Принцип предательства
– Халид сказал, что бизнес крупный и компания нашла инвесторов. Работы, которые начались, очень масштабные, а значит, стоят дорого. Они решились на убийство, но заказали инсценировку под аварию. Нам заплатили больше, чем обычно. К чему такие сложности? Значит, им важно сохранить свой имидж или держать всё в тайне. Пахнет большими деньгами. Так что, как ни крути, а оставшийся в живых эксперт, партнёр Халида, должен был получить серьёзную сумму. Миллион – точно, если не более, раз сам принял участие в такой операции. Поэтому смысл операции «миллион за Леммона» заключается в том, чтобы заставить его поделиться с нами.
– Ты думаешь, он согласится?
– Шантаж – это искусство. С ним будет разговаривать представитель местной полиции, который при неоплате выкупа даст ход делу. А это значит – и счёт будет арестован, и в тюрьму на долго. Выбор, по‑моему, очевиден.
– Он может потребовать доказательства. Может, сказать, что и мы в этом участвовали.
– Во‑первых, у него против нас ничего нет, а у нас есть. Во‑вторых, наше оружие – видеообращение Леммона.
– Что? Леммон будет просить деньги? Он же похоронен?
– Вот именно. Мы в результате оперативной работы вышли на местных повстанцев, которые удерживают Леммона и требуют за него выкуп. Леммона запишем на видео. Мы напишем такой текст обращения, который можно будет переделать под угрозы, а наш гений смонтирует его речь так, как будто он обращается к этому, как его? – Наджил посмотрел страницы дела об аварии, – к Роберту Падлсу. Понял замысел?
– То есть шантажировать Падлса будет Леммон?
– Слова на видео Гунавана. Видеозапись с реальным обращением никуда и не пойдёт. Будет для подстраховки, если что, но Леммон будет уверен, что его захватили повстанцы, требуют выкуп и мир знает о том, что он жив. Это заставит его надеяться, что повстанцам убивать его невыгодно, а коллеги и родственники сделают всё, чтобы его выкупить. Таким образом, он нам поможет.
– Это интересно. Падлс будет заинтересован, чтобы информация о Леммоне не стала достоянием гласности, и будет вынужден согласиться. Хорошо, а какие условия и как ты получишь деньги?
– Мы потребуем, чтобы Падлс лично прилетел на Суматру, но не к нам, а в Медан, поближе к нашему компьютерному гению. Мол, мы показываем ему Леммона, он производит перевод денег на наш счёт, получает Леммона, и они летят обратно.
– Но Леммон же его шантажирует?
– Да, цель шантажа – чтобы Падлс заплатил выкуп и вытащил его из этого дерьма. В противном случае Леммон погибнет, но и Падлсу тогда недолго останется. А чтобы он был уверен, мы что‑нибудь добавим от себя.
– Гениально, а что с Леммоном? Отпустим?
– Нет, Сарди. Падлс явно подстрахуется. Если их отпустить, то информация об этом сразу будет на столе у Халида, а значит, и у Намита. Это плохо. Значит, придётся всё‑таки исполнить заказ на Леммона и зачистить концы с Падлсом. А если наш гений сумеет увидеть полную сумму на счетах Падлса, наверняка где‑нибудь в офшорных зонах, то возьмём всё. Ему деньги будут уже без надобности, а нам пригодятся.
– Да, Наджил. Если ты прав, если всё получится, как ты говоришь, то этот год будет самым успешным для нас в смысле финансов.
– Мы ещё и за карьеру поборемся.
– Это как?
– Нам надо показать Фаизу свою активность и сохранить доверие. Халид – это бизнесмен. Безопасность ему обеспечивает Намит. Их с другом компания охраняет периметр месторождений. Если мы уберём Намита с партнёром, то Халид останется без силовой поддержки. Вот мы и предложим ему свои услуги по безопасности и потребуем гонорар за молчание по Леммону. Плюс добавим вину за груз Фаиза – мол, операция Намита, а значит, и Халид при делах. Что будет, если Фаиз про это узнает? И видеозапись Леммона будет мощным козырем. А что, если инвесторы увидят её? Игра у Халида на миллионы.
– Красиво. Ему нельзя рисковать. Он потеряет всё, включая собственную голову.
– Правильно. И сохранить его голову и миллионы можем только мы. У него выбора не будет: с одной стороны Фаиз, с другой – мы, с третьей – его партнёры, с четвёртой – безопасность инвестора. Понимаешь?
– Халид будет обложен, как волк, со всех сторон, и ему придётся принять наши условия.
– Да. Ему придётся заплатить, чтобы не было проблем. Заплатить нам. Если сумма крупная, то часть заберём себе, а часть вернём Фаизу – как компенсацию за груз. Мол, операция проведена успешно, но взять сумели только то, что взяли. Фаиз будет доволен, всё‑таки вернул свои деньги, пусть и без прибыли. Халид останется в бизнес‑проекте и будет нам обязан. После смерти Намита ему придётся искать начальника службы безопасности, так что он не только заплатит, он ещё подпишет контракт с нашей компанией, Сарди. Ты у него будешь отвечать за безопасность! Он там на серьёзные суммы завязан, там должно быть много, носом чую.
– Но если инвестор узнает? Мы не попадём в переплёт?
– Это проблемы Халида. Ты просто охраняешь шахты, контракт с тобой подписан после начала финансирования. Так что к тебе претензий быть не может. В итоге мы сохраним деньги за груз, получим миллион за Леммона и вернём деньги Фаизу, как результат нашей работы. Исполнителями по грузу выставим Леммона и Падлса. Деньги мы с них получим и отправим к праотцам. Халиду это тоже выгодно. Ну и наша охранная фирма получит крупный контракт и легальные доходы. В будущее надо смотреть, боевые действия рано или поздно заканчиваются!
– Остаётся только хорошенько всё продумать и выйти сухими из воды.
– И богатыми! – они захохотали в голос.
Перспективы, что и говорить, всегда удивительно поднимают настроение. Особенно, если тебя уже давно не тяготят такие понятия, как грех и совесть.
Глава 20
После знакомства с Брендой у Чарлза проснулось желание навести порядок дома. Причём такой, что даже он сам не понял, откуда родилось желание вытереть везде пыль, вымыть не только полы, но и окна, люстры. Особенно нелегко пришлось на кухне, но желание и труд всё перетрут – кухня сверкала идеальной чистотой. Где‑то час он шумел пылесосом, потом перестирал огромную кучу белья, погладил то, что смог, что не смог – спрятал в шкаф. Постель застелил новым бельём, а на стол положил чистую скатерть. Вроде ничего особенного, но к вечеру у него раскалывалась голова, тянула спина и гудели ноги. Он лёг в постель где‑то к полуночи, справедливо критикуя тех, кто считает, что домохозяйки ничего не делают. Утром его разбудил телефонный звонок. Обычно он спал не более семи с половиной часов, но сейчас на часах было почти десять. Удивлённый и заспанный, он взял трубку в руку:
Конец ознакомительного фрагмента