По осколкам чувств
– Все?
– Да, – хриплю, чуть закатывая глаза, потому что второй его палец проскользнул в меня и начал потирать особенно чувствительное место на перевозбужденной стеночке.
– Тогда иди в комнату, раз закончила.
– Дань, нет…, – испуганно.
Поднимает с раковины, разворачивает к себе, деловито закутывает меня в полотенце и еще раз припечатывает жестко.
– Иди.
Черт! Да не могу я сейчас ходить!
Глаза в глаза. Мои – горящие угли. Его – чернота мертвого пепелища.
Почти задыхаюсь от обиды и неудовлетворения, но иду, придерживая себя, цепляясь за стены. Выхожу в спальню. Встаю у окна, упираясь бедрами в стол. Прикрываю глаза, не выдерживаю этого напряжения и все‑таки позволяю, чтобы одна единственная слезинка сорвалась с ресниц.
– Не нравится?
– Дань, уйди, – цежу, буквально потонув в своей неудовлетворенности.
– Вот так и меня колбасит каждый день, Лер.
– Плевать мне на…
Задыхаюсь, потому что Данил в одно движение укладывает меня на стол, жестко удерживая за шею. Забываю, как дышать, забываю на что обижалась. Просто жду, что же будет дальше.
Боже, я в его руках безвольная тряпка.
– А мне не плевать, – жаркий шепот и та рука, которая прижимает меня к крышке стола, не позволяя подняться, еще сильнее сжимается.
Пальцы второй ныряют в мой жар, размазывают влагу. Начинают неспешно натирать разбухший клитор. Порхают по складочкам, чуть заныривая в меня и снова возвращаются на исходную позицию.
Пока не доводят меня до невменяемого состояния.
И меня больше не нужно держать, я просто лежу и жду, когда он окунет меня в экстаз. А потом и утопит к чертям собачьим. Я знаю – он умеет это. Мастерски!
– Даня, – чувствую, что к его пальцам добавилась раскаленная головка.
Но мне плевать. Я хочу получить свой оргазм.
– Хочешь его? – прикрываю глаза, бедра дергаются от первой жаркой судороги. – Он тоже тебя хочет, девочка. Давай его пустим немножко на порог. Давай?
Пальцами разводит ягодицы в стороны и только лишь головкой ныряет в меня. На секунду вся сжимаюсь от страха, но понимаю, что боли нет и не будет. Он только покачивается на входе, а потом помогает мне взлететь и руками.
Удар по клитору – толчок. Еще раз. Круговое движение пальцами – снова толчок.
И снова, снова, снова…
– Сладкая девочка, – запускает два пальца мне в рот, чуть оттягивает за щеку, продолжая покачиваться на входе и массировать мне клитор.
Медленно. С оттяжкой.
– Ах, – долбят в позвоночник молнии.
– Да, да, хорошая моя, давай, кончай.
И с первым сладко‑острым спазмом, он убирает руку из моего рта, подхватывает одну мою ногу и укладывает ее на крышку стола. А потом…
Врезается в меня на всю длину. Чувствую легкое жжение и невероятное распирание изнутри. А затем забываю обо всем, потому что он начинает двигаться. Меня приколачивает запредельными ощущениями. Прикусываю кулак, рычу и почти рыдаю.
Вот так мне хорошо!
И пока я плаваю в своей персональной эйфории, Данил вколачивается в меня. Размашисто. Жестко. Я слышу, как влажно и пошло соприкасаются наши тела. Как он тихо стонет и матерится, жадно прихватывая меня обеими руками за ягодицы.
Натягивает.
Пока я вновь с удивлением не ощущаю в себе свежие языки пламени. Вспыхиваю, разгораюсь. Тонко, протяжно стону и всхлипываю.
Мне так вау! Мне так супер! О‑о‑о…
– Даня, – царапаю ноготками стол, не в силах вынести нарастающей агонии.
Смеется хрипло. Переворачивает меня, укладывая спиной на крышку, ноги поднимает и закидывает себе на плечи, а затем вновь врывается в меня, продолжая поршнем таранить мою плоть.
Задыхаюсь, а потом и вовсе забываю свое имя, когда он начинает снова порхать пальцами на моем клиторе, ускоряя мое падение в рай.
Да, Боже, да!
Впиваюсь ноготками в его ягодицы и, выгибаясь дугой, теряю связь с реальностью. И Даня следует вслед за мной, откидывая голову назад и громко протяжно выстанывая мое имя.
Мы уже не здесь. Мы на берегу неба!
Спустя минуту, отдышавшись и немного придя в себя, поднимаюсь и обнимаю его широкие плечи. Целую гладкую, загорелую кожу на его ключицах. И выше, проходясь языком по шее. В сладком дурмане веду носом по линии его подбородка и почти уже накрываю его губы своими губами. Да!
Но тут же разочарованно выдыхаю. Данил отстраняется, смотря на меня равнодушным взглядом.
– Дань, почему ты не целуешь меня? – вырывается вопрос.
Выскальзывает из меня, снимает презерватив и выкидывает его в мусорное ведро. Поднимает на меня глаза и, пожимая плечами, усмехается.
– Я не умею целоваться, Лера. Только трахаться.
– Дань…, – голос снова дрожит.
Я не верю ему. Дело не в нём, да? Дело во мне? Боже!
Ласково проводит костяшками пальцев по моей щеке и шепчет:
– Давай не будем портить у тебя впечатление обо мне. Слишком много плюсов, Лера. Должен же быть хоть один минус, м‑м?
Хотела что‑то возразить, но Данил развернулся и стремительно ушел в гардеробную.
Глава 20 – Заболела
Лера
