сейчас едем к ему домой. Ты живешь напротив.

– Ты ревнуешь? – решилась на вопрос, который раньше не задавала, хоть и видела прекрасно, как он бесился, если рядом с нами появлялся его друг.

Наверное, мне опыта не хватало, в силу возраста. Пресекать взгляды и не реагировать на флирт, мне нравилось это – когда Руслан обнимал по‑дружески за плечи, брал за руку, смеялся, шутил со мной, был близок, как с соседкой по парте.

И нравилось смотреть, каким огнем у Мирона глаза полыхали при этом.

– Нет, Яна, не ревную. Это же мой друг, – Мирон поднялся.

Со сцены, глупо хихикая, начали спускаться одноклассницы. Заметили сборы и встревожились:

– Что такое? Куда? К Руслану?

Хохот усилился, у них загорелись глаза.

Поразительно просто, почему так? Мы давно не школьники, а Руслан Бестужев своего авторитета не растерял, укрепил лишь, одно его слово – и вот уже все лыжи смазывают, бежать готовы за ним.

И самое главное – я ведь сама сегодня весь день, как дура, в памяти перебираю моменты. И они связаны с ним, этим темноволосым мужчиной.

Женихом моей бывшей подруги.

Не пойду.

Решено.

Я выросла, и мне пора ставить границы. И не пускать за них других людей, а с Мироном – мы с ним во всем разберемся. Вместе.

Юркнула в толпу одноклассников и смешалась с ней, и когда сзади на талию ожидаемо легли теплые ладони, удерживая меня, прижимая к себе, улыбнулась.

Обернулась и шепнула:

– Поехали лучше ко мне. Чего ты у Руслана не видел?

– А у тебя чего не видел? – уха коснулись горячие губы, он тоже улыбается, вопросом дразнит, мнет платье, а под ним нет трусиков. – Верх от белья покажешь?

– Покажу.

У гардероба Мирон отстранился, чтобы забрать мой полушубок. Отошла к зеркалу и поправила прическу. В отражении позади замаячила нетрезвая физиономия Аллочки.

– Что? – спросила кивком головы.

– Выпить принесла на дорожку.

Увидела бутылку в ее руках. И охнула от неожиданности, когда Алла вдруг перевернула ее. И мне на голову полилась водка.

Жгучие струйки попали на ресницы, и глаза защипало, развернулась и ударила ее по руке, и бутылка со звоном брякнулась на пол.

– Ты в себе, вообще? – смахнула водку с ресниц и зажмурилась на один глаз, – ты совсем спятила?

Толкнула ее.

Она в ответ двумя руками уперлась мне в плечи, и я отлетела к зеркалу.

– Да все знают, почему ты свалила из города, и про родителей твоих все всё знают, – выкрикнула она, и в холле мигом смолкли голоса, – что ты теперь из себя строишь, гадина.

Она сплюнула на пол, совершенно по‑мужски.

– Алла, заткнись, – не выдержала и шагнула на нее, и кулаки сжались, я бы с удовольствием ей зарядила, не будь она так пьяна. – Родителей моих не трогай.

– А что будет? Их уже нет, кажется? Допрыгались.

Замахнулась, и мое запястье перехватили в воздухе, прижали к бедру. Меня саму обхватили сильные руки, и над головой раздался уверенный мужской голос.