Отбор драконов для серой мышки

…А между принцем и Бамаром все было кончено через минуту. Они напряженно смотрели в глаза друг другу, и Бамар морщился как от зубной боли, потом оба отвели взгляды.

– Коричневый чист, – задумчиво произнес Байдор, а у меня внутри все расправилось от облегчения.

Бамар хороший! Я все же нравлюсь ему, и он не использует нечестные методы, чтобы завоевать меня. В тот же миг по спине пробежали ледяные мурашки. Бамар‑то чист, а вот кто‑то – не очень. Заговор есть. Кто‑то ведет тайную игру, непонятно на что направленную. Все это по‑настоящему!

– …и он прав! – голос Байдора вырвал меня из размышлений. – Тебе следует немедленно распорядиться, чтобы арестовали и допросили садовника. Зови стражу, Алиса! Бамар верно сказал – у меня, к сожалению, здесь нет никаких привилегий.

– Стража! – громко крикнула я.

Разумеется, преданные драконы поспешили явиться. Я нашла в себе силы объяснить ситуацию и распорядилась арестовать смотрителя оранжереи. Принц заключил букет в силовой кокон и добавил от себя, что «улика» пока останется у него. Вероятно, ее придется предоставить правителю, ведь речь идет о благополучии его дочери. Я согласилась.

Когда стража ушла, вновь повисла тишина и зазвенело напряжение. А Байдор вдруг серьезно посмотрел на Бамара.

– Приношу свои извинения, коричневый. Думаю, ты на моем месте поступил бы так же.

– Принимаю извинения, принц. – Бамар чуть склонил голову. – Возможно, на твоем месте я был бы еще менее сдержан. Однако… Теперь мы знаем, что я не плету интриги, чтобы завоевать принцессу, но мы не знаем, что движет тобой, принц. Я тоже считаю своим долгом позаботиться о безопасности Алисы и полагаю, что и ты должен открыть свой разум мне, чтобы доказать чистоту своих намерений.

А вот это почти оскорбление. Одно дело, когда принц лезет в голову простому дракону, и совсем другое – когда тот подозревает наследника и предлагает ему пройти унизительную процедуру ментальной проверки.

Что ответит Байдор? И не пора ли остановить эти игры?!

Например, позвав папочку.

 

Глава 12

 

Готова была послать мысленный зов, но что‑то меня остановило. Какое‑то резкое острое чувство, и оно было связано с Байдором. Словно от него исходил импульс: не делай этого, пожалуйста.

В конечном счете, я испытывала определенную благодарность к нему. Черный дракон наделен отвратительным характером, он бесит, но все же… все же это он защитил меня от приворота, он что‑то знает и готов предупредить.

Скрестив руки на груди, Байдор совершенно спокойно посмотрел на Бамара в ответ на его наглое заявление.

– Думаю, я пошел бы на это, – сказал он с легкой и, как мне показалось, чуть горькой усмешкой, – но увы. Я не могу открыть тебе свой разум. И никому другому. Так или иначе, я представляю здесь Эребеар, и правитель Эребеара поставил на меня ментальную защиту, которую не могу снять даже я. Согласись, закономерное решение.

Я заметила, что Байдор не назвал своего родителя ни отцом, ни Суралом. Так официально – «правитель Эребеара». Возможно, мой папочка прав – Байдора связывают с отцом не самые лучшие отношения. Как минимум холодные!

– И как мы можем верить тебе? – с сомнением спросил Бамар, отзеркалив его позу.

– Никак, – усмехнулся Байдор. – Я понимаю твои сомнения. Но не могу предложить ничего утешительного. Ведь моему слову ты вряд ли поверишь.

– И все же я попробую, – неожиданно пошел на мировую Бамар, и я мысленно поблагодарила его. Он был и остается моей коричневой «прелестью». Разумный, вежливый, приятный… Ему и приворотное зелье не нужно, чтобы нравиться мне. – Не вижу другого выхода сейчас. Хотелось бы только узнать, почему ты вдруг решил, что принцессе что‑то угрожает. Подробно, не упуская ни одной детали.

– А вот об этом, – Байдор обернулся к нам с Гришей, – я хотел бы говорить в более укромном месте, где смогу незаметно поставить полную звуковую и зрительную защиту. Принцесса, кстати, обещала мне аудиенцию.

– Я не давала таких обещаний! – вмешалась я. Опять создавалось впечатление, что меня тут нет, а драконы‑самцы решают все за меня. – И я полагаю, что нам следует проинформировать моего отца. Если опасность грозит принцессе Эреамора, то она может грозить и государству. В любом случае отец узнает обо всем, что произошло здесь, когда начнется разбирательство со смотрителем оранжереи. И будет крайне недоволен, что мы не сообщили сразу. Любой из вас может после этого вылететь с отбора, и я не ручаюсь, что смогу уговорить его оставить. Эреамором правит Эргон, даже на моем отборе его слово – закон.

Байдор задумчиво пожевал губу, отчасти признавая справедливость моих слов.

– И все же я хотел бы по возможности обойтись пока без вмешательства правителя. Когда я объясню, ты, Алиса, поймешь почему…

– Без вмешательства правителя?! – раздался громовой голос, и из‑за поворота дорожки беззвучно вышел мой отец, в глазах его горели гнев и веселое лукавство.

Господи… Даже на фоне двух молодых драконов мой отец был лучше всех! Его руки тоже были сложены на груди, мощная фигура дышала силой, жесткое лицо казалось загадочно‑прекрасным и очень мужественным в свете двух лун.

А еще – контроль эмоций, непревзойденный ум, внутреннее великодушие… Лучше никого не было и нет. Как мне выбирать мужчину, если никто не сравнится с моим отцом?

Это были неуместные мысли, навеянные эффектным появлением Эргона. Неуместные в опасной, острой ситуации, в которой мы находились. Но именно тогда, глядя снизу вверх на сияющие под лунами волосы и скульптурно‑великолепное лицо отца, на его усмешку одним краешком губ, я ощутила это особенно сильно.

– Правитель Эргон. – Байдор вежливо склонил голову, а его ладонь напряженно сжала локоть другой руки до побелевших костяшек пальцев.

Вредный принц тревожится, подумала я с долей злорадства. Ведь Эргон слышал, что вражеский «мальчик» хочет что‑то скрыть от него! А положение у Байдора по‑прежнему шаткое. Он на отборе «под честное слово», в любой момент может стать заложником.

Даже захотелось как‑то поддержать его, погладить по плечу, например, шепнуть, чтобы не боялся, ведь папочка такой хороший и справедливый!

Бамар и Гриша поклонились, а Эргон обвел нас насмешливым взглядом, остановил его на Грише и многозначительно усмехнулся, мол, встретились все же…

Байдор открыл рот, чтобы что‑то сказать, но Эргон опередил.

– Без вмешательства правителя, то бишь меня, уже не получится, – сказал спокойно. – Признаюсь, я слышал весь разговор с момента, когда наши верные стражи отправились на поиски смотрителя оранжереи.

– Ты следишь за мной, отец?

Неужели данная мне свобода – лишь иллюзия? Папочка, выходит, все время приглядывает за мной? Даже неприятно как‑то!

– Нет. За ним, – усмехнулся Эргон, кивнув на черного принца, – ты же знаешь.