Мои бывшие

И выдохнула с облегчением. Еще немного, и я пойду домой. Лягу на кровать в своей комнате, и буду смотреть на потолок‑звездное небо. Засну, и забуду про этот вечер.

На меня никто не обращал внимания, и мне удалось расслабится. Я стояла – незаметная в толпе, и слегка покачивалась под популярную песню, которую включил диджей. И тут меня обняли со спины. Я вздрогнула. Кто это? Мирон? Марина? Руслан?

– Соскучилась по тебе, Яночка, – пьяно пропела Алла, и убрала руки с моих плеч.

– Я тоже, – напряженно ответила ей, недоумевая – мы никогда не были подругами. Не враждовали, но и не дружили. Здоровались – не более того.

Но никогда раньше я не испытывала к ней неприязни, а вот сейчас… сейчас – да. Цвет волос кажется вульгарным, платье – развратным, а сама Алла, нагло вешавшаяся на Мирона, меня раздражает. Захотелось отпихнуть ее, вырваться отсюда.

– Ты надолго домой? Навсегда? Скажи, что навсегда, – всхлипнула Алла, и я поняла – она не слегка выпила, она пьяна в дрова.

– Конечно, навсегда. Алл, может, тебе такси вызвать? – спросила, пересилив себя – мне, хоть и неприятна эта девушка, но ей явно пора домой.

Как и мне.

– Ты чего? Вся ночь впереди, – захихикала она, и начала извиваться рядом со мной в танце.

Ясно, что для нее эта ночь закончится чьей‑то постелью, но Алла никогда не была скромницей. Значит, и сторожить ее не стоит, можно просто уйти – сейчас этого никто не заметит.

Только я хотела развернуться, как моего запястья коснулось что‑то металлическое, теплое, как согретые в ладонях наручники.

– Тише, тише, – прошептал мне на ухо мужской голос. – Карим передал мне твой приз. Вот, отдаю.

– Почему тебе? – нервно спросила, не оборачиваясь.

Мирон усмехнулся, стоя за моей спиной. Все мое тело реагирует на его близость, особенно волнующую оттого, что я не вижу его. Только чувствую. Сильное тело, то и дело касающееся моего; руки, оглаживающие мою руку, и… надевающие на нее часы.

– Потому что Руслан обойдется, – отрезал он.

– Мне не нужны мужские часы.

– Выбросишь, – прошептал Мирон, касаясь губами мочки моего уха. Глубоко вдохнул, и от всего этого мои руки мелко задрожали. – Если захочешь.

– Спасибо за разрешение. Ты отдал часы, а теперь… – я оборвала свою речь, очень уж голос дрожит.

– А теперь проваливай? – догадался Мирон, и сжал мою талию. – Так?

Я в панике вгляделась в зал. Марины не видно, но она явно где‑то здесь. Сторожит, змея, и если увидит меня с Мироном, если решится открыть рот – плохо будет именно мне. В мои слова про их отца никто не поверит, а если и поверят, то закроют глаза.

Мне не выиграть.

– А если я не хочу? – ладони Мирона заскользили по моей спине. Ниже, ниже, накрыли ягодицы, а затем одна ладонь скомкала платье у выреза на бедре. – Как я могу уйти, если знаю твой секрет?

– Какой? – испугалась я, и сердце зашлось.

От новой волны паники, что Мирон все знает, и тоже закрывает глаза, как и Марина. И от того, что он близко. Слишком. У всех на виду, но одноклассники настолько погружены в веселье, что не замечают. Как Мирон практически на глазах у всех меня раздевает. Он прижал меня к себе так плотно, что я чувствую его острое возбуждение, и оно зажигает мое – к низу живота волнами спускается горячая волна, и эти чертовы мелкие судороги заставляют живот сокращаться, а грудь – высоко вздыматься.

– Какой секрет? – переспросила, и ладонь Мирона скользнула в разрез платья, лаская мое бедро.

Боже, я сейчас упаду. Если бы Мирон не держал меня так крепко – уже упала бы.

– Что твои трусики в моем кармане. Это заводит, Яна. Ты меня заводишь, – он провел губами по моей шее, и я не выдержала – застонала. – А еще я делаю только то, чего хочу сам. Потому, этой ночью я буду рядом с тобой.

 

Глава 7

 

Этой ночью он будет рядом – как бы мне хотелось. Чтобы так и было. Несколько лет прошло, и я за эти годы так никого и не встретила.

Чтобы, как он.

Встречала разных мужчин. Бизнесменов, банкиров, все они одинаковые. А Мирон – с ним столько всего связано, и моя память, предательница, забыть не дает.

Его рука сильнее вжалась в мой живот. И он качнул бедрами, в такт музыке, это движение отозвалось дрожью в теле, так плотно мы с ним стоим.

– Пойдем, – он шепнул. И потянул меня назад, в коридор.

Невидящим взглядом окинула зал – кажется, одноклассник не шутил и одними часами не ограничился, выдумывает новый конкурс, и его поддерживают – одобрительным свистом и нетрезвыми выкриками.

Попятилась назад, влекомая сильными мужскими руками, несколько шагов – и мы снова в полутемном коридоре, глухо на фоне играет музыка, я слышу дыхание, шеей чувствую его жар.

Губы коснулись кожи. Руки задрали платье и сжали голые ягодицы.

– Опять в туалет потащишь? – выдавила сквозь стон и перехватила его руки, не устояла, когда Мирон навалился на меня и спиной вжалась в стену.

– Можно в спортзал.

Охнула и отвернулась от поцелуя. Вот, он даже не скрывает, что ему плевать где, он просто хочет меня.

Но ведь и я хочу его.

– Яна, – его пальцы сжали мой подбородок, заставляя повернуться, смотреть в глаза. – Трусики хочешь вернуть? Я посмотрел. Хорошая коллекция. Очень дорогие.

Сглотнула.

Это всего лишь трусики. Их стоимость не как часы, конечно, что на моем запястье красуются. Но не дешевые.

Мой любимый комплект белья, на мне остался бюстик.

– Думаешь, я с тобой за трусики пересплю? – шепнула и чуть прикрыла ресницы, разглядывая такое родное брутальное лицо.

– Ну нет, – он тихо засмеялся, и вибрация прошлась по моей коже. – Переспишь ты со мной потому, что я тебя возбуждаю, – его пальцы скользнули под платье, коснулись лобка. – А трусики получишь обратно. Если признаешься. Что хочешь меня, и течешь. Как ни с кем не было.