Перемирие

Бесформенная фигура в полевом комбинезоне послушно протиснулась в не слишком широкий проход, и снова стало тихо. Не успела пластина люка отрезать кабину от внешнего мира, как мягкая тяжесть уже потащила Лилию куда‑то вниз, унося с собой призраки деревьев за окном, снова распахивая перед ней быстро темнеющую линзу неба.

– Ну, привет, тот свет. Что стоишь, проходи. Вот, тут у нас кухня за стенкой. Небось, есть хочешь? Скоро ужинать будем.

– Спасибо.

– И не думай много, бросай свой мешок, будем знакомиться.

Лилия провела рукой по сенсору на стене, делая ярче свет. Ну‑с, посмотрим, кто к нам пожаловал.

Случайный попутчик был не так уж молод, как показалось вначале, лет, может быть, под сорок. Худощавый, одетый в обычную для стопперов мешковатую защитного цвета брезентовую хламиду, слегка немытый и небритый, столбом стоящий перед ней парень чем‑то неуловимым в своем облике создавал ощущение уюта, как будто они были знакомы сто лет. Вот и славно.

– Давай‑давай, проходи, не стой.

Виктор обернулся навстречу вернувшейся в кабину дочери.

– Пап, это, как это, забыла спросить, хи‑хи, как тебя зовут? – жизнерадостности хоть убавляй. И чего это она. Понравился он ей, что ли?

– Приветствую, молод… хм, впрочем… н‑да. Проходи, в общем, располагайся, – Виктор махнул в сторону свободного третьего кресла. Стоппер пожал плечами, словно и вправду собирался до того простоять вот так, посреди не слишком просторной кабины весь полет. Сделал всего один широкий шаг и замер в почти не почувствовавшем его вес кресле. Ни улыбки, ни тени неловкости или наоборот, симпатии по отношению к незнакомым людям. Его глаза медленно скользили по панелям приборов, пока не встретили взгляд Виктора.

– Меня зовут Ренатом… ребята зовут. Хотя, можете звать меня как угодно.

– Что ты, что ты, пусть Ренат, хорошее имя. Лилия, – Виктор ткнул большим пальцем в сторону второго кресла, – моя дочь. Ну, и я, твой милостивый слуга, Виктор.

Ренат чуть кивнул, затем, словно очнувшись, улыбнулся Лилии.

– Что ж, познакомились, и хорошо. Мы сейчас собрались ужинать, присоединишься?

– Да, конечно.

– Сиди‑сиди, мы сами.

Впрочем, Ренат не думал вскакивать, изображать активное участие в происходящем, как это непременно поступили бы его товарищи‑стопперы. Он все так же, скупыми движениями, оглядывался, разве что лицо его стало чуть приветливей. Экие все… сдержанные стали.

Виктор хмыкнул, еще раз пробежавшись глазами по приборам. Автоводитель устойчиво держал курс, с солидным запасом обходя все возможные препятствия. Впрочем, до сих пор не выдалось ни единого случая усомниться в его надежности.

– Что ж. Хорошо. Микроволновка ждет.

Ренат поднялся из кресла последним, как бы из учтивости пропуская хозяев вперед. «Как бы» – потому, что на загорелом лице ни единой эмоции при этом так и не проявилось. Лилия покосилась на него, стараясь не показать свои сомнения. Стопперы славились легким характером и непередаваемым мастерством травить байки, за что их и ценили дальнобойщики и туристы. Этот же разговорчивостью пока не впечатлял. Ну и ладно.

Прогулочные винтолеты вообще не слишком просторны, однако конструкторы сумели выделить пару свободных метров под небольшую, но, усилиями Лилии, довольно уютную кухоньку, угол которой занимал столик.

Стены поблескивали огоньками портативных кухонных аппаратов, чем‑то пахло. Если раздвинуть все полочки‑сиденья, то как раз оставалось упереться друг в друга коленями и попытаться чувствовать себя как дома.

– Ренат, ты что будешь?

– Если можно, что‑нибудь существенное.

Лилия только плечами пожала.

– Па?

– Кофе, кофе… – Виктор уже освоился и безо всякого стеснения уперся взглядом в попутчика. – Ренат, а ты вообще куда путь держишь?

– Я… спасибо, достаточно, – стоппер тщательно проследил, чтобы в тарелке образовалась приличная горка тушеного мяса, и только тогда снова поднял глаза. – Я вообще‑то собирался дальше на юг, в Африку, так что я буду весьма признателен, если вы меня оставите на одной из спотов на побережье. М‑м… вкусно. Кстати, вы на запад, наверное?

Виктор неожиданно залюбовался сдержанными точными движениями, с которыми аккуратно уписывались куски мяса. Как всякий стоппер, Ренат, видно, не каждый день плотно обедал, так что аппетиту его можно было бы позавидовать. Впрочем, чавкать и утирать рот ладонью, подобно своим собратьям, их нечаянный гость себе не позволял. Откуда что берется? Парень ему начинал нравиться.

– Ах, да. То есть, нет. Тебе повезло, мы сами направляемся именно в Африку, – удивление в ответ, – так что – милости просим с нами. В тесноте так сказать, да не в обиде, в этих местах дальнобойщики редко летают.

Ренат, быстро вернувшись к своему спокойному выражению на лице, только пожал плечами. «Как будто ему каждый день так везет».

Впрочем, видимо попривыкнув, пассажир отчего‑то перестал отмалчиваться. Продолжая уплетать, он уставился в иллюминатор, за которым медленно проплывали едва различимые силуэты холмов, и завел речь.

– Сколько раз здесь приходилось путешествовать пешком, иногда в дождь, снег… Споты разбросаны довольно далеко друг от друга, и если какую вдруг отчего‑то невзлюбят дальнобойщики – нашему брату только и остается, как сниматься с места и топать дальше на своих двоих. Бывает, знаете, и дороги не знаешь, чапаешь, куда глаза глядят, надеясь на мощность «сигналки».

– Именно поэтому стопперы так любят юг Европы? Здесь банально теплее? – Лилия вертела в руках опустевший кувшин для глинтвейна. Он был явно мал для такой компании, но отец строго посмотрел на нее, и она решила не выдавать своей слабости. Лучше поболтать вот так, о чем на ум придет.

Ренат на миг оторвался от сизого вечернего неба и коротко глянул ей в глаза. Опасливо так.

– Да нет, мы любим ровно то место, которое в этот момент занимаем. Воздух, земля, все едино. Путешествия по миру без цели, они как бы… не смыслю ничего в философии, это некоторые горазды разоряться о смысле жизни. Мне юг нравится своей пустотой, а вовсе не мягкостью климата, в горах и здесь бывает несладко, да и в целом, климат на Земле стал переменчив. На севере хоть и холоднее, да там и трассы гуще, устойчивее, споты один за другим, я уж не говорю, что вокруг Мегаполиса творится. Там ты даже заблудиться как следует не сможешь, тут же отыщут и, откопав из снега, постараются дать тебе, как это говорится, «жилье и работу». Нашего брата стоппера север любит, тем более, что и рожей – не пришлый какой… Да только что нам с этого?

Загадками говорить изволят мьсье стоппер.