Роза для Врага

Сидя на заднем сиденье иномарки, я смотрю на мелькающие вывески в окне и понимаю, что нахожусь в том же городе, но далековато от своего дома, которого, по сути, у меня уже нет… По словам этого изверга, дом выставлен на торги в счет уплаты части долга.

– Приехали. Выходим, – приказывает Дамир и первым выходит, чтобы открыть дверь с моей стороны.

Нет, это не хорошие манеры, это контроль. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. Он изрядно промыл мне мозги в дороге. Его главный совет был: «Держать язык за зубами и беспрекословно делать то, что говорят».

Такая вот безвольная покорная кукла.

Выхожу из машины и под грозным взором надсмотрщика иду вперед к входной лестнице. Куда мы приехали, что это за здание? Не ясно, потому что машина припарковалась во дворе, и мы входим через задний вход.

– Сейчас налево, – командует ненавистный мужской голос сзади.

Понурив голову, плетусь и шаркаю кедами, которые велики… Волосы небрежно собраны в пучок, потому что второй день не видели расчески. И плевать. Противная футболка, противные штаны, кеды – именно такой мне представляется одежда, выданная с щедрого «барского плеча» врага.

– Поднимайся по лестнице, – следует указание, и я молча выполняю его.

Сейчас нет сил сопротивляться, потому что я не вижу выхода. Внутри всё болит и щемит от предательства отца. Сначала я сомневалась в причастности родного человека к этому всему, но потом вспомнила его очень скорые сборы и незапланированную командировку накануне нападения – первый сигнал, который я пропустила… Нет не первый, второй. Первый был, когда он воспользовался моей доверчивостью и подсунул документы на подпись…

– Дамир! – звонко окликивает нас женский голос, и я торможу и оборачиваюсь вслед за моим врагом. – Вы уже приехали?

Яркая симпатичная брюнетка приветствует Дамира и, заключив в объятия, целует его. Неужели, у него есть девушка? Как можно любить такого? Ее челка подчеркивает идеальную форму пушистых бровей, а глаза цвета темного шоколада очерчены подводкой, за счет чего взгляд становится выразительным и даже опасным.

– Привет, – окидывает она меня быстрым вострым взглядом и чуть улыбается.

Я отвечаю едва заметным кивком головы и поджимаю пересохшие губы.

– Всё готово?

– Всё всегда готово, милый, – кокетничает она и манит пальцем. – Следуйте за мной.

Она приводит нас в зал с зеркалами, типа хореографического, только вдобавок от пола к потолку здесь установлены пилоны, металлические шесты, на которые сейчас с опаской поглядываю.

Он же не хочет, чтобы я крутилась на шесте?

Мой вопрос попадает в яблочко, потому что в следующую секунду, эта девушка указывает на скамейку, на которой сложена одежда.

– Тебе надо переодеться, – говорит она мне, а сама отводит Дамира в сторону на дорос с пристрастием.

– Кто эта девушка, ты можешь мне объяснить? Нам хватает танцовщиц.

– Карина… – напряженно выдавливает тот. – Мне решать, хватает или не хватает, твоя задача обучить и по возможности сделать лучшей, чтоб её хотели, понятно?

Они общаются в полголоса, но в зале хорошая акустика, и я отчетливо слышу каждое слово. При озвучивании главной цели моего обучения вздрагиваю и останавливаю переодевание.

Этот гад тупо хочет подороже продавать меня!

– Да без проблем, – фыркает Карина и с претензией тыкает указательным пальцем ему в грудь. – Только не забывай, лучшая здесь я.

– Знаю, поэтому и привел ее к тебе, не разочаруй меня, детка.

– И ты, Дамир. Разговор еще не закончен.

Карина посылает ему многозначительный взгляд и расстегивает кофту, под которой виднеется топ.

– Готова? – спрашивает меня и одобрительно кивает. – По‑моему, тебе в пору.

Сейчас мое тело прикрыто только ярко‑фиолетовым топом и чересчур короткими шортами в тон. Обнимаю себя руками и стою на босу ногу, переминаясь на деревянном полу.

– Кажется, что холодно, да? – догадывается Карина и идет навстречу в таком же полуголом состоянии. – Сейчас разогреемся, и здесь станет жарко, обещаю.

Она легонько хлопает меня по плечу, пытаясь взбодрить, но я лишь отодвигаюсь и недоверчиво смотрю вслед девушки дьявола. Карина будет учить, как выгодно продавать свое тело, поэтому доверия у меня к ней нет.

– Хватит стоять статуей, – смеется она и подзывает к себе. – Идем сюда, познакомишься с новым другом. – Обхвати его.

Она стучит по шесту, а потом крепко обхватывает его, призывая сделать то же самое.

Неуверенно касаюсь холодного металла и кошусь на Дамира, который стоит поодаль и внимательно наблюдает. Довольный гад. Добился своего.

– Увереннее, Роза. Покрепче его схвати.

Сжимаю ладонь и получаю первую похвалу от учителя.

– Так, а теперь схватись другой рукой, но чуть выше.

Следую ее указанию и беззвучно вздыхаю. Боже, помоги, за что ты так наказал меня? Разве не к сессии я должна сейчас готовиться? Крутиться на шесте и стать шлюхой –  это твои награды за кропотливый труд и доброту, которую проявляла к людям?

–Так, а сейчас проверим, насколько подготовлены твои руки: попробуй поднять свое тело, оторвись от пола.

Я задерживаюсь в воздухе на секунду и сразу опускаюсь – сложно, сил нет, и общая слабость ломит тело.

Карина прицокивает и недовольно жмурится, вынося свой приговор:

– Слабая и слишком худая… Ты совсем не ешь?

– Аппетита нет, – тихо хриплю в ответ и смотрю на Дамира, который стал темнее тучи.

– Значит прокачаешь ее, в чём проблема? – фыркает он в ответ.

– Прокачаешь… – усмехается под нос Карина. – А если она тут у меня откинется…вон еле дышит.

– Не откинется, пока я не позволю. Работай давай.

Карине не нравится эта дерзость, и она направляется к сгустку этой недовольной, всезнающей и всесильной мужской энергии, расположившемуся в противоположном углу.

– Слушай, по‑моему, девушка тебя просто стесняется, ты мог бы выйти?

– Что? – оскорбился тот. – На нее будут пялится десятки мужчин, пусть привыкает.

– Это потом…Всё будет. Но сейчас, дай нам наладить контакт, оставь нас наедине, прошу.

Дамир прожигает меня угрожающим взглядом, мысленно напоминая о правилах. Отвожу глаза и поворачиваюсь к зеркалу, в отражении которого вижу уходящую спину своего врага и довольное выражение лица Карины.

– Итак, Роза! – хлопает в ладоши она и потом берет за руки. – Давай знакомиться.