Молчаливое признание

– Жюдит! – Полная женщина в сером длинном платье с белым фартуком широкими шагами приближалась к нам. Волосы ее были спрятаны, как и у меня, под светлый платок. Графиня Моника Фурнье с недовольным выражением лица грубовато произнесла: – Месье Готье велел тебе подготовить пациентку или ты забыла про операцию?

Забыла! Как я могла? Щеки опалило жаром, и графиня, снисходительно фыркнув, заметила:

– У тебя есть еще время, если поспешишь, то успеешь.

Доктор мог быть очень строгим, особенно если дело касалось больных.

– Простите, после операции мы с вами обязательно поговорим, – пообещала погрустневшему искателю и побежала в больницу. Я всегда серьезно относилась к своим обязанностям и впервые забыла о пациентке. Но главное, боялась разочаровать Франсуа. Доктор дал мне шанс жить дальше, и я не могла его подвести.

Руки уверенно выполняли знакомые действия, а внутри я вся дрожала и мечтала возвратиться в больничный сад к русскому военному. Вопросы крутились в голове, и я не представляла, какой хотела бы задать первым. Все они были важны. Но главное, меня искали, значит, любили, и своей семье я была дорога.

– Жюдит! Соберись! – прикрикнул на меня месье Готье, и я тут же позабыла о встрече с незнакомцем. Осталась только пациентка, команды доктора и молчаливый призрак Анны рядом со мной.

Операция длилась долго. Мы все устали, но месье Готье удалось совершить чудо. Еще утром в больницу привезли молодую женщину с родовыми схватками, но ребенок не спешил появляться на свет, тогда было принято решение сделать кесарево сечение. Опасная операция для матери, но даже если все пройдет отлично, за женщиной необходим будет тщательный уход и постоянное наблюдение.

Усталые, но счастливые мы выползли из операционной. Спасение человеческой жизни было призванием зрячих, и каждый раз я испытывала безмерное счастье. Разговор с русским военным забылся, а я, со щемящей нежностью в груди, смотрела на сморщенное личико младенца и радовалась за молодую мать и ребенка.

– Иди домой, Жюдит. Отдыхай, – устало молвил месье Готье.

– А вы? – обеспокоенно спросила я.

– Мне надо проверить русского офицера. Его друг отделался легко, а этому хорошенько досталось.

И я вспомнила разговор с незнакомцем в саду.

– Бедняга, как еще выжил, – вздохнул Френсис, – его надо быстрее поднять на ноги, а то скоро явится полиция. Не думаю, что русские получили разрешение на портал, прежде чем переместились сюда.

– Можно мне с вами? – попросила я. Неожиданно захотелось взглянуть на второго русского, вдруг он очнется и тоже узнает меня.

– Ну пошли, а потом сразу домой.

– А вы?

– Я останусь, понаблюдаю за состоянием роженицы.

 

***

Мужчина медленно приходил в себя. Неприятный запах хлорки ударил в нос. Пошевелиться Андрей не смог, тело все болело, а правая нога выше бедра горела огнем, и маг терпел из последних сил. Петя? Где же Петя? Друг, который спас его и вытащил из той ужасной бойни. Отрывками он помнил, как его везли на телеге, безжалостный холод и постоянная жажда. В горячечном бреду ему виделась Катя. Она задорно улыбалась, кружилась, и пышные юбки синего платья слегка приподнимались, открывая щиколотки и атласные туфельки. «Катя‑я‑я». Андрей хотел дотронуться до супруги, но она со смехом ловко уворачивалась, а когда он все же обхватил ее талию, запрокинула голову и засмеялась. Рыжие локоны волнами упали ей на грудь, синие глаза блестели весельем.

Как же он любил ее. Как сильно. Но этой любви не хватило на двоих. Больше года назад Катя и верный друг Миша его предали. Как он пережил предательство близких людей, Андрей и сам не знал. Петя помог, силой заставил надеть хидсу и сказал, что не верит в измену Кати. Не могла она, и все. Серебряные души никогда не предавали друг друга.

Хотелось верить Петру, только тот не знал, как последнее время они с Катей ссорились. Молодая супруга жутко ревновала его к бывшей невесте. Подозревала в измене, стоило Андрею задержаться в Мастерской Создателей, а он пытался ночами доказать жене, что даже не может смотреть на других женщин, но Катя не верила. Горько плакала, и ее рыдания разбивали Андрею сердце, а он слишком увяз в политической игре и не мог сказать супруге всей правды.

Не мог и потерял. Навсегда. Потерял не только Катю, а еще отчий дом и родину. Даже сейчас не верилось, что императора, сильнейшего мага‑убедителя, расстреляли по приказу нового правительства. Советника‑вещателя пытали ради предсказаний, но тот ничего не произнес и умер в страшных мучениях.

Одновременно в один день на улицах всех крупных городов России стало твориться ужасное – грабежи, убийство, насилие. Те маги, что не успели покинуть страну, погибали страшной смертью. Простые люди восстали против аристократов, требовали равного положения и деления имущества. Но понятно было с самого начала, что они никогда бы не справились сами. Им помогали разрушить могущественную империю. Только кто? Не было понятно до сих пор.

Нашлись предатели среди своих, которые организовали похищение советника, а потом провели заговорщиков по тайному проходу во дворец. Ужасная судьба ожидала императорскую семью. Расстреляли всех. Даже детей. Вот тогда люди поверили в свою победу, и началось самое страшное.

Больше не было отчего дома и цветущего сада. Приятных вечеров в кругу семьи, дружеских встреч и праздников. В стране творился хаос, и власть передавалась от магов к людям, а потом от людей к магам.

Андрей и Петр входили в офицерский состав армии князя Павла Норова. Сражались на узких улочках и на широких полях с человеческими мужчинами. Страшно было убивать людей, которые говорили с тобой на одном языке, но либо тебя, либо ты.

В родной стране все изменилось. Перевернулось. Правда стала ложью, а убийцы – героями. Маги еще боролись, пытались обратить время вспять, но люди оказались сильнее. Их было больше, и оружие, созданное ими, в разы опаснее для магов.

В этот жуткий год Андрей не забывал о Кате, искатель, отправленный на ее поиски, сначала присылал письма с полным отчетом, а потом почта перестала доходить, и поддерживал только друг Петр. Он брал любимый Катин гребешок из слоновой кости, закрывал глаза, чтобы с помощью магии искателя обнаружить беглянку. Через несколько минут открывал горящие зеленым огнем глаза и сообщал:

– Катя во Франции и, главное, жива. Мы найдем ее, когда все закончится. Верь мне.

«Вы будете вместе», – тихо подтверждал призрак далекого предка и подмигивал Андрею. Только маг не очень доверял мертвым душам. Это зрячие с детства прислушивались к советам ангелов‑хранителей, а Андрей был рожден создателем и привык полагаться только на собственные силы. Дар зрячего он приобрел после связи с парой, а Катя, его синеглазая серебряная душа, стала еще обладать силой создателя.

Магия зрячего очень пригодилась, иначе живым Андрей бы не выбрался из страшной бойни. Армия князя Норова была разгромлена, и остатки постыдно бежали с поля боя. Вот тогда Андрей и получил страшное ранение в ногу. Спас его Петр. Друг упрямо тащил его на спине, а потом отыскал телегу, и с выжившими офицерами они продолжали бежать из страны.