Одержимый сводный брат

Учёба для Эдуарда далеко не самое важное, он на собственном примере может сказать, что диплом никак не влияет на уровень доходов, однако приветствуем и поддерживает стремление его получить. Поэтому отчим быстро принимает моё оправдание. Он садится обратно, а я прохожу до своего места за столом, по левую руку от него и прямо напротив Егора. Он конечно и не думает вставать, как это делает всегда Эдуард. Развалившись на стуле, он вообще сидит так, как за просмотром хоккейного матча.

– Не знал, что у тебя появились в расписании пары на субботу, – заговаривает Егор, стоит мне только взять стакан и начать пить.

Я едва не давлюсь водой, с трудом проглатывая её.

Мерзавец.

Посылаю ему уничтожающий взгляд, но гад лишь в ответ злорадно ухмыляется. Знает, где я была и что собиралась сделать, и открыто мне намекает, что при желании может легко сдать. Не то чтобы у меня из‑за этого могли быть проблемы, однако Эдуард точно не поддерживает мои стремления воссоединить семью. Минус к карме хорошей девочки, какой меня точно не считает и всячески пытается выставить в глазах отца не в лучшем свете. И это единственное, в чём действительно его понимаю. Как будто мне и так проблем с Егором не хватало, Эдуард решил их добавить, относясь ко мне лучше, чем к собственному сыну.

– Не знала, что ты стал следить за моим расписанием, – пытаюсь без злобы бросить в ответ, чтобы отвести разговор о моём маленьком обмане, но выходит так себе.

Однако главное сделано: я и не лгу, и не отвечаю прямо на вопрос, ещё и Егора ставлю в неловкое положение.

Как думаю, потому что и этот манёвр выходит так себе. Кайманова младшего точно так же, как и старшего, очень сложно загнать в угол. Он отвечает чистую правду, совсем не смущаясь отца.

– Я всегда слежу за тобой, Лина.

Вдвойне мерзавец, потому что его откровенный намёк понятен только мне, когда для отчима звучит так, будто Егор слишком ответственный старший сводный брат. И выходит так хорошо, что Эдуард даже не слышит вкрадчиво предупреждающую интонацию голоса сына. Он просто решает как бы поддержать разговор.

– Много учёбы перед концом года? – спрашивает отчим, уже взявшись за разделку стейка на тарелке.

Он смотрит на меня с искренним участием, хотя мне кажется, что вопрос из разряда “ну надо же хоть о чём‑то говорить за столом”, поэтому решаю ответить кратко и так, чтобы не получилось, что обманываю его.

– Перед сессией всегда приходится подтягивать хвосты.

Эдуарда такой ответ устраивает, слава богу, и он предпочитает не продолжать тему, что только подтверждает мою догадку о вопросе “чисто из вежливости”. Остаётся второй Кайманов, который в отличие от старшего, может продолжить его. Украдкой смотрю на Егора, но кажется, что и он отступает, хотя и выглядит так, будто делает мне очередное одолжение, за которое мне обязательно придётся когда‑то платить. Последняя ухмылка, адресованная мне, и он тоже принимается за ужин. И почему мне не нравится его приподнятое настроение?

Некоторое время мы все сидим в тишине, пока отчим, очевидно, не вспоминает про сына.

– Как твои дела, Егор, в учёбе? – и ни одного взгляда в его сторону, так и продолжая резать стейк и накалывать на вилку свежие овощи.

Я отвлекаюсь от еды, следя за их разговором. Егор же всё‑таки бросает один косой взор на отца, от которого даже мне захотелось поёжиться, хотя и адресовано не мне.

– У меня выпускной год, я в институте почти не появляюсь последние полгода, – бросает он провокационно, но Кайманов старший не ведётся.

В данном случае, срабатывает обратная сторона – учёба не главное. Он переводит разговор на более важные для него темы.

– Что на счёт моего предложения?

И снова ни взгляда в сторону сына, на сей раз Егор отвечает ему тем же, его настроение сразу куда‑то пропадает. Вот, кто его умеет подшатывать его равновесие за секунду.

– Какого из? У тебя что ни день, то новые на мою жизнь планы, – ещё одна провокация безразличным скучающим тоном, и отчим наконец откладывает столовые приборы, глядя на Егора настоящим взглядом недовольного сурового отца.

– Ты же не хочешь сказать, что по‑прежнему собираешься заниматься этим клоповником?

Кай усмехается, отодвигая тарелку, и берёт со стола стакан. А ещё при этом так показушно откидывается на спинку стула, явно собираясь выводить из себя отца окончательно. Я же смотрю на отца и сына только с одной мыслью: ну разве, хоть кто‑то может сомневаться в их родстве? Достаточно пяти минут в их обществе, чтобы понять, что сталь вместо эритроцитов в крови передаётся по наследству.

– Ну, лучше уж заниматься клоповником, чем обдирать людей до нитки в твоём банке.

На выпад отчим реагирует абсолютно спокойно. Смею предположить, что он и не такое слышал за всё время своей работы.

– Что‑то я не заметил, что ты двадцать один год брезговал пользоваться этими деньгами.

– Стыдно, каюсь, – не стыдно и не кается. Голову даю на отсечение, что Егору вообще нет дела до людей. – Именно поэтому на двадцать второй год я понял, что нам с тобой не по пути.

И снова совершенно невозмутимая реакция. Кайманов старший так спокоен, будто бы даже не сомневается, что всё равно будет так, как хочет он.

– Играйся ещё пару месяцев, как повзрослеешь, дай знать, будет о чём с тобой поговорить.

Эдуард принимается обратно за ужин, Кай же в этот момент взирает на него так, будто ждёт не дождётся, когда уже отец дойдёт до того куска, которым непременно подавиться.

Как же я люблю эти семейные ужины, настоящая идиллия. Все друг друга ненавидят – главное в этом деле стабильность.

– Кажется, ты хотел нам что‑то сообщить, – напоминает Егор, подсказывая отцу, что уже надоело его общество, – или это замануха такая, так как по другому поводу компанию тебе больше никто не составляет?

Надо отдать должное, Кайманова старшего и это не шибко задевает. Честное слово, бронежилет вместо нервов.

– Хотел, – отзывается он и как‑то даже приободряется. Хотя, когда смотрит на меня, оптимистичный его настрой утихает. – Но это больше для Лины новость, нежели для тебя.

Я чуть второй раз не давлюсь водой, не вовремя решая попить. Замираю со стаканом у губ и настороженно смотрю исподлобья на сводного брата. Не понятно почему, но все мои инстинкты именно в этот момент воют “опасность”, и точно знают, от кого она исходит. Однако младший в упор смотрит на главу семейства хмурым взглядом, словно совсем не чувствует, что я прожигаю в нём дыру. Отчим же смотрит в этот момент на меня, я набираю побольше воздуха в лёгкие, словно точно знаю, что скоро он мне очень понадобиться, и перевожу взгляд на Эдуарда.

– Для меня? – удивления не выходит, скорее чёткое опасение.

Отчим кивает.

– Да, Лина, – я вижу, как он мрачнеет, уже подсказывая мне, что не хотел бы вообще об этом говорить, но паузы долгой не делает, так как Кайманов не тот человек, который тушуется. – Я решил двигаться дальше, так как встретил хорошую девушку, на которой решил жениться, поэтому подаю на развод.