Рюкзак жизни

Влад, вновь сжав зубы и точно так же сжав голову по бокам руками, хотел, чтобы она лопнула. Он хотел, чтобы это оказался всего лишь очередной сон, о котором он будет потом вспоминать с улыбкой на лице. Но пока он мог сделать лишь одно – поджечь себя или утопиться. И это был самый трудный выбор для него в данный момент. Парень не знал, что лучше. Он не знал, от чего получит меньшую боль, поэтому не торопился. Да и куда торопиться? Вода и огонь никуда от них не денутся. Даже если Влад случайно, в порывах ярости, утопит зажигалку или спички, необъятные просторы воды останутся с ними ещё надолго.

– Да здесь даже выбора никакого нет! – кричал Влад из последних сил, даже не пытаясь умерить пыл, чтобы оставаться в хорошем состоянии чуть дольше. – Даже повеситься нельзя! До чего мир докатился?! Им стоит придумать лодки с верхушкой, на которую можно повесить… Да чёрт! Здесь даже верёвки нет, чтобы задушить себя!

Света, сидя к нему боком, медленно перекинула ноги за стенки. Она всматривалась вдаль, где заходящее солнце, оставляя лишь купол чистого голубого неба сверху, озаряло красивыми яркими цветами горизонт. Девушка не слушала монологи Влада. Ей не нравились его мысли по поводу убийства или смерти. Она знала, что парень не верит в то, что их спасут. Да если честно, девушка тоже в это верила с какой‑то неохотой. Она могла предположить, что, узнав о кораблекрушении, спасатели для начала приплывут на место трагедии, а уже потом, может быть, и нарвутся на их мирно покачивающуюся лодку, но, скорей всего, совершенно случайно. В таком случае оставалось надеяться лишь на то, что люди пойдут с их стороны и заприметят лодку раньше, чем обломки самого корабля.

Девушка, повернувшись в сторону Влада, осторожно вернула свои ноги в лодку. Ей не нравилось его состояние. Он был на грани. Нет, не на грани жизни и смерти. Он был на грани обычной, самой настоящей истерики. И ему сейчас нужна была помощь, как бы он ни отнекивался. Как бы он ни старался скрыть своё состояние весёлыми подколками в сторону девушки или насмешливыми фразами, нельзя было не заметить в нём обычный человеческий страх.

Света, кинув на Влада случайный взгляд, почему‑то задержалась на его лице. Она будто что‑то хотела на нём прочитать, но ничего не выходило. Влад, почувствовав на себе пристальный взгляд девушки, поднял голову, чтобы посмотреть. Света, боясь пересечься с ним взглядом, тут же отвернулась и продолжила разглядывать уже потемневший горизонт. Но Свету почему‑то не отпускало чувство обеспокоенности за его состояние, и девушка, достав из кармана целую, не тронутую упаковку жвачки, дрожащими от страха и голода руками протянула её Владу.

Парень долго смотрел на протянутый предмет, не понимая, зачем он ему. Сейчас жвачка ничем не поможет. Или?.. Он взял упаковку и, достав одну пластинку, закинул в рот. Он всё проделал такими резкими движениями, что Света невольно усомнилась, а не притворяется ли он обессиленным? А вдруг парень лишь делает вид, что ему плохо, чтобы потом истратить весь запас энергии на что‑то по‑настоящему ужасное? Но Влад, сложив упаковку жвачки в нагрудный карман к зажигалке и спичечному коробку, снова закинул голову назад и заскулил.

Сперва Влад хотел отдать упаковку обратно девушке, но она отползла на свою сторону раньше, чем он справился с открыванием пачки трясущимися руками. Он старался как можно твёрже проделывать все манипуляции, старался скрыть дрожь, проходящую волнами по всему его телу, но в итоге выходило только хуже. Он был похож на маленького замерзающего, брошенного в сырой после дождя коробке щенка, о котором все забыли.

– Может, у тебя и компас имеется? – чувствуя, что пока он жуёт, дрожь немного утихает, поинтересовался Влад. Но девушка, не отрываясь от созерцания растущей луны на тёмном небе, лишь отрицательно качнула головой.

