Проклятие Черного орла

Тяжело поднявшись на ноги, Кай оглядел их с отцом скромное жилище. Почти машинально прошел к старому платяному шкафу и достал лежавший сверху походный мешок отца. Не особо стараясь быть аккуратным, Кай загрузил его самой необходимой одеждой, запихнул сверху взятые со стола краюху хлеба и несколько яблок и, завязав мешок суконной веревкой, забросил себе на плечо. Из потайной ниши за очагом он достал старый треснувший глиняный горшок, в котором отец хранил все их сбережения и бегло пересчитал монеты: за годы, проведенные в Старом Гайте, отец скопил сто сорок серебряных и девяносто две медные монеты – целое сокровище для обычного крестьянина. Ссыпав в карман половину медяков, Кай завернул остальные монеты в тонкий батистовый платок и направился к двери. Проходя мимо кровати отца, он лишь на мгновение задержался, почти мимоходом дотронувшись до холодной иссохшей руки.

– Прощай, – прошептал он и спешно покинул дом.

В Старом Гайте у них не было особенно близких друзей, но все же был человек, всегда приходивший на помощь. Вот, и сейчас, Кай тихонько постучал в дверь ближайшего к ним дома, где жил старый лекарь. Очень долго никто не открывал, но, когда Кай постучал в третий раз, уже громче, за дверью раздался скрип половиц, а в окошке мелькнул огонек свечи, а в следующий момент дверь отворилась и на пороге появился слегка сгорбленный старичок в длинной ночной сорочке.

– Кай? – удивился старик. – Даррелл совсем плох?

– Нет, Варгус, – Кай печально покачал головой. – Отец покинул нас…

– Ох… – старик сокрушенно вздохнул и по отечески обнял Кая. – Тут уж ничего не поделаешь, крепись, мальчик мой…

– Я все понимаю, не маленький, – печально усмехнулся Кай и, достав из‑за пазухи платок с монетами, вложил их в руку старого лекаря. – Варгус, я знаю, что ты стар, и тебе ни к чему лишние хлопоты, но мне некого больше просить о помощи.

– Да, что ты! Брось эти глупости! Я всегда помогу, чем смогу.

– Здесь много, – Кай накрыл деньги в руке старика ладонью. – Хватит и на проводы отца и тебе на старость. Прошу, организуй все, как следует. Я не могу здесь оставаться…

– Понимаю… – Варгус тяжело вздохнул. – Но как же ты теперь? Куда?

– Не переживай, я не пропаду. Пойду плотником на конюшню или еще куда. Ты, главное, устрой все, как надо… он заслужил это…

– Хорошо, Кай. Не беспокойся. Я все сделаю.

Кай обнял на прощание старика и пошел в сторону дороги. Варгус аккуратно развязал платок и его глаза изумленно округлились.

– Кай! – он впопыхах бросился следом за парнем. – Погоди! – он догнал его и одернул за руку. – Возьми хоть лошадь мою. Она, конечно, кляча беспородная, но сильная, а мне‑то не к чему уже, только морока с ней одна. А тебе проще в дороге будет. Пойдем!

Он потянул Кая на задний двор, где в небольшом хлеву стояла невысокая пегая кобыла с соломенной гривой.

– Бери, не пожалеешь!

Кай беглым взглядом оценил подарок. Лошадь и вправду была еще совсем неплоха. Некрупная, но коренастая, с широкими округлыми боками, она лениво прядала ушами, миролюбиво глядя в кормушку с сеном перед собой. Когда Кай водрузил ей на спину седло, она чуть переступила ногами, но тут же успокоилась, лишь Варгус похлопал ее по пегой морде.

Быстро оседлав кобылу, Кай вскочил в седло и сверху вниз посмотрел на печально улыбающегося старика.

– Береги себя, – тихо сказал тот.

– Спасибо тебе, – ответил Кай и направил лошадь к дороге.

Верхом он доберется до Черного орла всего за пару‑тройку дней. А значит, будет меньше времени на бесполезные мысли и сокрушения о прошлом.

***

Беседа с Торнусом, против обыкновения, оказалась на редкость долгой. Старейшина, в отличие от своего предшественника в лице Нирты, предпочитал ни на шаг не отходить от буквы закона. А посему, преодолев церемониальное приветствие и обмен любезностей на тему «все ли спокойно во владениях лорда», он подробнейшим образом отчитался по всем мануфактурам, урожаям, доходам и даже о прибавлениях в крестьянских семействах. Сэнджел, как и полагается лорду, выслушивал все это крайне внимательно, интересуясь всеми незначительными, на взгляд Фий‑Этт, подробностями. День, и так обещавший быть долгим и утомительным, уже давно перерос в вечер и грозил уйти в ночь, когда Торнус, наконец, замолчал и низко поклонился, а Сэнджел встал и протянул Фий‑Этт руку.

– Хорошо, – провозгласил он, уже не глядя на старейшину. – Все судебные дела рассмотрим в день большого совета, не вижу смысла тратить на это время сейчас.

– Разумеется, мой лорд, – согласно кивнул Торнус.

– Что же касается налогов, подсчитай все сам и доложи через неделю. Если горняки действительно нашли свежую жилу на золотоносном руднике, освободим от уплат в этом году крестьян, работающих в поле, и снизим налог мануфактурщикам.

Торнус вновь закивал, провожая хозяев Черного орла до дверей. На улице Сэнджел помог Фий‑Этт сесть в седло, потом вскочил на Хроноса и направил коня через центральную площадь на главную дорогу, ведущую к замку.

Всю дорогу до замка они ехали молча. Фий‑Этт невероятно утомила встреча со старейшиной, Сэнджел же и сам был не в самом лушем расположении духа. Лишь уже въехав во двор замка и спешившись, он посмотрел на колдунью и напомнил:

– Не забудь поговорить с Мирам, сейчас самое время.

– Может… – она осеклась, встретившись с его холодным взглядом. – Конечно, я поговорю.

Он еле заметно кивнул и направился в сторону парадной лестницы.

До ужина было еще около получаса, значит Мирам, скорее всего, была еще с Брутом, в кабинете Сэнджела. Фий‑Этт подняла взгляд вверх, на втором этаже замка действительно светились огнем два высоких узких окна. Тяжело вздохнув от осознания неминуемости предстоящего разговора, она поднялась по лестнице и вошла в объятый полумраком зал приемов, поднялась по парадной лестнице и, не спеша, прошла по коридору до кабинета.

Из‑за двери раздавалось монотонное бурчание Брута, явно диктовавшего Мирам текст какого‑то заклинания. Дождавшись пока маг закончит диктовать, она отворила дверь и вошла в кабинет.

– Добрый вечер, Брут, – улыбнулась она.

– О, леди Фий‑Этт! – маг широко улыбнулся, жестом приглашая ее сесть в кресло возле письменного стола. – Вы уже вернулись? Так рано?

– Брут! Сарказм тебе не идет, – фыркнула она, удобнее устраиваясь в кресле. – Он больше подходит Сэнджелу.

– Что? Опять разозлила супруга? – с притворной укоризной в голосе поинтересовался Брут.