Следы чужих колёс
– Сама не знаю, на кой черт я сюда пришла…– сказала она, словно бы фыркнув, – «Тайная доктрина[1]» … «Роза Мира[2]» … Господи, да кому это все нужно сегодня!
И снова я странным образом почувствовал тоже самое: я вдруг перестал понимать зачем я здесь, и что, в сущности, ни «Тайная доктрина», ни «Роза мира» меня совершенно не интересуют… И тут меня словно бы осенило: дело в том, что с неделю назад я нашел в отделе редких и рукописных книг один гримуар не то пятнадцатого, не то – шестнадцатого века. Автором его был некто гораздо более древний, судя по всему. Звался он Бар Сунуфом, или в современной транскрипции – Варсонофием. Книга была удивительно интересной, да что там! Она просто завораживала, но прочесть я мог от силы страницу в день: продираться через тот старый английский было почти непосильным занятием. Меня же по большей части интересовали главы, где давалось описание планет в разных знаках Зодиака. Заметки эти, хоть и казались разрозненными и, действительно были разбросаны по всему тексту, но при этом очень увлекали какой‑то необычностью подхода к этому вопросу. Бар Сунуф упоминал о планетах то там, то тут, как бы между прочим, поскольку, видимо, не придавал этой стороне дела большого значения, и, похоже, вообще не считал это целью своей книги.
Кроме всего прочего, меня привлекла где‑то в середине этого фолианта гравюра, думаю, выполненная гораздо позже кем‑то из европейцев, с изображением женского тела, причем, довольно странного, надо сказать. От разных частей этого изображения отходило несколько стрелок и далее шло нечто вроде списка. Прочесть его оказалось не особенно сложно. Я нашел эту гравюру в главе под названием «Семь признаков ведьмы». К слову, я понял утверждения Бар Сунуфа таким образом, что «ведьма»– это совсем не то, что имелось в виду, скажем, во времена инквизиции. Он вообще не связывал с ведьмами ничего зловредного. Он считал, что это некий дар свыше, позволяющий видеть все, словно бы, насквозь. Истинную суть вещей, так сказать. Разумеется, что многое в том тексте так и оставалось для меня непонятным, но все же он будто бы имел в виду то, что ведьма (у него это слово было почему‑то как мужского, так и женского рода) – является существом, которое одним своим присутствием способно изменять окружающий мир, ход событий и тому подобное – реальность, одним словом.
При этом, ведьма, согласно книге этого Варсонофия, обладала, если говорить именно о женщинах, семью основными внешними признаками. Среди прочего, было сказано, что у них левый верхний клык, как правило, выступает несколько вперед, а у мужчин – правый. Правый глаз у женщин либо слегка кривой, либо менее подвижный по сравнению с левым, у моей собеседницы он был действительно чуть менее подвижен, что, впрочем, совсем не портило общего впечатления. Так вот, четыре признака из списка Варсонофия, включая и правый глаз я, не без удивления, сразу же отметил у моей странной знакомой. Остальные три… ну, в общем, их мне еще предстояло увидеть спустя какое‑то время, когда нам случилось познакомиться несколько ближе.
– Что вы молчите? Вы не находите, что все, на что мы с вами только что потратили больше часа, совершенно бесполезно? – спросила она напрямик.
– Пожалуй, – согласился я, – Теперь уже нахожу.
– И вот в задаче спрашивается: зачем двум нормальным людям, лезть в толпу куда менее нормальных? И ведь не в первый раз же! – она хмыкнула и передёрнула своими плечиками, словно бы разозлившись на саму себя. Она вообще казалась особенно миниатюрной и хрупкой, когда сердилась.
Однако я и тут был вполне с нею согласен: меня нередко посещала на такого рода лекциях мысль, что я нахожусь в толпе сумасшедших.
– И все‑таки… – настаивала ведьма, – меня, кстати зовут Зейнаб, – она протянула узкую продолговатую ладонь.
Я даже немного вздрогнул от неожиданности, но тоже представился.
– Очень приятно, – ответила она стандартной фразой, – а почему вы вздрогнули? У вас с этим именем что‑то связано?
– Да… немного, – признался я, – я тут одну книгу перевожу… и там как раз так зовут жену главного героя… редкое имя, и вдобавок – из исламского мира. Вы мусульманка?
– Нет, что вы… я вообще вне религий, особенно авраамических. Зейнаб – просто лунное имя, точнее – одно из… А я, так сказать – лунный человек… В паспорте, у меня, разумеется, записано нечто совсем иное, – она снова хмыкнула, – Но это неважно пока… И все‑таки… зачем вы здесь? – повторила она свой вопрос.
– Да как вам сказать… Ищите и обрящете, как говорится. Ищу вот… – ответил я, напуская в беседу, скорее всего из‑за неуверенности, легкого туману.
– И что же вы ищите? – спросила Зейнаб. – Если не секрет?
– Да так… я астрологию изучаю, Таро немножко тоже…– я почему‑то пожал плечами, будто теперь моей собеседнице должно было сразу стать все понятно.
– И что? Я тоже многое изучаю… Зачем мы с вами здесь? Вот что мне интересно понять! Вы ведь не верите в случайности, не так ли?
– Мы с вами? – переспросил я, – Не знаю насчет вас… У меня просто появилась проблема понимания… Вот хожу по разным таким местам, в книгах копаюсь… надеюсь получить некую ключевую идею. И – да – в случайности я, в основном, не верю.
– Понятно, я так и подумала. И что? Получилось хоть раз? Я имею в виду наткнуться на продуктивную идею?
– Да как вам сказать… Может быть… Отчасти… Напрямую, пожалуй, что нет, но иногда какое‑то брошенное слово помогает продвинуться на пару‑тройку шагов вперед. И это, кстати, тоже – к вопросу о «случайностях».
– Понимаю… – протянула Зейнаб и задумалась. – И вы всякий раз так поступаете, когда нужен ответ?
– Да что мы все обо мне да обо мне… Вы‑то зачем здесь? – ответил я вопросом на вопрос.
– Поначалу я и сама не знала… – призналась Зейнаб, – но теперь что‑то проясняется…
– Что проясняется? – спросил я, поскольку решил быть таким же бесцеремонным.
– Не могу ничего сказать пока что… Да и вряд ли это вам интересно. – она вдруг скрестила руки на груди, словно ей стало холодно.
– Почему же? Мне очень интересно, – ответил я довольно искренне.
– Вот как? – переспросила она, – И в какой же связи вам это интересно?
– Да как вам сказать… Просто, мне кажется, что я впервые в жизни на допросе, – как мне показалось, я тогда ловко, ушел от ответа.
– Что? – Зейнаб заразительно засмеялась, – Зачем же мне вас допрашивать? Просто сидим болтаем…
– Вы сами‑то верите в то, что говорите? – спросил я и стал следить за ее реакцией.
– Ладно, вы правы… я вас сразу «увидела», еще на лекции… Мне нужно объяснять, что это значит?
– Нет, – ответил я спокойно, – и что теперь?
[1] Книга Е.П.Блаватской.
[2] Книга Д.Андреева.
