Отпустить или влюбить?

В течение дня ловлю себя на мысли, что нет‑нет да и возвращаюсь к утреннему происшествию. Женское любопытство начинает брать верх, и я уже жалею, что так быстро сбежала. В конце концов, мужчина повёл себя по‑джентльменски: не устроил скандал с криками на весь отель, не поставил меня перед фактом, что я вторглась на его территорию, а дал выспаться. Ну, а то, что он лёг рядом, так это тоже объяснимо: не на полу же ему спать, кровать в номере одна. А ещё – не приставал. Это весомо подняло его в моих глазах.

Шальная императрица: «Ну не знаю, не знаю! Я бы с этим поспорила».

А если учесть, что спала я, нисколько не заботясь о том, что рядом кто‑то есть, то бедняга здорово намучился: ведь не каждому нравится, когда на тебя складывают руки‑ноги. И я уже серьёзно начинала жалеть о том, что не взяла у Светочки его данные, и даже не посмотрела на его лицо.

Великая моралистка: «Зато хорошо рассмотрела другую часть тела. Кто бы там на лицо обратил внимание?»

Шальная императрица: «Ещё бы! Там такая попа! М‑м‑м! Не мудрено, что ноги сами к ней тянулись, и зачем только глаза открывала? Нашла время. Спала, и дальше бы спала, а теперь вот мучайся».

Плохо себе представляю, что было, если бы мы проснулись одновременно. Наверное, я со стыда бы сгорела.

Женская логика: «Полыхало бы точно. Жаль, что такое пропустили».

Шальная императрица: «А я, между прочим, предлагала остаться! Никогда меня не слушаете!»

Женская логика: «Теоретически это возможно. Да и практически не составит большого труда. Только я никуда не пойду!»

Великая моралистка: «Гениально! Хочу вернуться, но не пойду! Чисто по‑женски!»

Дмитрий

Сбежала!

И я рассмеялся в голос.

Трусиха.

Лежу, а у самого улыбка до ушей. Нет не потому, что я проспал и не увидел пробуждение Софии, а потому, что так даже интереснее.

Я словно ощущал все её эмоции и чувства. Она думает, что больше меня не увидит, и даже не представляет, как сильно ошибается.

Далеко не сбежишь, София.

С чёткой уверенностью, что я всё равно её сегодня увижу, поднимаюсь с кровати. Маленький предмет, блеснувший возле подушки, привлекает моё внимание – на простыне лежит женская серьга. Не думаю, что горничные не заметили её, когда перестилали бельё, а значит этот сюрприз, оставила моя командирша. И, кстати, неплохая причина для визита в её же центр. Пусть «поработает» детективом, и поищет саму себя!

С наипрекраснейшим настроением собираюсь и еду на объект. Думаю, что до вечера наша встреча подождёт. Но вечером меня поджидает огромное разочарование: Дашенька, личный секретарь Софии, сообщила, что «София Егоровна утром вылетела в Екатеринбург».

Что же ты такая неуловимая, София?!

Чувствую, что раздражаюсь. Вчерашняя ночь далась мне с трудом, а сегодняшнюю я планировал провести в обществе одного очаровательного юриста, которая опять сбежала.

Даже в баре после порции коньяка я понял, что ни одна из присутствующих здесь дам меня не заинтересовала. Даже на одну ночь. Не тот уровень. Потому что их всех я сравнивал с неуловимой Софией, в которой было безупречно всё: начиная от кончика туфель и заканчивая аккуратной стопкой визитных карточек в отдельном кармашке её образцовой сумочки. То ли коньяк такой, то ли я стал чересчур разборчив, но, не желая больше задерживаться в душном помещении, вышел на улицу.

Было свежо после вчерашнего дождя, пахло землёй и зеленью, чего я никогда не замечал у себя дома. Точнее, я просто никогда не обращал внимания, чем пахнет этот мир. В памяти стоял другой аромат: лёгкий, почти невесомый, окутывающий свежестью утренней росы, и похожий на акварельный рисунок, начертанный кистью влюблённого художника.

– Привет, – раздаётся за спиной, вырывая меня из потаённых мыслей. – Смотрю, ты весь вечер один. Я тоже она. Мы могли бы составить друг другу компанию. Так как?

Оборачиваюсь, и взглядом, даже не знатока, а эксперта, окидываю стройную фигурку. Молодая, не больше двадцати пяти, ухоженная, словно куколка; на руке блестит широкое обручальное кольцо (даже не сняла!), и с безумно тоскливым взглядом, потому что слишком рано продалась в дорогой брак, чтобы иметь красивую, роскошную жизнь. Уже пресытившаяся всем этим настолько, что по ночам хочется выть от одиночества, пока «любимый» супруг круглые сутки трудится, чтобы обеспечить ей эту самую жизнь. Невольно опускаю взгляд на дорогую обувь.

– Извини, но не сегодня, – отвечаю.

– Что? Туфли не понравились? – усмехается брюнетка, заметив мой взгляд.

– Ага. Цвет не тот, – возвращаю усмешку и ухожу прочь.

 

Каждое утро начинается со звонка прелестной Дашеньке, которая неизменно приветливым голосом сообщает, что «София Егоровна ещё не вернулась». Не знаю, кого мне хочется придушить больше: Дашеньку или Софию Егоровну. Но Дашенька ни в чём не виновата, а вот с Софией Егоровной у меня будет отдельный, очень долгий разговор, так как даже моё безграничное терпение начинает подходить к концу. И вот когда я уже был готов забронировать билеты до Екатеринбурга, из динамиков донеслось: «Здравствуйте. Да, София Егоровна вернулась».

Хватаю телефон, отключаю громкую связь и спрашиваю:

– Она сегодня будет у себя?

– Пока никаких других распоряжений не было, – слышу ответ.

– Неужели бог услышал мои молитвы? – произношу вслух, когда отключаю вызов. Я, в отличие от Софии Егоровны, могу подвинуть свой график, чтобы лично рассмотреть, какого цвета у неё глаза.

 

– Что значит, не принимает? – рычу на секретаршу, или кем она является.

– Она просила сегодня её не беспокоить, – пищит Дашенька.

– А когда она освободится?

– Я не знаю.

– Чудно. Я буду ждать здесь, пока ваша София, – чертыхаюсь про себя, – Егоровна не освободится.

– Но у нас не положено, – пытается возражать эта пискля.

– Кем не положено?

– Софией Егоровной!

Выгибаю бровь, красноречиво буравя взглядом преданную помощницу.

– Вы можете обратиться к другому юристу, – не сдаётся Дашенька.

– Мне не нужен другой! Мне. Нужна. София, – чтоб ей икалось, – Егоровна!

Дашенька вбирает голову в свои маленькие плечики.