Наставник для Веры

– Вы здесь местная знаменитость? – спрашиваю, когда, наконец, отходим от овощных рядов. – Вас все знают.

– Да я уже два месяца тут кукую. И вообще заметный. – Он добродушно ухмыляется. Я чувствую, что никакое это не хвастовство – скорее, данность, которую он принимает.

– Вам не надоедает чужое внимание?

– Мне? – Марка удивил мой вопрос. – Нет, я давно к этому привык.

– Неужели никогда не хочется спрятаться ото всех? Стать невидимым, чтобы…

Я запнулась: по дороге мимо нас быстро промчалась черная легковушка. «Бэха»?

– Чтобы что? – недоуменно переспросил великан. – Зачем нужно прятаться?

– Да так… – Я нервно улыбнулась. Зачем вообще эти вопросы задала?

Марк ничего не спрашивал, но мне стало неудобно за возникшую паузу. Врать ему совершенно не хочется, а правду говорить… Ну уж нет. Вдруг у него свои представления о мужской солидарности… Не хочу узнавать! Лучше о другом поговорить, более безопасном.

– Этот дом соседний, где алкоголик сейчас живет… Мы ведь с мамой его снимали когда‑то очень давно, – говорю я, наблюдая, как Марк неторопливо укладывает пакеты в багажник своего джипа. – Должны же остаться какие‑то документы на собственность. Не только этот Гена может знать.

– Хочешь помочь в поисках? Садись в машину, поедем дальше.

– Хочу, но не знаю как. Я не помню хозяев этого дома, может, и не видела никогда. Мы два лета здесь с мамой жили, когда я маленькой была.

Марк очень аккуратно лавирует между «газелями», которые паркуются как угодно, только не по правилам. Но великана это, видимо, не смущает. Даже когда побитый жигуленок чуть было нас не поцарапал, Марк и не вздрогнул.

Не знала, что бывают такие спокойные мужчины. Вадим из водилы «жигулей» уже всю душу бы вытряс. Да и не только он.

– Сильно деревня изменилась с тех пор?

– Очень, – признаюсь. – Да я не помню особо, скорее, отдельные впечатления, эмоции… Но я была здесь счастлива.

– Поэтому и вернулась именно сюда?

Я не стала отвечать – мое внимание привлек черный BMW, который только что свернул налево. Оказывается, он все время за нами ехал, жаль, я не успела разглядеть номера.

– В фильмах пропавших людей ищут детективы и очень быстро находят! – На это Марк хмыкнул, но я все равно продолжила: – Я понимаю, что мы не в кино, но ведь есть такие услуги, и потом, разве нельзя узнать у вашего второго отца подробности?

– Майкл умер.

– Извините.

– Тебе не за что извиняться. Мне помогают, но есть вещи, которые необходимо сделать самому.

– Понятно.

Я потупилась и решила, что не стоит лезть в чужие дела. И испытывать терпение этого огромного мужчины тоже не стоит. Я и так перешла все границы, вот сейчас еду с ним куда‑то. Стоп! А куда? Мы уже не в деревне, а на шоссе.

– Марк, а мы где?

– В гипермаркет едем, – охотно отвечает великан, и я чуточку успокаиваюсь. – Продукты лучше, чем в деревне. И выбор лучше. Не одной же картошкой с луком ты собираешься питаться.

В полном шоке таращусь на «скалу», а он продолжает невозмутимо вести машину. Ничего не понимаю!

– Да вы столько всего накупили, я за неделю это не съем!

– Это тебе так кажется, на свежем воздухе всегда ешь больше, – заверил меня Марк и добродушно рассмеялся. – Мы почти приехали.

В торговом центре, как и в любом другом, многолюдно, но Марк без труда находит свободную тележку. Я не спрашиваю его, он сам рассказывает. А я не перебиваю.

– Это была последняя воля Майкла – найти друга, которого он не видел с тех пор, как эмигрировал в США в начале 1990‑х. Как я понял, они не поддерживали отношений, Майкл сам ничего о нем не знал.

– Майкл – это Миша, которому подписана фотография, да? – Я смотрю, как Марк укладывает в тележку хлеб.

– Ага. Пойдем мясо выбирать.

Это, конечно, он из вежливости сказал. Мясо выбирал он, я рядом стояла, а потом молча наблюдала, как великан играючи побросал в тележку пять упаковок стейков.

Лучшее мясо, свежайший хлеб, дорогая морская рыба… У меня легкое дежавю – еще совсем недавно я примерно так же, не глядя на ценники, выбирала в «Азбуке вкуса» только самое‑самое. Вадим никогда не экономил на еде, хотя и цокал возмущенно языком, когда читал чеки, которые я всегда отдавала ему после каждого похода в супермаркет.

Но сейчас я ничего из этого не могу себе позволить. И Марку надо дать понять, что не могу я питаться за его счет. Мы едва знакомы. Но так удивительно ходить с ним по огромному магазину, болтать о каких‑то мелочах, выбирать продукты, спорить, словно мы пара. Странно и непривычно. Я привыкла к другому – к тому, что «шляться по магазинам не мужское дело».

– …Я не до конца был уверен, что это именно то Алехино, которое мне нужно. Знаешь, сколько деревень с таким названием в России?

– Много, наверное. – Я пожала плечами. – А ваш Майкл был из Москвы?

– Да, поэтому я и выбрал самое близкое Алехино к столице. Тебе хватит этого на несколько дней?

Здесь на месяц и на роту солдат!

– Марк, это слишком,  – шумно вздыхаю. – Ну не стоит мой салат с омлетом столько всего. Это неправильно!

– Он стоит гораздо больше, – совершенно серьезным тоном ответил великан, я даже растерялась. – Если больше ничего не нужно, тогда пошли на кассу.

Вот как у него все легко получается, само собой, словно так и надо? А я не знаю, что и ответить, только молча иду рядом и разглядываю его исподтишка. Марка не назовешь красавчиком, но его внешность куда более интересная и запоминающаяся, чем у парней из «Инсты». Он – мужчина. О таких говорят «настоящий». И я не понимаю, что со мной происходит, когда он рядом.

Сердце вдруг забилось как сумасшедшее, когда Марк, чуть склонившись, стал выкладывать продукты на транспортерную ленту. Я как загипнотизированная смотрела на его задумчивый профиль и не могла взгляд отвести. Старалась унять сердцебиение, глубоко и медленно дышала, но, когда он, вскинув голову, посмотрел мне прямо в глаза, я словно очнулась. И сделала несмелый шаг к нему.

– Я помогу.

Руки немного подрагивали, я боялась, что он заметит мое волнение, но Марк лишь тепло улыбнулся.

– Давай еще шоколадки купим. А то как без сладкого?!

Через пятнадцать минут почти все эти пакеты обосновались на полу временно моей кухни, куда Марк их все и перенес. А я лишь рядом стою, не зная, как его благодарить. Теперь, даже если заказчики не вовремя заплатят, с голоду точно не умру и просить у Алки денег не придется.