Отбор драконов для серой мышки

Он направил меня в сторону большого зеркала в коридоре, поставил перед ним, сам встал сзади и так и держал за плечи – видимо, чтобы не убежала от ужаса, когда увижу свою красоту.

Не побегу. Я привыкла видеть в зеркале блеклое невыразительное лицо, непонятного цвета волосы, худые плечи и почти полное отсутствие бюста.

– Ну и что тебе не нравится? – ехидным тоном спросил Эргон и провел рукой у меня перед глазами. – Уверен, ты видишь совсем не то, что есть на самом деле. Женщины вообще склонны недооценивать свою внешность. Что уж греха таить – когда‑то даже моя любимая жена, драконица, между прочим, этим грешила. А вот так тебя вижу я… Посмотри, как видят тебя другие.

Я замерла.

Нет, изображение не изменилось. Черты остались теми же, волосы не поменяли цвет, брови не изогнулись ровной дугой, и грудь не выросла одним махом до пятого размера. Но теперь из зеркала на меня смотрела очень юная свеженькая девушка с тонкими и нежными чертами лица. Острый носик, брови, мило разлетающиеся в сторону, серо‑голубые глаза – какие‑то даже необычные, ясные, честные, но при этом глубокие как море. Мягкие светлые волосы цвета эта девушка зачем‑то завязала в хвост, хотя ей пошла бы высокая прическа с легкими кудряшками или волны распущенных локонов.

– Ах да, – небрежно бросил Эргон, – нужно придать тебе шарма.

Он властно потянул резинку, сковывавшую волосы, и они рассыпались по плечам, упали на спину чуть ниже лопаток, и я внезапно напомнила себе принцессу из телевизионной сказки, которую видела когда‑то в детстве. А нужно было всего‑то…

– Ну и чего не хватает? – с доброй усмешкой спросил Эргон.

– Не знаю… Мне кажется, лучше, если бы волосы были волнистыми…

– Это проблема? – хмыкнул он. – Вы, женщины, как‑то решаете это. Впрочем…

Эргон провел рукой вдоль волос, и они вдруг легли мягкими крупными завитками, именно так, как я всю жизнь мечтала.

– Господи, какая красота! – Не удержавшись, коснулась рукой волнистой пряди, пустила ее вперед, чтобы спадала на грудь. – Спасибо! Это магия?

– Довольна? Да, магия. Потом сама научишься. Что еще?

– Ну… я хотела бы изгиб бровей…

– Не надо, и так хорошо.

– Губы пухлее…

– Тебе не пойдет. Так лучше. Ты не девка из таверны, а будущая принцесса. Твои тонкие нежные губы выглядят красиво и благородно. А пухлые наводят на непристойные мысли.

– Ладно, убедил. Тогда я хотела бы более насыщенный цвет волос и бровей, яркости им не хватает…

– Всего хватает! Впрочем, научишься. Мэтр Блар из моих приближенных самый лучший специалист по мягкой коррекции внешности. Что еще? И только попробуй сказать, что у тебя все не так с фигурой…

Это я могу, и пробовать не надо: придираться к себе – мое любимое хобби, в котором я преуспела на все сто. Но злить дракона не хотелось. Тем более что теперь я видела не костлявые ключицы и плечи, а трогательно тонкую шею и хрупкие плечики. Грудь… вместо ее отсутствия в зеркале появились небольшие нежные холмики, которые, должно быть, хочется ласково огладить рукой.

– Да нет, жить можно, – признала, искренне удивляясь, как изменилось мое отражение, пока рядом стоял Эргон.

– Вот и хватит, – строго сказал дракон, но, глянув на него в зеркале, я уловила во взгляде озорные искры. – Видал принцесс куда хуже тебя. А ты, сколько бы ни считала себя мышкой, на самом деле дракон. В общем, будешь моей дочерью и наследницей. Но конечно же принцесса не может обрести крылья с первым попавшимся драконом. Эти бля… драконы такие пройдохи! Поэтому устроим… отбор женихов для тебя. Где‑то через полгодика. И самый лучший молодой дракон станет твоим первым мужчиной, «дарителем крыльев», мужем и соправителем. И, когда мне надоест править, я передам власть вам. Пошли доедать, а то у тебя полная тарелка.

– Слушаюсь, папочка! – Я рассмеялась, и на душе вдруг стало легко‑легко.

Я попала в сказку. Жизнь меняется на глазах, и я стала почти красавицей! Вон, зеркало уже совсем другую картинку показывает!

Правда, слова Эргона про отбор женихов через полгодика вызвали легкую тревогу, но до этого еще столько времени! Успею либо привыкнуть к мысли, либо отговорить папочку, если буду слишком уж смущаться.

Ведь и без отбора, должно быть, принцесса драконов сможет найти себе достойного мужа?

 

Глава 4

 

Перед попаданием…

Мой уход с работы обставили красиво. Вернее, обставил Эргон, мои заслуги в этом невелики.

Идти на работу на следующий день я была не в состоянии – до четырех утра мы с неугомонным драконом разговаривали, обсуждали детали нашей будущей совместной жизни отца и дочери.

И все это время я боролась с тихой, но злой и четкой ненавистью к его пресловутому «обету безбрачия». Впрочем, Эргон и так предлагал мне самое лучшее из того, что мог, грех жаловаться. И я вздыхала и давила неприятные чувства.

Потом до шести утра мы решали финансовые проблемы. Дракон потребовал показать ему наши деньги, внимательно осмотрел мою единственную пятитысячную купюру. Велел найти бумагу и ножницы. У меня нашлось несколько рекламных газет, и мы нарезали из них бумажки, полностью соответствующие по размеру купюре. Дракон поводил над ними рукой, и у меня на глазах этот газетный мусор благополучно превратился в рассыпанные по столу пятитысячные купюры. Сто тысяч.

Я внимательно изучила их. Придраться было не к чему, даже водяные знаки были на месте. Нехорошо, подумалось мне, нечестно. Но моя гражданская совесть не распространялась так далеко, чтобы отказаться от этого нарушения закона.

Дракон обещал завтра «наделать еще денег», ведь наколдовать средства у меня на счету, чтобы платить картой, магии неподвластно.

В итоге проснулась я около полудня от дразнящего запаха жарящейся яичницы. Папочка заявил, что считает своим долгом накормить дочь и спасительницу, а кулинарное искусство ему вполне знакомо – когда‑то он любил подавать любимой жене в постель собственноручно приготовленный завтрак.

– Эх, какие времена были… – Он мечтательно вздохнул, а меня кольнула заноза.

Ревность. Ну конечно, я‑то для него буду только «доченькой». Уже привычно мотнула головой, отбрасывая наваждение. Все хорошо. Я научусь принимать его как отца. Смогу. Хотя и сложно это, когда перед тобой маячит мускулистая спина и перекатываются мощные ягодицы под завязанным полотенцем, а длинные волосы волной спадают ниже лопаток. А уж этот жест, которым он отводит их в сторону, чтобы не мешали, не падали на сковороду…

Я позвонила Марине, сказала, что плохо себя чувствую и не приду на работу, выслушала недовольные реплики, но в свете набирающей обороты пандемии моя «отмазка» сработала.