Охота на волка

Быстрым движением открыл. Прижал горлышко к губам, запрокинул голову и сделал два коротких глотка. Отнял бутылку. Провёл рукавом по губам, вытирая от обжигающих холодом капель. А потом ещё затянул на два глотка. В глазах побелело. Зажмурился, тряхнул головой, разгоняя туман.

Полез по ящикам искать заначку сигарет. Оставляю их в разных местах на случай… на такой вот случай.

Сегодня он конечно уникальный.

Нахрена это было нужно?

Как бы я выбрался из магазина?

Теперь это точно – статья. Ну и хрен с ними. Похер вообще. Гулять так гулять. Теперь у меня и баба есть.

Усмехнулся.

Баба мне не нужна. Заложница да, но не баба. Снова схватил бутылку, присосался подольше. В голове потеплело, в груди, в животе, хорошо обожгло.

Какого хрена я делаю, действительно? Это может помешать всему делу. Сучку теперь кормить нужно. Я сам забываю поесть, так ещё ее кормить.

Нужно было её высадить и похер кто у неё там папаша. С ним бы и так рано или поздно разобрался. А теперь…

Я обернулся на комнату. Устало провел по лицу рукой. Нужно подумать, как с этим быть. Пока я стоял, и пытался думать, глаза начали сливаться, веки тяжелеть.

Вторые сутки не сплю, нужно отдохнуть. Ладно. Потом подумаю.

Пошел в комнату.

Упал в кресло и закрыл глаза.

Сон мой вот уже много времени один и тот же. Начинается и заканчивается одинаково…

… Лямка на белом плече, я поддеваю её пальцем. Стягиваю шелковистую ткань, оголяя любимое тело. Скидываю с плеча, обнажаю постепенно, не сразу.

Целую, прижимаюсь губами к нежной коже плеча, тону в аромате. Пропадаю в нем. Снова целую и жадно прижимаюсь.

Чувствую как просыпается желание. Член напрягается и упирается в штаны.

Обхватываю любимую обеими руками, сжимаю в объятьях. Она выгибается, подставляя грудь. Соглашается.

Не могу больше ждать. Прижимаюсь губами к губам Саши.

Ее теплые, нежные губы, я так люблю их целовать. Схожу с ума, только от них. Прижимаюсь сильнее, выдыхаю, провожу ладонями по груди. Проникаю пальцами под нежную ткань. Стягиваю торопливо.

Обнажаю белую грудь, маленькую круглую. Она идеальна. Прекраснее этой груди нет на свете. Розовый сосок накрываю ладонью.

Стягиваю ткань рубашки. Придавливаю стройное тело своим. Любимая откидывается, вытягивается от удовольствия, когда я накрываю губами сосок.

Язык получает то чего хотел целый день. Не пищу, ни воду, а любимую грудь, Облизать её, обхватить губами и забыться. Отойти от всего на свете на эти божественные мгновения. Отрешиться и получить свою долю блаженства.

Ладонь легла на голову поощряет. Любимой нравится. Мне нравится.

Мы без ума друг от друга.

Я не могу ждать дольше, мой член не в состоянии терпеть и держаться. Щелкаю ремнем. Она помогает. Стягиваю брюки, обхватываю бедро любимой, приподнимаю.

Хочу войти, на губах уже ожидание вздоха. Грудь распирает.

Я дрожу от нетерпения и, открываю глаза…

Вижу зеркало… и себя с безумным лицом.

 

8

 

Что‑то блеснуло. Я быстро открыла глаза и села. В той комнате – свет.

Вижу кресло прямо передо мной, только боком. И в этом кресле сидит он – похититель. Вижу его упрямый профиль. Заросший щетиной подбородок. Выдающийся нос. Лоб почти как у неандертальца.

Картина, что открывается сквозь зеркало, пугающая. Попасть в логово к такому типу, означает стать его жертвой. Другого не дано.

Не хочу думать об этом, само думается. Представляется не в радужных красках, а в тёмных тонах. Страшно. Нереально страшно представлять, как близко от меня бродит сама смерть. Почти чувствую её холодное, безжалостное дыхание.

Между мной и убийцей всего лишь стекло. И не мне оно подчиняется. Убийце.

В руке у него бутылка. Мужчина подносит её к губам и долгим глотком пьёт содержимое. Отрывает бутылку. Кривится и вытирает потёкшую по подбородку жидкость.

Омерзительно. Ужасно смотреть, как медленно и неотвратимо зреет зло.

Я подрагиваю. Взгляд не отрывается от лица похитителя. Наверное, чтобы не пропустить тот момент, когда наконец этот человек достигнет точки, после которой мне придётся бороться за свою жизнь.

Дикарь. Отвратный. Мерзкий.

Тем хуже для меня.

Сейчас напьётся и что? Нет… даже думать не хочу. Представлять не хочу.

Сюда уже едет полиция, я уверена. Пусть напивается, уснёт, а его тёпленьким и возьмут.

Смотрю на него и не понимаю, зачем он всё это делает. Зачем?

Что такого сделала я ему? Или не я. А кто? Мой отец.

Возможно, этот человек мстит за действия отца?

Снова он поднёс к губам горлышко бутылки и опрокинувшись долго пил. Потом отбросил опустевшую бутылку в сторону и я услышала, как звонко она ударилась об стену, но не разбилась.

Сумасшедший.

Кажется напился?

Сидит, уставился в стену. Шевелит губами. Разговаривает сам с собой. Чувствую, жуткие мурашки поползли по телу. Этот человек может убить, вот сейчас я точно вижу что может. Специально напивается, чтобы решиться убить… меня. Новая страшная мысль не успела развиться в картину…

В этот момент человек поворачивает голову и смотрит в зеркало. Взгляд из‑под бровей, точно холодный лёд сковывает ужасом моё сердце. Охлаждает, заставляет замереть, почти остановиться, в ожидании чего‑то страшного.

Сквозь стекло меня пронзает взгляд дикаря, готового растерзать и сожрать свою добычу.

Полиция, где вы, спасите!

Человек встаёт с кресла, медленно приближается.