На этот раз Владу удалось заснуть. Вода и жвачка смогли его немного успокоить. Руки хоть и тряслись, но уже не так сильно. Умереть хотелось, но с мыслью, что у них есть вода, смерть могла и подождать, а вот голод… Только засыпая, парень понял, что желудок прирос к спине. И именно голод не дал ему быстро заснуть. Так же, как и Свете. Они, свернувшись калачиком каждый в своей стороне, проспали до самого утра, пока яркое солнце не ударило им по глазам.

– Жрать охота, пить охота… – забросив в рот очередную жвачку, продолжал причитать парень. – Жарко, зараза! Может быть, у тебя в рюкзаке и зонтик найдётся?

Света, не глядя в сторону парня, пытаясь спрятаться за рюкзаком или в огромной кофте, вновь покрутила головой. Решив, что можно помочь Владу немного другим способом, девушка всё же потянулась к рюкзаку, отчего парень вопросительно вскинул брови. Выудив бутылку с водой и поставив возле себя, девушка начала рыться в рюкзаке дальше. Влад, не переставая, наблюдал за ней. Он так пристально следил за каждым её движением, что Свете становилось не по себе, она сутулилась, но поиски не прекращала. И вот, наконец, она практически со дна вытащила яблоко. Положила его рядом с бутылкой и начала снова исследовать просторы своего рюкзака. На этот раз это заняло много времени, и по глазам девушки стало понятно, что она начала волноваться. А вдруг не найдёт? Но она нашла. Нашла маленький складной ножик и закрыла рюкзак.

– Ты серьёзно взяла всё, что было в том списке? – насмешливо, но одновременно с этим как‑то благодарно проговорил Влад.

Девушка, как и обычно, ничего не ответила. Она разрезала небольшое яблоко на несколько маленьких частей и отдала половину Владу, но парень не спешил брать. Он не хотел выживать за счёт другого человека. Он был готов распрощаться с жизнью, пока не найдёт способ найти себе пропитание. Он собирался оставить всё то, что было в рюкзаке, Свете, потому что никогда не претендовал на чужие вещи. Сам же Влад не был готов к такому повороту событий и знал, что если бы не девушка, давно бы прыгнул в воду.

– Я не буду их есть. Они твои, – с каким‑то не характерным для него утвердительно‑добрым голосом произнёс парень. Он произнёс это так ровно, что не было сомнений – говорит от чистого сердца, хоть и слегка обиженно на самого себя. – Ты проживёшь гораздо дольше, если оставишь всё себе.

Света тоже не собиралась есть те дольки, которые предназначались Владу. Она просто положила их на стороне парня и начала есть свои. Как ни странно, Влад тоже к ним не притронулся, хоть есть хотел не меньше, чем девушка. Ему было стыдно за то, что не взял что‑либо из списка, который им выдали на последнем уроке географии. А ведь он тогда, даже не взглянув на список, на радостях скомкал его и зашвырнул в урну, которая стояла в их классе. Но вот когда яблоки стали на солнце сморщиваться, ему пришлось побороть свой героизм и съесть их. Он понял, что Света их не возьмёт, даже если парня зашвырнёт сейчас за борт или если он окочурится.

Ребята так и сидели, каждый по своим сторонам, изо дня в день отпивая по какому‑то маленькому глотку воды и раз в два, а то и в три дня отведывая по небольшому яблоку, которые грозились вот‑вот закончиться. И вот когда еды вообще не останется, как предполагал Влад, гибели им уж точно не избежать, но Света с каждым новым днём, словно волшебница, опускала руку по плечо на самое дно рюкзака и доставала оттуда маленькое яблоко.

Воды у ребят было ещё предостаточно, а вот еды оставалось совсем на грани. Кожа так сильно была обожжена солнцем, что до неё невозможно было дотронуться. Красные ожоги на открытых участках тела болели при малейшем движении, и хотелось истратить последние капли воды на них, чтобы унять боль, но ребята благополучно сдерживались. Больше всего не повезло в этом Владу. Его руки и ноги были оголены для прямых, горячих, не щадящих кожу солнечных лучей, а вот Светлане повезло куда больше, потому что её ноги были скрыты лёгкой тканью брюк, а руки – большой бесформенной и безразмерной кофтой. Только лишь лицо её страдало за ноги и руки вместе взятые. Оно горело заживо, как в какой‑то момент высказался Влад, имея в виду всего себя.