Собственность нефтяного магната

– Куда мы едем? – спрашиваю с легкой искренней улыбкой, разглядывая проплывающие мимо подсвеченные здания. Так красиво, что даже дух захватывает.

Но я цепенею, когда слышу твердый ответ мужчины:

– В гостиницу. Я заплатил за твои услуги сполна и собираюсь получить то, что мне по праву принадлежит. Собираюсь получить тебя.

 

Глава 8

 

Всю дорогу до гостиницы я нервно кусаю губы, а когда машина останавливается у парадного входа, я шагаю по дороге, снова держа под руку Шахова, и не чувствую под ногами земли. Уже в лифте Рустам интересуется у меня:

– Ты предупредила родных о том, что тебя не будет всю ночь?

– Я… я сказала, что иду на смену, а она у меня как раз до утра… – отвечаю, не сводя взгляда с электронного табло, на котором загорается цифра семь. Посмотреть в глаза мужчине почему‑то выше моих сил сейчас.

– Отлично. Учти, что после того, как переступишь порог номера, отговорки вроде той, что у тебя внезапно заболела бабушка и тебе надо срочно бежать, я не принимаю. Хочешь уйти – уходи сейчас, деньги за мое сопровождение на сегодняшнем вечере я переведу на твой счет.

Шахов действительно дает мне возможность уйти, задерживаясь у двери люксового номера. Распахивает ее передо мной и выжидающе смотрит. Сглотнув, я неловко улыбаюсь и все‑таки захожу. Осталось совсем немного… будет слишком глупо упустить, возможно, единственный шанс в моей жизни.

Внутри от напряжения словно сжимается пружина и я сама не замечаю, как меня потряхивает от волнения. Лишь когда Рустам накрывает мою ладошку, нервно комкающую край платья, вздрагиваю и, опомнившись, оглядываюсь. Он уже закрыл дверь и стоит совсем рядом, возвышаясь надо мной почти на две головы. От накаченного крепкого тела веет жаром.

– Тебе стоит выпить немного вина, чтобы расслабиться, – говорит Шахов, отходя к столику, на котором стоит ваза с фруктами и несколько бутылок алкоголя. Он ведет себя уверенно и спокойно, в отличие от меня, которая от нервов в обморок готова хлопнуться в любую секунду. Конечно, ведь это не у него секс впервые произойдет сегодня!

– Я слишком быстро пьянею, – признаюсь честно, когда Рустам вручает мне в руки бокал с вином.

– Замечательно. Значит, пить больше тебе не стоит, этого достаточно.

Он глядит выжидающе, решив, похоже, проследить, чтобы алкоголь точно оказался внутри. Пить его я ненавижу, но все‑таки послушно подношу бокал к губам. Терпкая жидкость обжигает язык и горло, когда я поспешно глотаю вино, едва ли не давясь, а через пару секунд и в центре живота становится тепло.

– Эй‑эй, осторожнее! – посмеивается Шахов, когда я, закашлявшись, отстраняю от себя пустой бокал и тяжело дышу, чтобы поскорее прийти в себя. – Ты что, ни разу не пробовала вино? Его ведь не пьют залпом.

Становится жарко и я обмахиваю лицо ладонью.

– Знаю. Я просто терпеть не могу алкоголь, вот и… лучше сразу, чем растягивать, иначе меня затошнит, – выпаливаю честно, чем вызываю у мужчины еще более широкую улыбку.

– Ты такая бесхитростная, – хмыкает он, качая головой. Он забирает бокал из моей руки, отставляет на столик и, развернувшись, принимается неторопливо расстегивать пуговицы рубашки.

Я замираю перепуганной мышкой, пялясь на Рустама затравленным взглядом, потому что совершенно не ожидала, что он начнет вот так вот сразу раздеваться. Шумно сглотнув, безотрывно слежу за красивыми мужскими руками, увитыми венами. Точнее, за тем, как длинные пальцы неторопливо пробегаются ниже, когда пуговицы заканчиваются, хватаются за пряжку ремня и расстегивают его резким рывком.

– Я не собираюсь тебя им бить, – произносит вкрадчиво Шахов.

– Я и не думала об этом.

– Да? А выглядишь так, словно я тебя сейчас съем, – ухмыляется он.

– Просто… у меня ведь еще не было секса и я…

– Не видела так близко раздевающегося мужчину?

Киваю.

– То, что ты девственница, легко исправимо, – иронизирует Рустам, стаскивая с себя рубашку и оголяя крепкий рельефный торс.

Я вспыхиваю. И какого черта мужчинам так нравятся пошлые шутки? Заметив, что я краснею и увожу глаза в сторону, Шахов ловит мой подбородок пальцами и поднимает к себе, заставляя посмотреть на него.

– Хочу, чтобы ты разделась.

– М‑может вы… ты… сами? – запинаясь, бормочу я, смущаясь еще больше. Раздеваться перед мужчиной? Вот так просто взять и раздеться догола? При свете? От одной этой мысли мурашки по коже размером с кулак пробегают и дурно становится.

– Нет. Люблю шоу. Устрой его для меня.

– Стриптиз?

Рустам хрипло смеется, тянет меня за руку к себе.

– Ты любое раздевание приравниваешь к стриптизу? – фыркает он и качает головой, – Нет. Хочу, чтобы ты просто осталась без одежды передо мной. Ты же пришла предлагать себя, такая смелая была, когда в кабинет залетела. Так предложи мне себя сейчас. Голая.

Во рту пересыхает и как я ни пытаюсь сглотнуть, чтобы промочить горло, это не помогает. Особенно когда он смотрит так. Шахов падает на постель, так и не сняв брюки, с расстегнутым ремнем, и откидывается чуть назад, облокачиваясь на руки. Его взгляд ни на секунду не смещается в сторону, прожигает, черный и опасный, заставляет сердце колотиться в груди.

– Ты случайно не актрисой хотела стать? – спрашивает, склонив голову набок, когда я нерешительно берусь за бретельки платья и спускаю их по плечам.

– Нет. Я хочу поступить на детского психолога.

– А я думал, что все девчонки из захолустья мечтают об известности.

Отрицательно качаю головой, расстегивая молнию на платье сбоку.

– Быть на виду не для меня.

– Согласен.

– То есть?

– Мне тоже не нравится идея, чтобы ты была на виду у других.

Замираю на мгновение, растерянно хлопая глазами.

– Не останавливайся.

За этим отвлекающим разговором я и не замечаю, что уже почти разделась, лишь придерживаю лиф платья рукой, и только это не дает ему упасть вниз.