Семь причин, чтобы жить
В тот период ушёл отец и женщина была сама не своя. Уже потом, повзрослев, до него дошло, что срываться на детей нехорошо, неправильно и, в теории, преследуется законодательством. Но в момент озарения Николас слишком сильно закопался в себя, чтобы вытаскивать голову из песка и спорить. Как и было сказано – проще согласиться чем точно удастся избежать истерики и выноса остатков мозга.
А если это всё же был сон – иногда задавал себе вопрос. Разумеется, имелись свидетельства обратного, но Ник упорно хотел думать, что обгоревшее пятно на диване ему привиделось спросонья. Так бывает – кошмар накладывается на реальность и видишь то, чего не может быть или же продолжаешь говорить на темы из сна.
Английский стоял в расписании третьим. Ник до последнего надеялся, что обнаружит в аудитории незнакомое лицо, которому будет рад больше всего в своей жизни, но увидел ту самую училку. Вздохнул, с каменным лицом проходя в класс, уткнулся в книгу ещё до начала урока. Даже смотреть в её сторону не хотелось.
Дэвин, или как её там по‑настоящему звали, вела себя в этот раз не так вызывающе. Была на вид самой простой аспиранткой, бросающей редкие лукавые взгляды на некоторых парней, а вот на самого Ника старалась не смотреть и вообще, кажется, игнорировала его существование. Николаса такая политика устраивала целиком и полностью, он даже позволил себе полностью отвлечься от урока, зависнув и уперев взгляд в парту.
Как много в мире философского, но такого простого, если подумать. Даже эту одноместную парту можно было приплести к рассуждениям о философии жизни и одиночества. Тебя с детства перемешивают с разными людьми, стремясь научить общению, а на деле ты всё равно сидишь один и уныло щёлкаешь ручкой о парту. Ну, это так, в порядке бреда. Николас проморгался.
Но любопытство сжирало его изнутри даже сильнее безразличия или страха. Так что после урока он предпочёл потерять пару минут, но всё же остаться вновь с этой дамочкой наедине. Они ещё несколько мгновений смотрели друг на друга, прежде чем девушка картинно махнула рукой и вопрошающе кивнула – мол, чего надо?
– Почему? – только тихо спросил Ник, успешно давя ком нерешительности и слабого страха в горле. – Ведь угрожали.
Но она лишь неопределённо пожала плечами, делая вид, что уткнулась в бумажки и парню пришлось всё же свалить, оставив себя без ответов. Он уже предчувствовал, что этот вопрос долгое время от него не отлипнет. И не столь потому, что Николаса интересовали мотивы этой семёрки, сколь по причине непонимания себя же. Он ведь в действительности сказал – убейте меня.
Что с ним не так?
– Опять кислая мина?
Идущий до того в наушниках, парень вздрогнул, дёрнулся в сторону и недовольно сощурился на знакомые карие глаза.
– Что тебе нужно? – он даже остановился, второй наушник и оказываясь в полноценном океане звуков социализации.
– Просто поинтересовался, – Джеймс широко улыбнулся. – Не люблю кислые мины.
Николас вздохнул. На кой хрен он к нему прицепился? В совпадения Ник не верил, но как‑то подсознательно всё же Джея побаивался. В том сне он один с ним контактировал.
Всё постепенно вставало на свои места. Сновидение на него наслала Дэвин – либо по приколу, либо напугать. Она же наверняка и проспать заставила, стерва. И всё в том сне было не просто так, не могло. Выходит, Джеймс с ними, возможно, связан. Походило на паранойю, но Ник вполне охотно признавал свою ненормальность. Гораздо охотнее, чем тот факт, что им заинтересовались.
– Слушай, – пришлось выдавливать из себя честность. – Я не люблю чьё‑то общество кроме себя и не особо стремлюсь заводить тут знакомства, хорошо? Я тебе буду чертовски благодарен, если перестанешь набиваться в друзья.
Но ураган не собирался униматься. Мелькнула уже мысль про ту‑не‑ту ориентацию, но Ник погнал её прочь. Не могло ж ему настолько не повезти? Нет, он не имел ничего против, но сама мысль показалась ужасно странной.
– Я не набиваюсь тебе в друзья, – довольно мягко пояснил Джеймс, поправляя лямку сумки на плече. – Но ты кажешься интересным. Давай… давай будем считать, что я тот самый странный парень, который вводит новенького в курс дела?
– И ты согласен быть просто фоном? – Ник скептически выгнул бровь и решил всё же добавить немного грубости. – Я не настроен общаться.
– Согласен, – хмыкнул он.
Вот так всегда. Кто‑то находится, пытаясь остаться, но конечный итог будет один – куча обвинений во всех смертных грехах, выставление посмешищем и полным психом. Николас просто снова пошёл дальше, отметив, что Джеймс поравнялся и не стал вставлять один из наушников обратно. Какая‑то доля вежливости в нём всё же затесалась.
Парень действительно был просто фоном. Болтал о какой‑то херне, рассказывал про город и куда можно сходить отдохнуть. Пытался шутить и утверждал, что это конечно не Соулт‑Лейк, но тоже неплохо. В тишине и покое вполне можно найти своеобразную радость умиротворения. На обеде Николасу начало казаться, что он попал на какую‑то проповедь и хорошую, ведь не вслушиваться в слова было практически невозможно. В тот момент, когда Джей завёл шарманку о жизни и маленьких её радостях, его глаза нездорово блестели. Какая‑то мания – решил Ник и потому терпеливо ждал нового урока, на котором новоиспечённого собеседника уже не будет.
Из головы никак не шла вся эта несусветица. Демоны, магия, подпаленный диван, клоун. Последнего, кстати, он тоже успел увидеть, но быстро шарахнулся в сторону и остался не замеченным. Горло тут же обдало фантомным ощущением чего‑то холодного и острого у кадыка и замаячили взбешённые жёлтые глаза. Ника передёрнуло.
Домой возвращался с опаской и из школы уходил быстро. Опасался Джеймса, который внезапно заявит, что живёт в одной стороне с его домом.
“Почему ты просто не можешь поверить?” – спрашивал его внутренний голос и Ник этот голос посылал куда подальше. Понимал, что ведёт себя как истеричка семиклассница, но это лучше, чем собирать себя вновь по осколкам хрусталя.
Раньше Николас довольно легко, если не привязывался, то проникался к людям. От мнения был зависим, вздрагивал, если смеялись рядом и с трудом переваривал шутки о своей никчёмности. Для кого‑то это было стилем общения, а для него – пыткой. Нет. Для неё это было стилем общения.
Люди, они же сволочи – размышлял парень, запирая дверь и поднимаясь на второй этаж, в комнату. Действительно хороших – раз, два и обчёлся, так что поди таких найди. Ему как‑то не везло в жизни на них, попадались одни притворщики или просто хреновые.
