Проклятие на удачу. Цена триумфа

– Все равно риск слишком большой. Тамилия не может вновь тебя потерять.

– Госпожа Амайя, как бы это не противоречило Вашему статусу и нашей поддержке – мы не станем содействовать царскому решению. Вы сейчас – величайшая ценность для страны и маги приложат все усилия, чтобы самолично разобраться с возникшей ситуацией. – Отрезал Нуран тоном, не допускающим пререканий. Чародеи отправились на совещание, пообещав утром известить меня о разработанном плане.

– Не спорь с ними, так будет лучше для всех. – Прошептал Онис и удалился вместе с остальными.

***

Я отпустила служанку, которая обычно помогла мне приготовиться ко сну и, черканув несколько строк союзу, поспешно открыла дверь на балкон, выходящий из моей спальни в сад. С улицы пахнуло холодом и косые потоки дождя хлынули в комнату. Я полуобратилась и, вскарабкавшись на каменный гладко шлифованный бортик, сиганула с него в сторону хозяйственного крыла. С этой стороны замка ни в одном окне не горел свет. Я подлетела к широкой приземистой постройке и пробравшись в одно из подсобных помещений, разыскала комнату, где сохла на веревках одежда придворной прислуги. Из глубины коридора раздался шорох, заставивший меня замереть на месте. Через мгновение по нему пробежала серая полосатая кошка, гоняющая какую‑то мошкару. Протяжно выдохнув, я наспех переоделась в однотонное полотняное платье, и стащив у входных дверей башмаки по размеру и плащ, вновь обратилась. Путь с территории дворца лежал давно облюбованным мной, неприметным для посторонних глаз маршрутом, пересекающим небольшую террасу с беседкой для отдыха слуг, углубленную в заросли роз, кустящихся до самых кованых ворот. Тут меня точно не могли увидеть. Я пользовалась им, чтобы хотя бы иногда покидать замок без сопровождения магов и стражи, наслаждаясь одинокими прогулками в живописных местах.

Добираться до границы решено было на собственных крыльях, поскольку чародеи постоянно твердили о том, что передвижения по известным телепортационным каналам можно отследить. Не могла я рассчитывать и на помощь приставленных к телепортам и пока неосведомленных о моем побеге волшебников, так как все они находились под присягой и в кратчайшие сроки будут допрошены союзом о произведенных за ночь перемещениях. Пусть чародеи и знали конечный пункт моего следования, но в моих силах было скрывать траекторию этого пути. Внизу дома сменялись полями и лесами. Густой неуемный дождь создавал ощущение, буд – то я не лечу по небу, а плыву по реке, и лишь к утру он сжалился и прекратился, а на его место вышла проблема куда серьезнее. Рассвет, ознаменовавший начало нового дня, неумолимо приближал час, когда во дворце узнают о моем побеге и в тот же миг количество стражей вдоль границы значительно возрастет, усложняя возможность покинуть страну. Надежду вселяла лишь мысль, что, если мне все же удастся каким – то образом ускользнуть от глаз чародеев, они вряд – ли станут придавать огласке мое исчезновение – это отрицательно скажется и на внутренней обстановке в Тамилии, вызывая вопросы, и уж тем более на внешней – “Как это‑ престол вновь остался без правителя?”. Я считала свои действия логичными и была полностью уверена в их правильности. Во мне говорил не только царский голос, но и драконий, обретший свое сокровище в виде Тамилии и не собирающийся ее никому отдавать. Пролетев до рассвета и дико устав, я понимала, что сейчас не время для отдыха и немного поспать смогу лишь, когда позади останется по меньшей мере половина страны. Из‑за спешки многое не удалось предусмотреть заранее. Для такого путешествия требовались деньги, получить которые я теперь надеялась, разменяв украшения, что остались на мне. Лишь кулон Ониса был предусмотрительно снят во дворце во избежание слежки. Вдалеке обрисовался в красных лучах восходящего солнца небольшой городок. Прикинув в голове карту, отлично изученную в связи со своим новым амплуа, я предположила, что этот населенный пункт называется Камневец и находится приблизительно в двух сутках непрерывного полета до границы. Березовый лес подо мной оканчивался просторным полем. Сбросив высоту и приняв человеческую ипостась, я стянула башмаки и зашагала по промокшей насквозь земле. Озимую пшеницу давно собрали, и почва комьями липла к ногам. Я вышла на узкую тропинку и мои пальцы тут же запутались в полегшей траве, еще не успевшей пожелтеть. В этом году осень упорно держалась за каждый отведенный ей день, не давая зиме хотя бы легкой изморозью прикоснуться к лениво подыгрывающей урожайному сезону, природе. Я потянула ноздрями свежий холодный воздух. Внутри меня развернулось и набирало обороты утерянное искрящееся чувство свободы, всеобъемлющего простора и захватывающее дух волнение от грядущей неизвестности впереди.

