Никогда не знаешь…
Мы договорились, что после продажи дома новые хозяева дают мне неделю на то, чтобы окончательно переехать в квартиру. Я уложилась в срок, и даже чуть раньше. С переездом мне помогли папин брат с женой. Покидая опустевший коттедж, я не сдерживала слез, просто потому, что не могла. Напоследок тронула рукой пышные кисти сирени. Пять лет назад мы сажали ее с папой в это же время…
Я оставила в том доме часть себя. Этот дом будет вечно хранить память о самых счастливых годах моей жизни.
Так и началась моя новая жизнь. В однокомнатной квартире в сорок с небольшим квадратов, на десятом этаже в одной из новостроек жилого комплекса. В полном одиночестве. Кому‑то по‑любому это понравилось бы. Но не мне, ведь я ни на минуту не забывала причины, по которой живу здесь.
Я старалась находить плюсы в моем новом месте жительства – красивый, завораживающий вид из окна на город, близость университета, благодаря чему теперь не нужно было вставать ни свет ни заря.
Смахнув выступившие слезы, я прогнала горькие воспоминания и убрала платье обратно в футляр. Эльвира права. Новый бал – новое платье. А там, глядишь, может быть, и жизнь заиграет новыми, яркими красками.
Глава 4
Притяжение
Лика
Еще за десять минут до будильника я проснулась от вибрации смартфона. Судя по всему, это приходили сообщения в мессенджер. Открыв приложение, я увидела несколько новых, непрочитанных посланий от Эльвиры:
«Подруга, у меня сногсшибательная новость!»
«Ты упадешь, лучше присядь, когда я буду рассказывать!»
«Это невероятно!»
«Вот это поворот!»
«Ты просто огонь!»
Совершенно сбитая с толку, потому что не понимала, о чем идет речь, я написала ей ответное сообщение:
«Что происходит?»
«Сейчас Сашика провожу на работу и позвоню тебе», – пришел от нее ответ.
Что ж там случилось‑то, господи? Гадая о причинах такой радости подруги, я встала с кровати и побрела в ванную. Ветер за окном уже так не завывал, но все равно погода была не ахти какой. Снова шел порядком надоевший мне дождь, меняясь с мелкой мороси на крупные капли и обратно. Вызову такси. Умывшись и почистив зубы, я нанесла все свои сыворотки и кремы, слегка припудрила лицо прозрачной бесцветной пудрой, чтобы убрать лишний блеск, и подкрасила ресницы тушью в один слой. Декоративной косметики у меня всегда было мало, потому что я ее особо не жаловала. Весь мой ассортимент состоял из BB‑крема, прозрачной пудры, туши, геля для бровей и парочки жидких нюдовых полупрозрачных тинтов для губ. На особые случаи в запасном отсеке косметички лежали румяна, жидкая черная подводка для глаз и маленькая палетка теней нюдовых оттенков, подаренная когда‑то Элей.
А вот уходовую косметику я всегда любила, и моя полочка в ванной была заставлена разнокалиберными бутылочками, тюбиками и баночками.
Длинные волосы я расчесала и снова уложила в пучок при помощи моего любимого валика для волос в форме бублика. Прицепившееся стараниями одногруппниц прозвище Бублик никак не повлияло на мою любовь к этой прическе. Почему я вообще должна менять свои привычки из‑за каких‑то безмозглых куриц?
Волнение в ожидании звонка Эльвиры прогнало утренний аппетит, который у меня и без того был слабым. А вот пообедать или поужинать от души я всегда любила, особенно во время посиделок с родственниками. Наконец смартфон подал сигнал входящего звонка, и я дрожащими пальцами приняла вызов.
– Рассказывай, – сказала подруге.
– Ты там сидишь? – заговорщическим тоном уточнила Эля.
– Да, не томи уже, – ответила я в нетерпении.
– В общем. Мой Сашик попросил меня не говорить тебе об этом, но он плохо представляет себе, что такое женская дружба и женская психология, в частности. Как я об этом смогу молчать?! Короче, вчера вечером Стас Соболевский спрашивал у него про тебя. Представляешь? Тобой заинтересовался сам Станислав Соболевский! Мамочки родные!
Услышав это, я ощутила, как внутри меня разлился жар и сердце неистово зашлось, словно в дикой гонке. Неужели его действительно задели мои слова там, на парковке? Чего мне ожидать от влиятельного и злого мужчины?
– Эля, только не говори, что Саша все ему рассказал, – умоляюще пролепетала я.
– Ну‑у, вообще‑то рассказал, – спокойно сообщила мне подруга. – А потом эти двое спросили у меня, в какой ты группе учишься. Точнее, Сашка знал, но предпочел перепроверить информацию.
– Что‑о‑о? – воскликнула я. – Эля, вы с ума сошли? Зачем вы это сделали? Вы хоть понимаете, что у него в голове? Эля, как ты могла!
– Ну да, действительно, как я могла? Как я могла рассказать Стасу о том, что ты просто замечательная девушка, что, кстати говоря, чистая правда, – спокойно произнесла Эльвира. – Лика, тобой заинтересовался богатый, красивый, умный холостой мужчина! Ты действительно считаешь, что это повод для паники?
Ее слова звучали для меня как что‑то нереальное. С чего это вдруг я стала ему интересна? Уж в его‑то круге общения вряд ли дефицит женщин.
– Откуда такая уверенность, что я заинтересовала его как девушка?
– Оттуда, что он спрашивал о тебе. И уточнил, приглашена ли ты на наше семейное торжество. Ясно же, что не просто так он интересуется, – припечатала Эльвира.
В ответ у меня вырвался нервный смех.
– Это какая‑то шутка, ей‑богу! – воскликнула я. – С его видной внешностью и материальным достатком, я сомневаюсь, что у него все настолько плохо в личной жизни, что он уже на таких девушек, как я, стал поглядывать.
– Подожди, а что с тобой не так? – искренне удивилась Эльвира. – Стас проблем со зрением не имеет и вполне уже оценил, какая красотка прячется за этими твоими балахонами. А одежда – это, знаешь, дело наживное. Главное – это основа. А основа у тебя, моя дорогая, дай бог каждой.
– Ой, не знаю‑ю‑ю, – протянула я с сомнением. – Мне все еще кажется, что здесь должен быть какой‑то подвох.
– Знаешь, постоянное нахождение во враждебной среде дурно на тебя влияет. Ты подвох уже во всем ищешь, – констатировала Эля. – Станислав – взрослый, состоявшийся, адекватный мужчина с мозгами в голове. К тому же очень занятой. Ему не придет в голову строить козни кому‑то. Чтоб ты понимала, он даже бывшей невесте никак не отомстил. А она, между прочим, спала с его другом. Такие, как Стас или мой Сашка, не опускаются до мести. Они просто вычеркивают предателей навсегда из своей жизни.
– До сих пор во все это не верится, – призналась я.
