Наставник для Веры
Кровать большая и очень удобная, постельное белье пахнет цветочным кондиционером, а все равно не спится. Думала, лягу и отрублюсь, но нет, не могу. Кручусь из стороны в сторону, прислушиваюсь. В коттедже оглушающая тишина. Марк, скорее всего, спит уже давно. Гоню от себя мысли про дом. Нет его у меня теперь. В темноте тянусь к рюкзаку – раз заснуть не получается, может, поработаю… Черт. Что‑то выпало, кажется, флешки, но бог с ними, утром подниму – включать свет сейчас слишком уж поздно.
Я так и заснула с планшетом в руках.
– Доброе утро! – говорю в широкую спину, которая снилась мне ночью. – Я не поздно?
– Привет, Вера! Не поздно, конечно. – Марк оборачивается и встречает меня своей добродушной улыбкой. И никакой он не страшный. Что за дичь мне в голову вчера со страха лезла? – Завтракать будешь?
– Нет, спасибо. Я не голодна. Я вам не помешала?
С утра я уже успела отчитаться перед Аллой, что за ночь со мной ничего не произошло, что ночевала я в обнимку со своим планшетом, и только с ним. А сейчас я нашла Марка в гостиной. Пока его не окликнула, он что‑то печатал на ноутбуке, сидя за столом, но сейчас закрыл крышкой свой «Мак». Тоже, видимо, любитель Apple, как и Виталик.
– Ни в коей мере. – Марк встал из‑за стола, и я невольно отступила назад. Все‑таки я еще не привыкла к его габаритам. – Отлично выглядишь!
– Спасибо. – Я улыбаюсь, пытаясь немного пригладить непослушные волосы. Алла, конечно, хороший парикмахер, но с этой новой моей прической еще предстоит подружиться. Пока я с ней на «вы». – У вас классная толстовка!
Марк широко улыбается, а я не могу взгляд отвести от его широкой груди, на которой фиолетовыми буквами написано «Harvard».
– Вы там учились? Или преподавали?
– Читал два года курс по еврейскому фольклору, – охотно отвечает он. – Что, даже чаю не попьешь?
– Нет, спасибо. – Одергиваю рукава кофты, которую с утра выудила со дна рюкзака. – Мне и правда пора. Нужно ведь обживаться.
Новый день. И мой новый дом. Я и правда хочу как можно скорее добраться до дачи Аллы. Хочу открыть калитку, зайти в дом и вспомнить то счастье, которое здесь оставила. А еще посмотреть на соседний двор. Интересно, там по‑прежнему нет забора между домами? Наверняка есть, да и дом, поди, совсем не тот уже, который мы с мамой когда‑то снимали. Мама, мамочка моя! Как же мне тебя не хватает. Если бы ты была жива, ничего бы со мной не случилось…
– Вера? – Огромная ладонь легла на плечо. Сердце совершило тройное сальто, едва я встретилась глазами с Марком. Снова в его взгляде что‑то такое… нежное, глубокое, но все равно незнакомое. Не могу я его понять!
– Вера, ты как себя чувствуешь?
– Я? Все хорошо. Правда.
– Ну тогда поехали.
Деревня при солнечном свете выглядит совсем иначе, не так пустынно и устрашающе, как ночью. Я даже что‑то начинаю припоминать. Мне кажется, что недалеко от перекрестка, где сейчас стоит магазин, раньше было заброшенное колхозное поле. Мама рассказывала, что в середине 1990‑х, за несколько лет до моего рождения, тут выращивали горох и местные бегали его воровать…
– О чем задумалась, Вера?
– Пытаюсь вспомнить, как тут было, когда я здесь с мамой летом жила. Но не очень‑то получается: тринадцать лет прошло.
– Понимаю, – произносит Марк.
Он очень расслабленно ведет свой джип. Медленно, не торопясь, объезжает колдобины, пропуская вперед тех, кто хочет нас обогнать. С любопытством продолжаю оглядывать окрестности. Вообще, из окна машины лысого великана деревня кажется вполне себе безопасной, даже приветливой.
– Вот здесь самый большой продуктовый. – Марк кивает на «Пятерочку», которая стоит на перекрестке. – Рынок работает каждый день, но на выходных выбор больше. Аптека одна на всю деревню, больницы нет, как понимаешь… Я тут за два месяца все изучил.
Марк вчера мне так и не сказал, зачем сюда приехал, а я спрашивать постеснялась. Мы уже едем по Чичерина, и сейчас улица выглядит не такой уж глухой, но, да, по вечерам гулять тут все равно не стоит.
– Если что нужно, сразу звони. Ясно?
– Хорошо. Но я надеюсь, что справлюсь сама.
Черт! Нехорошо так прозвучало. Краснею под его смеющимся взглядом. Ну хоть не обиделся!
– Мне будет приятно, если ты позвонишь. Мы приехали!
Смотрю на дом. Сначала на Алкин. Да, его узнаю сразу. Вот только… какой же он маленький. В детстве казался огромным, мы в нем иногда прятались с подругой. А соседний… Запущенный, за ним явно никто не ухаживает. Интересно, в нем вообще живет кто‑то?
– Ну что, пойдем проведаем нашего белокурого друга!
Я не сразу поняла, о ком Марк, лишь когда посмотрела на дом через дорогу напротив. Под ложечкой неприятно засосало – вчера здесь все и произошло. Точнее, чуть не произошло. Я вижу на гравии следы от шин, но той тачки, которая вчера слепила фарами, нет. Да и в доме никого не оказалось.
– Жаль. – Марк, похоже, больше меня расстроен. – Шляется, видимо, где‑то.
Я сильнее прижала к себе свой рюкзак и посматривала на Алкин дом.
– Вижу, не терпится тебе обосноваться. – Добродушный смешок великана заставляет смущенно покраснеть. Он будто наперед знает, что я думаю. Какой же он… необычный. А еще добрый. И надежный.
Я ведь не ошибаюсь?
– Беги, Вера. Я твоего соседа найду сам, не переживай.
Марк в отличие от меня никуда не торопится. Смотрит то на меня, то на дом белобрысого. А я… мне почему‑то расхотелось уходить, переминаюсь с ноги на ногу, словно жду чего‑то. Чего?
– Мы не прощаемся, Вер. – Марк подходит чуть ближе и смотрит на меня серьезно, без ставшей для меня уже привычной добродушной улыбки. – Я нередко бываю в деревне, так что, если ты не против, загляну к тебе на днях.
– Точно не буду против, – говорю совершенно искренне. – Я здесь никого, кроме вас, не знаю.
И никого особо и не хочу знать.
– Тогда хорошо тебе устроиться, Вера!
Я чувствую его взгляд на спине, когда перехожу дорогу, подхожу к дому, открываю замок на калитке. Не знаю почему, но я вдруг вся взмокла от волнения. Наверное, это потому, что снова вернулась в детство. В тот дом, в котором мы с Алкой бегали детьми и где я не была тринадцать лет.
Раньше весь участок был поделен на грядки, и чего тут только не росло: огурцы с помидорами, кабачки и редиска. Помню, как таскали с Аллой клубнику, а ее бабушка нас гоняла… Сейчас все заросло травой. Поднимаюсь на крыльцо. Замок на удивление крепкий и явно новый. Это очень хорошо.
