Мой хулиган

– Какого еще предложения? – нервно произношу, пока безрезультатно брыкаюсь, пытаясь отлипнуть от широкой груди Ольховского.

Но его руки как капкан. Чем больше я дергаюсь, тем сильнее он меня сжимает. И мне кажется, я вся пропиталась одеколоном Ольховского. Его так много вокруг. Не шлепнуться бы от головокружения.

– В сообщении. Я отправил тебе его пару минут назад.

– Я ничего читать от тебя не буду!

Макс так резко склоняется к моего лицу, что мы едва не сталкиваемся лбами. Его глаза горят решимостью.

– Будешь. Читай, – уверенным тоном командует Макс и наконец отпускает меня.

Я тут же отшатываюсь от него, вдыхая воздух, не пропитанный въедливым ароматом Ольховского, и, психуя, лезу в задний карман джинсов за телефоном. Схватив гаджет, оживляю экран, проведя по нему пальцем, и читаю сообщение от Анонима777.

Я впадаю в ступор. Выпучив глаза, я даже перечитываю. Всего одно предложение. Потом растерянно поднимаю взгляд на Ольховского.

– Что скажешь?

– Я ничего не поняла, – хриплю ему в ответ.

Максим терпеливо вздыхает и, проведя ладонью по волосам, загадочно приподнимает уголки своих губ:

– Что там может быть непонятного? Я решил, что буду твоим парнем.

 

Глава 7

Леся

 

Несколько секунд я все еще пребываю в ступоре. Я даже изучающе разглядываю глаза Максима. Зрачки обычные, взгляд не затуманен, а, наоборот, светится, а значит, Ольховский в себе. Тогда что сейчас происходит? Из‑за порыва ветра у меня стучат зубы. Все же выскочить на улицу в одной футболке – глупая затея.

Но Максим реагирует с космической скоростью. Он резким движением расстегивает молнию на своей толстовке, снимает ее и остается в одной белой футболке. Его кофта оказывается у меня на плечах. Мне сразу же становится тепло. Я настороженно застываю, а мой взгляд падает на крепкие, загорелые руки Ольховского. Вернее, на узор на левой руке. Татуировка в виде двух черных полос обхватывает крепкое предплечье. Одна полоса шире другой, но обе настолько идеально параллельны друг другу, что хочется их рассматривать. И какие‑то мгновения я так и делаю, будто бы зависая. Рассматриваю чужую татуировку, пока Максим демонстративно не прочищает горло, слегка кашлянув. И я наконец включаюсь в реальность.

– Парнем? Моим? – переспрашиваю вслух, отводя взгляд от непонятных тату Ольховского. Зачем мне на них пялиться? – Тебе не кажется, что эти два слова между собой не вяжутся?

– Я действительно предлагаю тебе быть моей девушкой, но понарошку. – Максим хмыкает.

И он, видимо, ждет какой‑то реакции, потому что выжидательно буравит меня карими глазами. И скорее всего, что‑то из разряда: «Вау! Круто», потому что на его скуластом лице проскальзывает тень недоумения.

– Не поняла, да? – разочарованно вздыхает Ольховский.

А я действительно потеряла смысл происходящего. Мне предлагает встречаться парень, который недавно заявил мне, что я стремная. Поэтому я мотаю головой.

– Я тут прикинул… – Взгляд Максима мгновенно оживляется. – Что я могу предложить, кроме денег, чтобы это действительно тебя заинтересовало? Что есть у меня, а у тебя точно нет?

Мои глаза округляются. Если сейчас его наглая морда попробует хоть как‑то намекнуть на то, что ниже пояса…

– Популярность, Олеся! – с укором произносит Ольховский, правильно считав эмоции с моего лица. – Вот что я могу тебе дать.

– А мне‑то она зачем? – продолжаю держать глаза широко распахнутыми.

– Затем, чтобы утереть нос своему блондинчику Смирнову. Ты же видела, как он сегодня взбесился от моего появления?

– Но ты действительно мешал проводить репетицию.

– Не в этом дело. У меня со Смирновым давние терки.

– Чем же Алекс тебе не угодил? – Скрещиваю руки на груди и свожу брови к переносице.

– Пф‑ф, Алекс. Алешка Смирнов, – кривится Ольховский, закатывая глаза. – Наше общение с ним не заладилось с того момента, как он попал в нашу университетскую команду по баскетболу. Из‑за твоего Алеши меня, кстати, оттуда и попросили. Так что мы терпеть друг друга не можем. А тут я демонстративно заявился к тебе, и он сразу подошел разобраться, в чем дело.

У меня даже рот приоткрывается от неожиданности.

– Хочешь сказать, что Алекс запал на меня? – спрашиваю я, не скрывая надежды в голосе.

Но Максим снисходительно усмехается:

– Запал – это вряд ли. Но я уверен, что твоего Смирнова сейчас разбирает любопытство, как так вышло, что девочка, которая сама только что призналась ему в любви, теперь больше не его поклонница. И общается не абы с кем… – Ольховский демонстративно расправляет свои широкие плечи, слегка поиграв мускулатурой, – а с его прямым конкурентом за женское внимание.

– Ни в чем я ему не признавалась! – Я возмущенно фыркаю и на его заявление, и на этот жест с игрой мускулами. Вот уж показушник в сотой степени! – Да между нами ничего же нет…

– А это никому знать не обязательно. Пусть думают, что есть. – Максим чуть наклоняется ко мне, заговорщически понижая голос.

И его взгляд горит от каких‑то бесноватых огоньков, пляшущих в темно‑карих радужках. Похоже, Максим настроен на все вышесказанное слишком серьезно.

– И за это я должна отдать тебе готовые билеты на экзамен? – сощурившись, констатирую и без того понятный факт.

Лицо Ольховского озаряется.

– Бинго!

– Бред! – мгновенно отвечаю я.

Все. Хватит. Пора прекращать этот идиотизм. Похоже, от маниакального желания сдать экзамен у Ольховского точно поехала крыша. Я собираюсь развернуться и уйти, но делаю всего пол‑оборота, как Максим цепляется за свою же толстовку на моих плечах, притягивая меня обратно к себе.