Прокофий и Свет Желаний

– Привет, Твинкл! – воскликнул Прокофий, чуть не подпрыгнув от радости: неужели чары сработали?

– Надеюсь, что придут и остальные, – шепнул ему Тельман.

Твинкл недоуменно вскинула светлые брови:

– Что это вы тут вытворяете? Я была неподалеку, выбирала платье для Бала. И вдруг ваши лица появились прямо у меня перед глазами! Я словно вижу картину: вы вдвоем сидите за нашим столиком и зовете меня. Сначала я решила, что мне просто привиделось, все‑таки уже вечер, я устала, и меня немного клонит в сон… – Она протяжно зевнула. – Но когда все повторилось снова, а затем еще раз и еще, я решила на всякий случай проверить и на минутку забежать во «Вкуснятину». И смотрите‑ка, вы оба здесь!..

– Тише, Твинкл! – Прокофий огляделся: не наблюдает ли за ними кто‑нибудь? – Здесь не стоит слишком громко болтать об этом.

– Когда придут Ману и Аспен, мы все объясн… – начал было Тельман, но вдруг смолк, с подозрением уставившись на сумку Твинкл. Она странно зашевелилась, и из уголка показался крохотный черный нос. Он тщательно нюхал воздух, раскрывая сумку все шире.

– Опилка! – обрадовался Прокофий.

В конце концов белая ласка Твинкл выбралась наружу и собиралась окунуть нос в чашку Тельмана, только что приземлившуюся на его стороне стола, но он успел вовремя пододвинуть ее к себе.

Прокофий взял ласку на руки и чмокнул в пушистый лоб. Но что это? Вместо зрачков у нее были часы!

– Эм… она… – Прокофий ошарашенно глянул на Твинкл.

– Да, приключилось на днях. Я опаздывала домой…

– М‑м, а причем тут Опилка? – полюбопытствовал Тельман, улыбаясь и косясь на Прокофия.

– Узнаешь, если дашь мне договорить, – осадила его Твинкл, и тот замолчал. – Я старалась бежать быстрее. Чувствовала себя очень виноватой, ведь со мной такое постоянно – все время про все забываю.

Тельман и Прокофий улыбнулись, они знали, что это чистая правда.

– …и я на минуту представила, что Опилка превратилась часы. Тогда‑то все и случилось. – Твинкл указала на ласку. – Сама не понимаю, как так вышло. Сначала я даже испугалась, но зато теперь я везде успеваю, и Опилке это, похоже, ничуть не навредило.

– Да уж. Твои желания, как бы сказать… немного смешались… Ведь Опилка не стала часами, я имею в виду целиком… – как обычно, принялся умничать Тельман.

Но в этот момент дверь кафе с треском захлопнулась, и по залу прогулялся прохладный ветерок. Одновременно устремив взгляды на выход, друзья увидели Аспена – самого младшего из их компании. Он растерянно плелся по залу, оглядываясь по сторонам.

– Эй, Аспен, иди к нам! – помахал ему Тельман.

Прокофий тоже собирался поприветствовать друга, но так и замер с открытым ртом. Шоколадные шарики Твинкл только что прилетели к их столу и, выждав момент, гурьбой забились ему в рот, лихо подпрыгивая на языке. Похоже, теперь он сможет что‑нибудь сказать, только когда дожует последний.

Твинкл разочарованно коснулась взглядом опустевшего блюда на столе – ее шоколадное лакомство явно улетело не по адресу, – но она не винила Прокофия, эти шарики частенько так делали. Глядя на то, как он с набитым ртом прилагает все возможные усилия, отчаянно пытаясь справиться с «прыгунами», друзья покатывались со смеху. Только Аспену, казалось, было совсем не весело. Вздохнув и хлюпнув носом, он бросил свою куртку на спинку кресла и осторожно присел на край, будто заглянул всего на минутку.

– В чем дело? – спросила его Твинкл, придвигаясь ближе.

– Я увидел вас, когда… когда шел по улице. Это было словно в моем воображении. Вы сидели здесь, вот как сейчас! Так странно… ведь я не знал, что вы во «Вкуснятине», просто почему‑то был уверен, что должен прийти сюда…

Прокофий растянулся в довольной улыбке:

– А ты сомневался, Тельман.

– Да, вот только все происходит немного не так, верно? Разве они не должны были понимать, что это мы их зовем? – насторожился Тельман.

– Так это ваших рук дело? – удивился Аспен.

– Знаешь, – Тельман наклонился к нему и быстро зашептал, но так, чтобы его могли слышать и остальные, – сегодня случилось нечто странное, и мы с Прокофием хотели как можно скорее рассказать вам обо всем, поэтому и позвали таким образом. Нужно было кое‑что проверить. Но сначала дождемся Ману. Раз вы с Твинкл уже здесь, то, думаю, и она скоро явится.

Около часа друзья оживленно болтали и пили горячий шоколад, вспоминали Дни Появления знакомых ребят и то, как они в последнее время изменились, готовясь совершить перемещение в другие миры после Бала Огней. Все, кому исполнилось тринадцать, теперь ходили такие важные, словно они лучше других или знают какую‑то тайну. Впрочем, возможно, так оно и было, если им уже рассказали, как правильно совершить магическое перемещение.

– Когда закончите сплетничать, может, объясните мне, что тут у вас случилось? – внезапно шепнул кто‑то Прокофию.

Это оказалась Ману. Похоже, они так увлеклись беседой, что не заметили ее прихода. Устраиваясь в кресле, Ману вопросительно смотрела на ребят.

– Рад, что ты пришла, – улыбнулся ей Тельман.

– Вот объясни, почему это вы все так задаетесь? – с ходу начал было Аспен, но вмешался Прокофий:

– Обсудите это потом, ладно? А теперь, когда вы все здесь…

– Постой, должно быть, Ману желает нам рассказать, почему пришла сюда?

– Обыкновенное Призывание, – Ману равнодушно пожала плечами, поправляя свои длинные волосы. – Тоже мне, великое чудо. Во всех мирах волшебники пользуются этими чарами, как мы эраундами.

– Хочешь сказать, что нам больше никогда не пригодятся эраунды? – всполошился Прокофий. Такой потери он бы не пережил.

– Мистер Снорри! – Тельман повернулся к бару, заметив, что в чашках друзей пусто. – Еще пять порций горячего шоколада, пожалуйста! – И, покосившись на Ману, прибавил: – Ну, шоколадные шарики ты, разумеется, не будешь, уже ведь совсем большая, скоро перемещаешься…

– Да, Тельман, после Бала я перемещаюсь в другой мир, но я все еще их люблю и буду любить, когда выросту, – решительно заявила Ману и тут же дополнила заказ.

А через минуту над баром в очередной раз загорелась волшебная табличка, и Тельман довольно кивнул, выражая благодарность хозяину.

– Мы позвали вас сюда, чтобы сообщить кое‑что важное! – тем временем начал Прокофий. – Скидл… Вы знаете его? Он как‑то сумел создать…

Но тут надпись над баром неожиданно вспыхнула, и вся компания рывком обернулась. Прокофий смолк, все равно его уже никто не слушал.

– Это еще что такое? Снорри выдумал новый сигнал? – в шутку предположила Ману.