Отец для моей дочери

Ланской открывает мне дверь своей машины, и я плюхаюсь на переднее сиденье. Он садится рядом и медленно трогается с места. Глеб выезжает на оживлённую улицу и едет прямо, не спрашивая у меня пункт назначения. Он вообще не говорит ничего. Появляется ощущение, будто он подбирает слова, тщательно обдумывая предмет беседы.

– Глеб, о чём ты хотел поговорить? Видимо, что‑то серьёзное, если ты приехал сюда, а не отправился домой, чтобы выспаться? – начинаю диалог сама.

– Я подвозил Мира и вспомнил наш незаконченный разговор, – спокойно произносит он, а я замираю, понимая, к чему ведёт Глеб.

– И о чём ты хочешь поговорить, Глеб? – Напряжение в машине вспыхивает словно спичка.

– О прошлом, Марина, – стискивая зубы, говорит мужчина, останавливаясь на перекрёстке в ожидании зелёного сигнала светофора.

Он поворачивает голову в мою сторону и, прищурившись, заглядывает мне в глаза. По выражению его лица становится понятно, что мужчина догадывается о моём секрете. Ланской ждёт, когда я расскажу сама.

– Ты разговаривал с Миром? – нервно сглатываю, но не отвожу взгляд. Хожу вокруг да около, потому что не хочу ворошить прошлое. Не могу. Слишком больно.

– Да, мы говорили. – Замечаю на его скулах играющие желваки. Мужчина напряжён не меньше меня. Похоже, этот разговор станет тяжёлым и для него тоже. – Он посоветовал обсудить это с тобой.

– Что ты хочешь, чтобы я тебе рассказала? Ты ведь и без этого уже всё понял, – прикрываю глаза. Мне кажется, в моей груди сердце бьётся слишком громко, и Глеб отчетливо это слышит.

– Всё, Марин, – кивает он и трогается с места.

Я собираюсь с мыслями, тяжело вздыхая. Больше нет смысла это скрывать. Как бы ни закончились наши отношения, пожалуй, он имеет право знать. Ощущаю, как горькие слёзы собираются в уголках глаз, но в этот раз я не собираюсь их прятать. Слишком долго я жила с этой болью в израненном сердце.

– Мы поругались с тобой. И ты ушёл, Глеб. Ты не отвечал ни на звонки, ни на сообщения в тот вечер, – вспоминаю тот день настолько ясно, как будто это произошло вчера.

– Это потому что… – начинает он, но я поднимаю руку, показывая, что хочу договорить.

– Дай мне сказать, раз спросил, – резко говорю я. – Утром у меня был приём в клинике. Врач подтвердил беременность.

Замолкаю. Мне нужно справиться с подступающими эмоциями. Уже столько лет прошло, а я до сих пор с трудом могу справиться с этим. Глеб не перебивает. Он ждёт.

– Когда девушка из мобильного в очередной раз сказала мне, что абонент недоступен, я решила поехать к твоим родителям. Мне нужно было найти тебя. Я хотела сообщить. Думала, мы помиримся. Но вместо тебя меня встретила полуголая девица. Она сообщила, что ты спишь, и попросила меня зайти позже или перезвонить. Дословно было сказано, что ты сейчас не в состоянии разговаривать. И я ушла, – прерываюсь я и наконец осмеливаюсь взглянуть на Глеба. Он смотрит в лобовое невидящим взглядом и не говорит ни слова. – За дверью у меня закружилась голова, нога сорвалась, и я покатилась с лестницы. Вот так я потеряла нашего ребёнка.

Я перевожу взгляд в окно. Пейзажи за окном мелькают уже не так быстро. Машина останавливается, а Ланской пулей выскакивает на улицу. Сунув руки в карманы и отвернувшись, он смотрит прямо. Через несколько минут Глеб возвращается и, сложив руки на руль, обречённо вздыхает.

– А теперь позволь рассказать свою историю.