Через город пролегала красивая каштановая аллея. Не выложенная камнем, а просто крепко утоптанная. Она целиком была усыпана плодами, колючая кожура которых истрескалась и оголяла блестящую коричневую сердцевину. Я не удержалась и подняла с земли каштан, сжимая упругий зеленый ежик в ладони до приятного покалывания.

В домах потихоньку начинали открываться двери и первые ранние труженики отправлялись работать. Обмыв грязь с ног в ближайшей более‑менее чистой луже на одной из улиц, я повернула к центральной площади в поисках лавки скупщика, чтобы обменять золотые браслет и цепочку на монеты. Она обнаружилась довольно быстро, и ее хозяин оказался в точь таким, каким представляется владелец подобного заведения. Мужчина с вытянутым серым лицом, кожа которого плотно обтягивала высокие скулы, кажется, вообще никогда не ложился спать. Его глубоко запавшие блеклые глаза выглядели просто темными пятнами, поверху очерченными полукругом тонких изогнутых бровей. Длинный нос можно было бы приписать персонажам из сказок про любопытных людей, а сухие поджатые губы слегка подрагивали, выражая неудовольствие по неизвестному поводу. Черные блестящие с залысинами волосы мужчины были гладко зачесаны назад, а его идеально сидящая и явно, пошитая на заказ одежда, говорила о финансовом благополучии.

Мне подумалось, что в этой лавке наверняка дерут втридорога. Меняла уставился на меня, соединив подушечки тонких, чересчур длинных пальцев на уровне груди.

– Эмм… Добрый день, точнее утро. – Почему – то сробела я.– Мне нужны деньги, сколько это стоит? – Я переместила по стеклянной столешнице прилавка свои украшения.

Мужчина молча взял браслет и, повертев в руке, второй достал из нагрудного кармана пенсне. После десятиминутного изучения драгоценностей в полной тишине, он спросил:

– Краденное?

– Нет, что Вы?

– В приграничье Лесграда много жуликов околачивается… – Бесцветным голосом бросил он. – Ну что ж… Вещицы не плохие, можно даже сказать – весьма ценные, но вот где ты их взяла – остается загадкой, поэтому выбор у тебя такой: либо я зову городскую стражу, и они отправляют тебя в Арбин, чтобы посадить в темницу за воровство, либо даю десять серебряников за все.

– Десять серебряников? – Опешила я. – Это родовые украшения, стоят самое малое – десять золотых за каждое… В наследство остались… – Это являлось правдой.

Лавочник ничего не ответил, лишь выше поднял левую бровь, ожидая какой из предложенных им вариантов, я выберу.

Если он позовет стражу‑ моему побегу конец. Как бы я не действовала с этой минуты, если не продам золото за дешево, меня обнаружат маги.

Меняла увидел мои колебания и выложил передо мной на стекле обещанные десять серебряников. Я раздраженно сгребла их в кучу и пообещала:

– Мы еще встретимся при других обстоятельствах, не сомневайтесь…