По острому лезвию ножа
Все молчали. Напряженная, неприятная тишина давила на уши.
– Ты сделала это ради друзей. А теперь давай посмотрим, что обнаружила полиция, – успокаивающий баритон Троя ласкал слух, действуя безотказно. Девушка молча протянула ему папку.
– Дело дрянь, – мрачно заключил Онил, с отвращением отодвигая прочитанный материал и позволяя другим ознакомиться с ее содержимым. Обстановка за столом мгновенно изменилась. Напряжение тугими узлами сдавливало сердце, обволакивая каждый дюйм напряженного тела. Он резко выдохнул, заметив мелькнувшее разочарование в глаза Анники. – Они ничего не нашли. Никаких улик. Будто действовал профессионал. Только лишь характерный запах хлорки, чтобы тщательно замести следы. Даже отпечатков пальцев не обнаружено.
– Следует полагать, что убийца тщательно все спланировал, – заметила Димария, впервые заговорив в общем кругу. Она выглядела совершенно озабоченной, непохожей на себя в обычные, ничем не примечательные дни. Выглядела так, будто от конечного исхода дела зависела ее жизнь. Привычный, броский макияж отсутствовал, только лишь небольшое количество персиковых румян оттеняло бледность худого, вытянутого лица. Волосы, обычно лежащие в безукоризненном порядке, обычно сияющие неповторимым блеском, сегодня собраны в неряшливый, небрежный хвост, торопливо повязанный молочно‑белой лентой. Откровенная, вызывающая одежда сменилась на простую, черную футболку и узкие джинсы. Общее горе настолько сплотило всех, что даже неприязнь Деланс к этой девушке заметно утихла, больше не вызывая неконтролируемые приступы адской ярости.
– Не удивительно, ведь в последние дни он странно себя вела, – Сильвия в напряжении потерла виски, силясь вспомнить малейшие подробности. – И ты была последней, кого она видела и с кем общалась, ведь так?
Взгляды сместились на Кессади. Девушка чувствовала, как внутри все закипало от едкого волнения, и, сглотнув ком в горле, она тихо выдавила, понимая необходимость сказать хоть что‑то:
– Так и есть. Я все рассказала полиции. Все, что произошло в тот день, – ребята отвернулись, будто сказанное ровным счетом ничего не значило, ничего не доказывало. – Убийца думает, что останется безнаказанным. Но полиция этого так не оставит. Мы сделаем все возможное, чтобы помочь этому расследованию.
Но потом, возвращаясь поздно вечером домой от Киллиана, она с горечью поняла, что совершила роковую ошибку, и, кажется, теперь вступила в схватку с самой смертью. В схватку, где все границы дозволенного беспощадно стерты в пыль.
Сначала она усердно занималась учебой с ребятами, прожигая бесценное время за горой толстенных учебников. Они положили книги на стол и стали усиленно готовиться к важнейшим зачетам провалы которого могли обернуться серьезными проблемами. Анника листала конспекты и что‑то бубнила себе под нос, Сильвия и Трой выписывали какие‑то материалы.
– Я больше не могу, – протянул Вайт, откладывая исписанную тетрадь. Голова кипела от избытка информации, покрасневшие от недосыпа глаза закрывались. Его тоже мучили безумные кошмары, но именно сейчас перспектива оказаться в теплой постели казалось такой притягательной и приятной, что он тяжко вздохнул. Затем мельком глянул на Кессади. Сосредоточенно хмурясь, она читала собственные конспекты и что‑то обводила ярким маркером, недовольно бурча себе под нос.
– А я не могу учиться, пока ты смотришь, – раздраженно возразила та, закатив глаза. Ручка выскользнула из ослабевших пальцев и закатилась под стол. Бессилие стрелой пронзило все тело, наполняя его растущим раздражением. Спать хотелось невыносимо, но девушка прекрасно понимала, что пока это непозволительная роскошь. И впереди еще, как минимум, 6 страниц материала, которого надо выучить к завтрашнему дню. Облизнув пересохшие губы, она наклонилась за ручкой и перевела взгляд на Вайта. Ее тут же обдало горячей волной. Все внутри запылало, и температура в комнате парня поднялась на градусов пять. Его взгляд полон похоти. Неконтролируемой, жадной страсти, чей огонь способен сжечь дотла, до самого естества. Во рту стало невыносимо сухо, и только сейчас девушка поняла, что ее короткая, красная кофточка задралась, обнажив полоску кожу. Ажурные рукава сползли с хрупких, точеных плеч, демонстрируя тоненькую лямку кружевного лифчика. Она тут же одернула кофту и отодвинулась подальше, боясь спровоцировать на решительные действия.
Киллиан Вайт заморгал, пораженный собственный реакцией. Сознание. красочно, будто в замедленной съемке услужливо подкидывало ему картины, от которых хотелось зарычать.
Рывком притянул ее к себе и прижал к мускулистому, разгоряченному телу. Сердце неистово билось в груди. Глаза горели лихорадочным огнем, а на губах играла хищная улыбка зверя, загнавшего свою жертву в искусную ловушку. Разум медленно отключался, больше не подчиняясь, когда руки коснулись обнаженной кожи ее живота, невесомо поглаживая кончиками пальцев. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь их прерывистыми вздохами и гулкими ударами сердца. Он продолжал путешествие по ее телу, буквально задевая все нервные окончания. Руки ловко залезли под майку, сминая ткань лифчика. Резко выдохнула, больше не пытаясь сопротивляться. Так нужно. Так необходимо чувствовать его согревающее тепло. Так необходимо наслаждаться каждым его прикосновением, после которого покалывало кожу. Горячие губы коснулись шеи, слегка целуя и кусая ее. Руки медленно, но верно стягивали ненужную кофту. Буквально задыхаясь от нахлынувших чувств, повернулась к нему лицом и забралась на колени, тут же вовлекая парня в дикий, чувственный поцелуй. Их языки заскользили в неспешном танце. Вырвался первый звонкий стон, и его руки нащупали застежку лифчика, и совсем скоро вещица полетела в сторону. Он неохотно оторвался от ее пленительных, желанных губ. Потянув ее на себя, продолжил сладостную, умелую пытку, вызывая новый прилив нарастающего блаженства. Кессади, не стесняясь, стонала от таких незначительных действий. Ее рука вцепилась в его волосы, подбадривая и давая разрешение на дальнейшие действия.
– Кил? – обеспокоенный голос Анники жестоко вырвал его из пленительных фантазий. Ох, черт! Что это было? Он вперил в девушку свой взгляд и показал полную заинтересованность. – Ты в порядке?
