Секретарша и бандит
– Канадец ворвался в чужой номер отеля, – медленно спускаюсь вниз. – Выпил пива, позавтракал буррито. Хотел уйти, но выйти не смог. Сломал дверную ручку. Пришлось ему вызывать девять‑один‑один. Его обвинили в краже второй степени.
Замолкаю, выжидательно оглядываюсь.
А я ведь сегодня – почти тот канадец. И мой финал тоже несчастлив по‑своему.
Володя идёт за мной. Встречает мой взгляд и раскатисто смеётся.
– Анекдоты любите, Александр?
– Реальный случай.
– Надо же. А я тоже, признаться, много разных смешных историй знаю. Ну, сейчас, присядем. Присядем же? – он волнуется.
Смотрю на часы.
Володя – это далеко не то, что нужно. Но чем‑то же цепляет зайку этот теленок. И знает ее хорошо, наверняка.
И не ел я толком, при Микки кусок в горло не лезет. Потратить часок на разведку можно – решаю: – Вай нот, Володя. Я буду рёбрышки под кисло‑сладким соусом.
Глава 11. Алена
На работу иду как на казнь. Впервые за все время со мной такое. Всегда ведь летела, будто крылья за спиной были – как только Володю увидела.
Работу секретарем я рассматривала всего на несколько месяцев, пока диплом писала: непыльно, ненапряжно и есть время заниматься личными делами. Но на этапе собеседования, когда Володя улыбнулся мне как принц из сказки, я поняла – да хоть уборщицей здесь буду пока не погонят!
– Ну, Алена, – Валентина Ивановна вбегает в приемную, когда часы показывают девять ноль пять, – инспекция сегодня? Не в курсе?
– В курсе. Сегодня придет проверяющий.
Проклятущий проверяющий, чтоб его покусали за то самое место, которым все мужчины дорожат больше всего. Интересно, он все фирмы так инспектирует? Если да – мне искренне жаль несчастных секретарш.
Опасная у нас работа, оказывается!
– Ты предупреди, как придет. У нас все чисто – не подкопаешься, но мы еще перепроверим с девчатами, – Валентина Ивановна протягивает мне конфету с коньяком, и я кладу ее на язык – горько. И сладко.
– Хорошо.
Тупо смотрю в монитор, и через несколько минут он гаснет от бездействия. И теперь я любуюсь на свое мрачное отражение в черном экране – пугающее зрелище, от которого заставляет лишь оклик опоздавшего Володи:
– Аленочка, принеси кофе, милая.
Поднимаю голову, и злорадно думаю, что кто‑то выглядит еще хуже невыспавшейся меня: мой любимый директор. Помят, небрит, несвеж и даже душный парфюм не заглушает перегар.
«Пока я ворочалась без сна, переживая события вечера – он напивался и веселился, – зло думаю я, и сужаю глаза. – Будет тебе кофе! Ты на всю жизнь его запомнишь!»
Резко поднимаюсь со стула. Двигаюсь порывисто, ни слова не говорю. Папа говорит, что талант женщин нашей семьи – сердитое молчание, которым мы виртуозно играем на мужских нервах. Ну что ж, проверим.
– Ну и ночка выдалась! – хрипит Володя, который и не думает идти к себе в кабинет, и вещает о своих похождениях так, что слышно и на кухне. – Саша – нормальный мужик, зря ты на нас обиделась.
Соли ему что ли насыпать в кофе? Или перца?
– О, как же башка трещит, – стонет этот страдалец, – в общем, Алена, мы вчера подумали, и поняли: ты не права! Но что с девушки взять? Вы горазды на ерунду дуться.
Соли с перцем мало будет! Где‑то тут соевый соус стоял – добавлю, пожалуй.
Выхожу с чашкой мерзкого кофе, и моя решимость наказать Володю тает – он так плохо выглядит. Бестолковый мужик: ночами спать нужно, а не напиваться с сомнительными личностями. Уже почти решаю вылить эту дрянь в раковину, и сварить нормальный кофе, но Володя снова все рушит.
Одной чертовой фразой.
– Зайка, ты просто чудо. Но перед Сашей придется извиниться.
– Я не зайка! – резко произношу я, и протягиваю напиток с ядовитой улыбочкой. – Ваш кофе.
– Спасибо, мила… кха‑кха‑кха… что за дрянь?!
Лицо Володи приобретает приятный травянистый оттенок, глаза его слезятся, и он подскакивает. А затем скрывается в уборной, откуда доносятся характерные звуки.
– Так тебе и надо! Даже если уволишь за это – плевать, сам напросился. Извиняться перед этим козлом я не собираюсь, – тихо бурчу я себе под нос.
На душе после проделанного легчает. Будучи юной школьницей, я очень впечатлилась произведением Достоевского, и, как и автор считаю: лишь после наказания преступник может познать искупление. А Володю могу наказать лишь я – не полиция же!
Спустя двадцать минут мне становится тревожно – Володя все еще не появлялся. Надеюсь, он там не помер! Не хочется быть как Лукреция Борджиа. Поднимаюсь в нерешительности – что делать? Идти и виниться?
– Привет, зайка. А вот и я.
Оборачиваюсь, и вижу знакомую картину: помятый мужчина, хоть и свежевыбритый. Похмелье не заглушило наглость Александра. Горбатого, как говорится, могила исправит.
– Что вы подкрадываетесь, как разбойник? – ворчу, пытаясь скрыть множество эмоций, которые вызывает во мне этот мужчина: смущение, злость, слабость, раздражение, и еще что‑то.
Что‑то нехорошее. Хочется и сбежать от него куда подальше, и настучать по темноволосой голове чем‑нибудь тяжелым. Исключительно в воспитательных целях!
– Аленка, ты в астрале? Прием, планета Земля вызывает на связь, – Александр прищелкивает пальцами, и я вздрагиваю.
Зависла. Бывает со мной.
– Кофе, господин проверяющий? – коварно предлагаю я.
Гулять, так гулять. Одного уже отравила, а где один – там и второй.
– Услужливая зайка. Спасибо, по дороге выпил. Где твой недолюбовник?
Александр направляется к кабинету Володи, и я решаю его не останавливать – раз уж они теперь лучшие друзья, в чем я сомневаюсь. Скорее всего, негодяй просто поиздевался над моим Володей.
– Где он?
