(Не)зачёт, Мальцева!

Что ж, видимо, Дмитрий Сергеевич хочет знать, насколько я уверена в своих силах и как буду действовать. Особенно, когда даёт понять, что получил моё сообщение, читал, но намеренно не ответил. Видимо, держит меня в напряжении, мол, хоть сейчас может на выход указать. Создаёт мне стрессовую обстановку, изучает.

Могу понять, я вообще была готова, что Дмитрий Сергеевич стебаться надо мной будет и всячески отыгрываться. Ну, как Оксана говорила.

– Да я не против, главное, что прочитали и, видимо, приняли положительное решение, – беспечно пожимаю плечами, выдерживая зрительный контакт.

Всем видом даю понять, что мне всё ни по чём и я готова ко всему.

Дмитрий Сергеевич с любопытством приподнимает брови, усмехается, откидывается на спинку кресла и более внимательно оглядывает меня.

От этого взгляда у меня почему‑то создаётся ощущение, что обстановка вокруг накаляется.

– А ты смелая, – мне кажется, или в его голосе дразнящие нотки?

В любом случае, если он по‑свойски, то и я могу так. Чем больше лёгкости между нами – тем проще зачёт будет сдать.

– Ну а что мне терять, – весело констатирую, издав притворный вздох.

Наверное, под смелостью он имел в виду, что я вообще написала ему за день до зачёта, да ещё и сейчас не теряюсь. Хотя это мало объясняет его коварно прищуренный взгляд и тот факт, что мне всё сложнее даётся держаться непринуждённо.

Что‑то едва уловимо меняется между нами. Вот только не могу понять, что.

– И то верно, – это Дмитрий Сергеевич говорит даже строго, серьёзно так. – В общем, я обдумал твоё предложение и да, как ты говоришь, принял положительное решение.

Как‑то неопределённо он это сказал, вроде бы уверенно, но задумчиво, да ещё и не отрывая от меня испытывающего взгляда. Чуть ли не прожигающего, я бы сказала. И с лёгкой хитринкой…

– Это очень правильно, – на всякий случай, горячо поддерживаю я, чтобы не передумал. – Вы не пожалеете.

Дмитрий Сергеевич словно смешок подавляет, качая головой. Будто я – тот ещё кадр, который интересно изучать. Ну, наверное, так и есть – почти не ходила на пары, но держусь тут бодрячком, уверенно о способностях своих заявляю.

– Что ж… – мгновенно серьёзнеет преподаватель, и его взгляд как‑то резко властным становится. – Тогда закрывай дверь на замок и проходи, наконец, ближе.

Дмитрий Сергеевич так властно сказал запереть дверь, что я как‑то машинально поворачиваюсь и делаю это. Даже не особо вникаю.

И лишь когда обратно к нему разворачиваюсь, понимаю, что это требование странное. Поднимаю на него взгляд, и у меня внезапно загораются щёки, смущение накрывает. На довольно чувственных губах преподавателя застывает коварная ухмылка, а смотрит он одновременно насмешливо и жадно.

Не решаюсь подойти ближе, как Дмитрий Сергеевич говорил. Что‑то тут не так…

– Я мог бы и сам начать, но мне интересно, как ты себе это представляла, – вкрадчиво проговаривает он.

Я сглатываю ком. Очень необычно всё это. Может, это его изощрённый способ поиздеваться надо мной, как над злостной прогульщицей? Напугать необъяснимыми требованиями, недосказанной обстановкой и такими неоднозначными взглядами?..

Смотрит так, словно ждёт чего‑то от меня. А где, кстати, билеты? Или я должна сейчас рассказывать вообще все темы?

– Ну… – стараюсь не терять уверенности. – Я представляла, что вы начнёте, если честно. А это какой‑то непривычный формат.

– А говоришь, готовилась… – Дмитрий Сергеевич с притворным осуждением качает головой, а меня не покидает ощущение, что его откровенно веселит моё замешательство. – Разве не представляла такой сценарий?

Точно издевается, значит. Хочет выставить меня дурой? Ладно, но зачем тогда эти чувственные взгляды?..

Сомневаюсь, что мне кажется. Блеск в его глазах слишком красноречивый. Горячо от него. Не по себе даже…

– Я представляла, что вы мне скажете, что делать, – с лёгким нетерпением говорю я.

Дмитрий Сергеевич с интересом скользит по мне взглядом, постукивая кончиками пальцев по столу. Уж не знаю, о чём там сейчас размышляет, но я близка к тому, чтобы выпалить ему, что либо пусть спрашивает, либо отпускает.  Сохранять спокойствие всё сложнее, напряжение сковывает.

– Ну тоже неплохо, – с задумчивой многозначительностью констатирует он. – Ладно, мне нравится твоё предложение. Садись на стол и раздвинь ноги.

Я чуть воздухом не поперхнулась. Это мне сейчас не послышалось? Ладно, взгляды, чёрт с ними, я довольно часто нравлюсь мужчинам, но эти слова?..

– Простите, что? – едва узнаю свой голос, совсем садится.

Дмитрий Сергеевич неожиданно поднимается и приближается ко мне. Надвигается неумолимо, не спеша, не отводя взгляда. А я, вопреки разуму, замираю странно и чуть дышу. Его глаза почти гипнотизируют, вглубь куда‑то смотрят.

– Поздно строить из себя скромняжку, Мальцева, – негромко, но очень отчётливо и проникновенно заявляет преподаватель. – Бросая вызов, будь готова, что его примут.

Я с трудом соображаю, когда Дмитрий Сергеевич так близко и так жарко смотрит. По губам моим взглядом скользит… Между нами совсем незначительное расстояние – коснуться можно. И такое ощущение, будто он уже это делает, пусть даже взглядом. Уже этого достаточно, чтобы волны волнующего жара по телу гуляли. Его энергетика обволакивает.

– Ка..какой вызов? – едва проговариваю я. – Я не ходила по уважительной причине, я ведь писала… В‑вам.

С трудом заканчиваю, потому что не похоже, что Дмитрий Сергеевич сейчас в состоянии меня услышать. От него такая страсть исходит, что у меня ноги подкашиваются. Страшно даже. Такой натиск, ещё даже не касаясь!

Он, конечно, красив. Притягателен. Крышу чуть не сносит, тело откликается, но я всё равно сохраняю выдержку. Прогоняю мысль про «а что такого, если я разок сделаю это». Представляю Лену, осуждающе качающую головой.

– Вот именно, что ты писала мне, – нетерпеливый требовательный баритон прорезается сквозь мои мысли.

Его голос и без того чувственно низкий, по телу вибрациями отдаёт. А ещё с такими хрипловатыми нотками…

Хмурюсь, призывая себя к адекватному диалогу. Дмитрий Сергеевич говорил что‑то про вызов, а потом про моё сообщение. Типа нельзя было ему писать? Я то думала, что он изначально про мои пропуски имел в виду.

– Это проблема? – непонимающе уточняю.

На него не смотрю – мне хватает его близости, чтобы жар по телу гулял. Даже не представляю, что на этот раз плещется в его взгляде, и что‑то мне подсказывает, что и не надо.

– Ты обещала, что я не пожалею, если приму твоё предложение, – не понимаю, как так можно говорить, чтобы и несдержанность в голосе, и сталь непоколебимая, и чувственность одновременно. – Ты чертовски заводишь, так давай, целуй уже. Или на колени опускайся.

Ничего себе приказы пошли! Он совсем офигел?!