(Не)курортный роман

– Особенно по нашим дорогам, – поддакнул Васька. – Ну, так какая вам помощь нужна?

– Мне, собственно, ничего не надо. Я буду ждать, когда из города за мной приедут. Автобус бросить нельзя. А вот пассажиров бы до Григоровки довезти. Ты ведь туда собираешься?

– Конечно.

– Вот и хорошо, – водитель автобуса обрадовался, что нашёлся человек, которому можно своих пассажиров перепоручить. – Их не так уж и много.

– Ничего, – сказал Васька. – В прицепе всем места хватит, – и повернулся к молча стоявшим и глазеющим на него пассажирам. – Ну, что, кого до Григоровки подбросить?

Первой откликнулась та самая старушка с авоськами.

– Молодой человек, а нельзя ли как‑нибудь вместе с вами в кабину сесть? А то я в прицепе никогда не ездила.

– Не бойтесь, бабушка. Всё будет хорошо. В прицепе вам понравится, – заверил Васька.

Но старушка, не поверив, подошла ближе. Прищурившись, стала внимательно рассматривать технику. Затем – Ваську. А потом сделала вывод:

– Что‑то я тебя никогда раньше не видела. Ты точно из Григоровки?

– Точно.

– А то увезёшь нас куда‑нибудь. Кто тебя знает?

– Больше мне делать нечего, – выпалил Васька и к двери кабины направился. – Поедете или нет?

Пассажиры переглянулись, потом зашептались. Макс, за всё это время не проронивший ни слова, решил выйти вперёд.

– Я поеду.

– Ну, то‑то же, – одобрил Васька. – Полезай в кабину, так и быть.

– А как же мы? – воскликнула старушка с авоськами. – Смотрите, сколько у меня сумок. Не потащу же я их на своём горбу.

Васька бросил взгляд на Макса.

– Помоги, пожалуйста. Закинь всё это барахло в прицеп, – потом обратился ко всем пассажирам. – И давайте уже побыстрее решайтесь. Мне через час надо на объекте быть – землю распахивать. Первое мая завтра. Картошку люди сажать собрались.

После этих слов пассажиры пошли как‑то бодрее. Кто сам влез в прицеп, кому Макс помог. Света подошла к нему, улыбнулась и, положив руки на плечи, попросила: «Подсади. А то сама не залезу». Макс невольно пробежал глазами вдоль её фигуры и сказал:

– Ещё бы – на таких каблуках и по таким дорогам! У нас в Григоровке самая лучшая обувь – сапоги резиновые осенью, валенки зимой и боты весной.

– А летом? – спросила Света, всё ещё обнимая Макса за плечи.

– А летом можно и босиком, – добавил Васька. – Давай уже, залезай. Позади тебя очередь образовалась.

Макс совсем смутился. И пропустил момент, когда Лида полезла в прицеп. Спохватился, захотел ей помочь. Но девушка решительно отвела его руки со словами: «Я сама!»

Васька, наблюдая за всем этим, усмехался.

Последней в прицеп залезла старушка со своими многочисленными авоськами и сумками. Она охала и жаловалась, что вот, мол, приходится бедной женщине такие приключения переживать. А ей всего‑то надо до родного дома добраться.

– Не плачься, мать. Доберёшься! – Васька лихо забрался в кабину и хлопнул дверью. Макс плюхнулся рядом.

– Тесновато будет.

– Ничего, не привыкать, – Васька стал заводить мотор. Сделал несколько попыток. – С пускача, блин. Так не выходит. Старенький он, трактор. Но ещё пашет.

Наконец они оторвались и медленно‑медленно стали разворачиваться.

– Это вам не на легковушке по асфальтированной дороге гонять, – заметил Васька. – На нашем «синеньком» ещё развернуться правильно надо. Чтоб в кювет не угодить.

Макс подумал, что Васька, наверное, каждое своё движение комментирует. Решил его спросить.

– Ты давно трактором управляешь?

– Лет десять, не меньше.

– А сколько ж тебе тогда?

Парнишка выглядел совсем молодым. На вид – не больше двадцати.

– Девятнадцать месяц назад стукнуло.

– И что, ты хочешь сказать, что на тракторе с девяти лет? – Макс ему не поверил. Врёт всё или просто шутит. Но Васька говорил вполне серьёзно.

– Отец меня с детства к своему любимому транспорту приучал. Хотел, чтоб сын его дело перенял. Он ведь у меня тракторист от Бога. И землю вспашет, и засеет. И что угодно сделает. Если, конечно, тоска его вдруг не одолеет.

– А что тогда?

– Известно что. Четыре самогонных аппарата в деревне. Люди добрые, за зарплату все готовы выручить.

Макс понимающе кивнул.

– А моя мама наливочку из слив делает, – вспомнил он. – И вино с черноплодки. Знаешь, какое отличное получается?

– Не знаю, – ответил Васька. – Я спиртное не пью. Некогда мне этим заниматься. Работать надо. И к учёбе готовиться.

– А где ты учишься?

– Пока нигде. Прошлым летом вступительные провалил в институт. Пришлось в деревне остаться. Отец сказал: не поступишь – будешь дома по хозяйству помогать. Матери у нас нет. Только отец, я и младший брат Саввка, – тут Васька стукнул кулаком по сиденью. – Но я всё равно учиться пойду. Этим летом опять попробую поступить.

– А тебе в институт обязательно? Можно ведь в техникум.

Именно так Макс и сделал в воё время, когда школу закончил. Три года в технаре – и диплом в кармане. Плюс профессия – электрик. Самая важная в жизни, как им мастера производственного обучения говорили. Без электриков людям никуда. Может, так оно и есть. Макс особенно не интересовался, кто что об этом думает. Делал свою работу и ладно.

А Васька продолжал:

– Я в институт хочу. На агронома. Чтоб потом сюда вернуться. Или в районный центр устроиться. Григоровку надо поднимать. Молодежи почти не осталось. Все бегут в город. Там, конечно, хорошо. Только о малой Родине тоже надо помнить.

Трактор тряхнуло. Макс не удержался и упал Ваське на плечо.

– Осторожнее! – предупредил тот. – Чего не держишься?

– Да я задумался что‑то… – Макс потёр ушибленную скулу. – У тебя под рубахой одни кости. Синяк теперь будет.

– Ох, какой ты нежный… А что у меня под рубахой – тебя не касается. И вообще, ты даже имени своего не назвал.

– Максим я.