Судя по выражению лица мужчины, всё, что я сейчас вывалила, является большой неожиданностью для него. Он заводит двигатель и медленно трогается с места. Глеб смотрит прямо перед собой, но не спешит начать рассказ. В воздухе витает ощутимое напряжение, которое с каждой последующей секундой молчания мужчины становится почти нестерпимым. Мы подъезжаем к торговому центру, и мой взгляд падает на электронные часы на табло. Я сильно опаздываю, но сейчас это не имеет никакого значения. Ланской нервно потирает лицо руками и наконец поворачивается ко мне. Его прищуренный взгляд падает на мои губы, которые я невольно облизываю, а затем спускается к шее и, задержавшись ненадолго, возвращается к глазам.

– В тот день, когда мы поругались, я не думал, что между нами всё закончится именно так, – натянуто улыбается мужчина. Вот только его улыбка больше напоминает звериный оскал. – Я собирался вернуться вечером. Каждому из нас нужно было остыть.

– Нужно было обсудить то, что произошло, – одними губами лепечу я. – Тогда, возможно, всё закончилось бы иначе.

– Как ты знаешь, у нас с сестрой не самые хорошие отношения… – начинает он и тут же замолкает.

– Прости, Глеб, но у этой стервы мало с кем складываются отношения, – закатываю глаза, вспоминая, как однажды имела честь познакомиться с Алисой.

– Что есть, то есть, – соглашается мужчина. – В тот день она позвонила мне и попросила помочь.

– Но ты был в клубе, я видела фото, – выпаливаю, выдавая саму себя. Да, в ту ночь я прошерстила все социальные сети и на нескольких фотографиях видела своего бывшего возлюбленного.

– Да, и не скрываю этого. Алиса ведь работает в этой сфере, – кивает он. – Я приехал буквально на полчаса. И в это время случилась потасовка. Какой‑то подвыпивший олигарх решил, что моя сестра оказывает определенные услуги, и начал приставать к ней. Завязалась драка среди большого количества людей. Охрана, посетители – смешались все. Я попал в заварушку, и кто‑то пырнул меня ножом. Зацепило не сильно, но в больницу нужно было.

– Почему я… я не знала об этом? – запинаясь, сиплю я.

– Потому что ты заблокировала меня. – Бьёт тыльной стороной ладони по рулю. – Я решил, что ты действительно решила порвать со мной, как и сказала мне на прощание. Хотел дать тебе время остыть и поговорить через какое‑то время. Я приехал на съёмную квартиру через неделю, но не застал тебя. А ещё через пару дней там уже жили другие люди. Потом случилась срочная командировка, и я вернулся спустя две недели. Приехал к дому твоего отца, а там ты. И не одна. В чёрном внедорожнике пылко обнимаешь и целуешь другого мужчину.

Смысл его слов доходит до меня мгновенно, а сердце так и норовит выпрыгнуть из груди от услышанного. Вот только осознание того, что одна нелепая случайность повлекла за собой такие масштабные последствия, медленно проникает внутрь меня, оставляя ещё более глубокие раны, чем уже есть. Мне слишком больно верить в это, особенно потому, что я знаю, как было на самом деле.

– А что делала эта девица у тебя дома? – немигающим взглядом смотрю в окно, замечая красочные вывески торгового центра, и сцепляю пальцы в замок. Жду ответа. Вот он, финал истории.

– Мила – жена Стаса. – Ланской потирает переносицу, после чего утыкается взглядом в лобовое стекло. – Помнишь Стаса? Они тогда как раз только начали встречаться.

– И как девушка Стаса оказалась в твоей постели? – снова напрягаюсь я.

– После того как меня зашили, я позвонил Стасяну, и он подъехал. Вместе с Милкой. Они подбросили меня к родителям, и я предложил им зайти. Дома как раз не было никого, они и остались. – Дёргает плечом Ланской.

– Тогда почему она вела себя так, будто у неё были на тебя какие‑то права? – прищуриваюсь я, нервно теребя край своей футболки.

– Это надо у неё спросить. – После этих слов желваки на его скулах начинают плясать в хаотичном ритме.