По острому лезвию ножа

Короткий кивок, и они оба пошли в гостиную. Тяжело выдохнули, чувствуя горький вкус всеобщей скорби. По спине прошелся табун мурашек, и ребята подошли ближе. Мягкий стук раздался по паркету, и взгляды всех присутствующих впились, врезались в них, заставляя мгновенно остановиться в полной нерешительности. Горечь, словно густой дым, расползалась по телу, сдавливая горло. Сдавливая сердце. Рассеянно моргнув, Кессади приложила дрожащую руку к влажным щекам. Снова слезы. Соленые капли стекали по лицу, и она зажмурилась, не в силах остановиться, подавить новый приступ рыданий. Сильная рука Киллиана легла на плечо, и он рывком притянул ее к себе, выражая молчаливую поддержку. Он не плакал. Но его глаза, обычно не выражающие никаких эмоций, были насквозь полны огромной боли, заполняющий каждую крапинку. Чувство зародилось в животе, разрасталось с пугающей силой, оседая в мозгу плотной дымкой.

 

Миссис Макдэвон тоже горько рыдала на груди у мужа. С ее хрупких, подрагивающих плеч сползла черная шаль, оголяя участки кожи. Мистер Макдэвон нежно, почти что невесомо гладил женщину по растрепанным волосам, пытаясь хоть немного ее успокоить, ослабить затянувшийся узел нестерпимой боли, беспощадно проникающей в разбитое сердце. Остекленевший, безжизненный взгляд устремлен в одну точку, на картину в позолоченной рамке. Пятилетняя рыжеволосая девочка широко улыбалась, крепко держась за руки родителей. Ее блестящие кудряшки обрамляли миловидное лицо, а глаза поблескивали в солнечном свете. На губах застыла счастливая улыбка. Гордые родители тоже светились от счастья, глядя на свою малышку. Это была первая крупная победа Джулии в конкурсе.

 

– Я столько не успела ей сказать, – безутешная мать захлебывалась в собственных рыданиях. Чувство вины в клочья раздирало сознание, затапливая, наполняя его горьким, зыбким отчаянием, стремящимся, кажется, заполнить все вокруг. Стремящимся погрузить в лабиринт вечных страданий. – Я так ее любила.

 

Мистер Макдэвон хранил угрюмое молчание. Не находилось слов, чтобы хоть как‑то описать собственное состояние. Он продолжал утешать жену, а его взгляд с картины переместился на ребят. Они прервали свою командировку после таких страшных новостей, и, кажется, сейчас винили себя в произошедшем. Кессади отлично могла понять эти чувства. В попытках наладить свой бизнес, в попытках удержаться на плаву, они жертвовали те редкими минутами со своей единственной дочерью, и теперь никто и ничто не сможет унять их общую боль и сожаление. Прямо как с ее отцом.

 

– Спасибо, что друзья Джулии с нами в это тяжелое время. Нет слов описать всю нашу благодарность.

 

Те закивали, и к ним тут же подоспела домработница. Ее волосы растрепались, а опущенная голова свидетельствовала о том, что горе семьи Макдэвон тоже ее коснулось. Она проводила их до коридора и помогла одеться. Из ее кармашка торчал грязный платок, которым она, вероятно, вытирала слезы.

 

Дверь открылась, и ребята вышли на улицу, вдыхая свежий воздух. Зазвонил телефон, и Киллиан поспешно полез в карман, доставая его. Анника продолжала плакать, потирая руками свои плечи.

 

– Сильвия, – мрачно осведомил он, прикладывая его к уху. Нахмурился, погружаясь в неприятный разговор. Кессади кусала губы, тоже потирая руки в жалкой попытке хоть немного согреться. Прямо перед ней открылся удивительный вид. Сад семьи Макдэвон, где за каждым деревцем ухаживали трудолюбивые садовники, придавая территории изумительный, неповторимый вид, больше похожий на локацию из какой‑нибудь сказки. Сказки, в которой по одному ленивому движению руки произойдет настоящее чудо. Девушка невольно восхитилась пленительной красотой осени, на каких‑то пару мгновений забывая о собственной, терзающей тоске. Когда она была тут в первый раз, приезжая на вечеринку, не обратила внимания на ухоженный двор. Вайт отключился и громко ругнулся, и только это вывело девушку из недолгого транса.

 

– Она все еще плачет, – проговорил он, тяжело вздыхая и запихивая телефон обратно в карман. – Но нам нужно встретиться.

 

Деланс снова окинула взглядом большой, сказочный двор. Реальность давила душащим облаком, но сейчас нужно собрать все свои силы. Не ради себя. А ради Джулии, которая стала жертвой трагедии. И никому не известно, случайно это или нет.

 

***

 

Холодало. Сильвия глубоко вздохнула. Плотнее засунув руки в карманы, она шагала по аллее, отчаянно мечтая оказаться как можно ближе к месту встречи. Отчаянно мечтая глотнуть в меру горячий, ароматный кофе, чувствуя, как спасательное, нужное тепло струилось по телу, задевая нервные окончания. Слезы давно высохли, но в глазах продолжало неприятно щипать. На холоде это чувствовалось гораздо острее, поэтому девушка натянула шерстяной шарф повыше. Она могла бы снова воспользоваться мерседесом, но добраться до кафе можно было только пешком через этот людный переулок. Спенсер прибавила шагу, ловко лавируя между спешащими людьми, которые были так заняты собственными думами, что совершенно не обращали на нее внимание. Сосредоточенные, озабоченные лица взрослых сменялись счастливыми лицами детей. Никто из них даже не задумывался о том, как порой бывает беспощадна судьба, отнимая все самое ценное и важное в нашей жизни. Как порой бывает тяжело выдержать ее сильные удары, стойко продолжая стоять на ногах. Как порой внезапно обрывается жизнь. И только после такого горя, коснувшегося, кажется, каждого, кто хоть немного знал Джулию, она задумалась об этом с иной точки зрения. Каждый из людей просто хотел, как можно скорее попасть домой, ведь в такую непогоду яркое пламя огня камина – единственное спасение. Показалась знакомая вывеска, и девушка впервые почувствовала взрыв облегчения. Она на месте. Приятная трель колокольчика уведомила о новом посетителе, и улыбающаяся белоснежной улыбкой администраторша любезно предложила свободные места, держа наготове меню. Окинув быстрым взглядом небольшое заведение и тут же заприметив копну алых волос, Сильвия, вежливо поблагодарив, поспешила к друзьям.

 

Она застыла. Ребята так близко наклонились к друг другу, едва не соприкасаясь носами, что сначала показалось, будто их губы встретились в чувственном поцелуе. Но они просто горячо шептались. На столике стояли две нетронутые чашки кофе и тарелка с пирожными. Незнакомая девушка, которая, кажется, была подругой Джулии и Анники и Киллиан Вайт собственной персоной. И, конечно, Трой.

– Извините, – осипшим голосом начала Спенсер, откинув влажную копну черных волос. Аккуратно сняв пальто, она села рядом с ними и продолжила, быстро осмотрев всех своими карими глазами: – На улице не самая лучшая погода.