Предатель. Я тебя (не) прощу
– Еще раз повторяю: твоей сестры никогда не было в той квартире. И я понятия не имею откуда взялись эти гребаные трусы, ― тихо и доходчиво проговорил он. ― Если хочешь, поедем туда прямо сейчас и попросим охрану поднять видео с камер наблюдения.
– Нет уж, спасибо! Ты наверняка уже успел сунуть конверт охранникам.
– Кать, ты в своем уме? ― разозлился Дамир. ― Мы не первый день знакомы и пора бы уже понять, что я не мальчишка, который занимается подобной хренью. Я тебе предлагаю поехать к охранникам, и…
– Подобной хренью? ― перебила Катя. ― Хочешь сказать, что Ольга случайно именно сегодня приехала прибирать квартиру? Думаешь, я не догадалась, что она избавлялась от следов проживания Даны?
Дамир стиснул руки в кулаки и грозно прорычал:
– Сегодня риэлтор будет показывать квартиру покупателям, ПОЭТОМУ там нужно было убраться!
– А, ну да, ― покачала головой Катя. ― Несколько месяцев не мог продать квартиру, а именно сегодня вдруг нашлись покупатели…
Подняв на него разочарованный взгляд, вздохнула.
– Прекрати делать из меня дуру, Дамир. Имей ты хоть каплю уважения ко мне и к моему положению.
Катя принялась загибать пальцы.
– Я тебя застала с другой, узнала, что она от тебя беременна, нашла ее трусы в твоей квартире, застала за уборкой Ольгу, а ты все равно пытаешься мне что‑то доказать. Зачем все это? Думаешь, что выкрутишься и у нас все будет как раньше?
– Кать, я прошу тебя, ― примирительным тоном начал Дамир, но она не дала продолжить.
– Уходи! ― кивнула на дверь. ― Уходи и больше не приезжай.
И, идя в кухню, добавила:
– Если, конечно, ты хочешь, чтобы я нормально выносила ребенка.
В тот день Дамир уехал, но на следующий день снова стоял на пороге бабушкиного дома. Он привез Кате записи с камер видеонаблюдения из подъезда, в котором располагалась его квартира.
– Можешь пересмотреть, ― сказал он. ― Ни на одной видеозаписи нет твоей сестры! Ты же не думаешь, что она все это время сидела в квартире и не высовывалась из нее?
Катя даже не стала брать флешку.
Понимала: Дамир снова пытался сделать из нее круглую идиотку. Ну как будто она только вчера родилась и не знала, что любое видео запросто можно смонтировать.
Дамир, видимо, отложил срочную командировку и всю ту неделю продолжал терроризировать Катю звонками и сообщениями:
«Узнай у родителей Даны, где она. Я привезу ее к тебе, и она при мне подтвердит, что у нас не было никаких отношений!»
«Конечно она подтвердит, ― писала ему Катя. ― Если ты ей прикажешь».
От всех этих разборок у нее снова начало скакать давление и тянуть низ живота. Бабушка в итоге не выдержала, позвонила Дамиру и в грубой форме попросила его оставить Катю в покое. Кричала так, что в ее старом деревянном доме дрожали окна.
Он продолжал писать ей из командировки, интересовался ее самочувствием, но все его сообщения Катя оставляла без ответа.
Она долго пыталась прийти в себя, но порой становилось так больно, что не помогали ни слова поддержки от бабушки, ни ее успокаивающие травы.
Бабушка почти две недели уговаривала ее вместе прогуляться по поселку, включала ей комедийные сериалы, которых Катя не видела и не слышала.
Как можно смотреть сериалы, когда в голове неустанно крутились жуткие картинки измены мужа?
Разве можно отвлечься прогулками, когда сердце обливалось кровью от мысли, что счастливая жизнь с Дамиром превратилась в прах?
Она вспоминала, как Дамир красиво ухаживал за ней, как после дежурства в детской больнице он встречал ее с цветами. Как смотрел на нее, когда она рассказывала про детей из отделения, которым играючи умудрялась дать даже самые горькие лекарства.
Удивительно, но ему нравилось слушать все эти истории.
Простые. Из жизни.
Катя до сих пор помнила, как однажды подняла на него взгляд и заметила, что он пристально смотрел на нее. Так, словно она рассказывала ему то, что он больше никогда ни от кого не услышит.
Взрослый, красивый, умный и богатый мужчина внимал каждому ее слову, поддерживал диалог, восхищался ею и всем, что она делала.
На протяжение года Дамир устраивал ей сюрпризы в виде внезапных поездок на море, полетах на вертолете, и на воздушном шаре. На день рождения подарил ей дорогущую иномарку, на восьмое марта ― кольцо, которое точно стоило бешеных денег, и в тот же день сделал ей предложение.
Катя не привыкла получать к себе так много внимания, поэтому все это время, находясь в отношениях с Дамиром, не могла понять: в чем подвох?
Неужели ей достался идеальный мужчина? Который любил, который мечтал жениться на ней, который безумно желал иметь с ней общего ребенка.
А еще у него получилось сделать невозможное: заполнил ее душу и сердце теплом, которого она не чувствовала со дня смерти матери.
Катя пересматривала свадебные фото, вспоминала, с какой любовью муж смотрел на нее в тот день, как обещал сделать ее самой счастливой женой и матерью, как внес ее на руках в их дом, и вместо того, чтобы распечатывать свадебные подарки, они любили друг друга до самого рассвета.
– Жена, ― не уставал повторять Дамир, целуя каждый сантиметр ее тела.
Затем память как на блюдечке преподнесла воспоминания романтического вечера, на котором Катя показала Дамиру тест с двумя полосками.
Он не находил себе места от счастья.
Гладил ее плоский живот, кружил на руках, и в тот же вечер начал планировать, где в их доме будет располагаться детская комната, а где установят детскую площадку.
Казалось, он очень ждал этого ребенка, и желал создать крепкую семью, но…
Видимо, это только казалось…
Жаль, что Катя слишком поздно поняла в чем все‑таки был подвох: богатому мужчине всегда будет мало одной женщины. В конце концов ему надоест одно и то же. Жена, так сказать, выйдет из срока годности, и тогда ему обязательно захочется чего‑нибудь… точнее, кого‑нибудь нового и свежего.
Теперь она знала это наверняка.
***
