Собственность Шерхана

– Помогите, пожалуйста, – попросила я помня,что угрожающая внешность еще ни о чем не говорит. Плохие люди черны изнутри, – мне очень в город нужно.

 

Глава 13.

 

Шерхан.

Меня так и тянуло к комнате Лизы. Что сказать – не знаю. Смотрит сквозь меня, думает что‑то свое. Вот и хожу, у себя дома, круги наматываю, будто и не хозяин.

Странно это было. Я все ещё не простил ей Чабаша и верить до конца не мог. И что с ней делать дальше, когда мой сын родится, так и не решил. Сложно.

Последний круг по широкому коридору дал около восьми вечера. Привычно остановился у дверей Лизы, прислушался. Шум какой‑то непонятный. Я уж вообразил, что она снова от меня сбегает, я бы не удивился даже, постучал, вошёл, охерел.

– Ты что делаешь? – спросил недоуменно я.

Потому что глазам своим верил не очень. Беременная Лиза толкала комод, точнее – пыталась толкать.

– Комод толкаю, – объяснила она то, что я и сам видел. – Поставлю у двери.

Упрек проглотил, понял – не доверяет мне. Это понятно, но легче не становится

– Ты не дура ли? – спросил почти ласково. – Ты моего сына носишь, какие комоды?

Она смотрела на меня, вздернув тонкие брови. И не улыбалась,  я и не помню, когда улыбку ее видел в последний раз.

– Замок велю поставить, чтобы изнутри запираться.

Она кивнула, отвернувшись. Волосы светлые короткие пушатся, их не сдерживает теперь тяжёлая коса. И так хочется в них лицом закрыться. Поцеловать тонкую шею… Как заколдованный рядом с ней. Только мысли о Чабаше отправляют, словно ядом. Никогда не смогу смириться и принять, что она с ним была так близко.

Вышел, пока не закипела злость внутри. Как бы не было, она носила моего ребенка и уже только ради  этого беречь Белоснежку стоило.

А замок, в случае чего, я одним ударом снесу.

Вниз спустился, отдал приказ, чтобы уже сегодня замок ей этот чертов повесили. Пока говорил, поймал взгляд Анвара. Он прекрасно знает, что к чему, понимает. Похер. Мой дом – мои правила. Вот хочу и забочусь о дочке того, кто меня едва на тот свет не отправил.

На следующий день казалось легче. Как будто дурацкий замок, что‑то изменил. И немножко ближе нас сделал, как бы странно не звучало.

Я в ресторан несколько дней уже не ездил. Там все по накатанной – управляющий толковый, который ведёт все, как по нотам. И не думал даже. Все мои мысли только об одном. Иногда – как бы коснуться Лизы. Так, чтобы платье сминая задрать, поцеловать круглый живот… Иногда сатанея думаю о том, что пусть Лиза и не лгала мне во всем, с Чабашем она точно спала. Стал бы он иначе так близко к себе её держать? Защищать, собой рискуя? Когда снова и снова представляю их в одной постели, убивать хочется.

Так вот. День был мирным. Я начал думать, что мы уживаться научимся. Хотя бы до рождения сына. А потом…

Я как раз подобно идеальному отцу смотрел в сети самую понтовую и дорогую коляску, сидя в гостиной на первом этаже, когда хлопнула входная дверь. Я не обратил внимания – охрана сейчас усиленная, Чабаша жду.

Что он с ответкой объявится – базару нет. Я его прикладом ушатал прямо в родном городе, украл Белоснежку, а в довершении ещё и кошек свистнул, совершенно по‑наглому. Такое не прощают. Анвар за это злился на меня, за неоправданный риск, за то, что всех ребят из‑за бабской прихоти подставляю.

Я прислушался: следом за стуком двери цокот каблуков. Вот тут я напрягся. Телефон отбросил на соседнее кресло, поднялся, уже предчувствуя, что увижу.

Лика, блять. Которая отличается от Лизы на одну букву и на целый мир. Губы красной помадой намалеваны, волосы по плечам струятся, шубка соболиная, сам покупал.

– Имран, – защебетала она. – Тебя так долго не было, я соскучилась!

Кто пустил, успел подумать я, какого хера?!

– Пошла вон, – четко и раздельно сказал я. – Жопу в руки и пиздуй отсюда!

Лика обиженно скривила алый рот. А дальше все одновременно произошло. Гостиная большая, смежная. Из широких дверей входит Лиза. Улыбается – я так долго этой улыбки ждал, черт. Руки устроены на животе, на них котенок. Глаза открыл, видно, этому радуется. И вместе с этим Лика скидывает свою шубу. Под ней вызывающе роскошное белье, чулки и сапожки на тонкой шпильке. И все.

– Блять, – говорю я, потому что не знаю, что ещё можно сказать.

Девушки друг на друга смотрят. У Лизы глаза распахнуты удивленно, такого она явно не ожидала, да и я тоже, чего греха таить. Лика смотрит на живот, не отводит от него взгляда, кажется вот‑вот прожжет взглядом и платье, и плоть.

Лиза убежала молча, только платье и взметнулось. Лика осталась. Я бы все на свете отдал, чтобы наоборот.

– Это что, полотерка? – все ещё не веря спросила Лика. – Беременная? От тебя, Имран?

– Какого хера припёрлась? – зло спрашиваю я. – Кто тебя звал?

Хватаю за голый локоть и тащу к выходу. Думаю, что сказать Лизе. Такое, чтобы поверила. Чтобы простила, потому что жизненно важно вдруг становится её прощение.

Тащу Лику к выходу, в одном белье, в другой руке – шуба. На улице снега ещё нет, но мороз уже ощущается. Идём к пункту охраны, которая усилена, и все равно, блять, пропустили! Там – Анвар. Переводит взгляд с мониторов камер на меня. Ждёт.

– Какого хера? – спрашиваю я.

– Это твоя любовница, – напоминает Анвар. – А та, что дома у тебя, только до рождения ребёнка, ты сам сказал. Почему я должен был её не пустить?

Скриплю зубами. Анвар зол на меня и он прав. Наказание все равно неминуемо – он все понимал и сознательно пошёл на это. Он не хочет, чтобы Лиза была в моем доме, ей здесь не место. Она из рода убийц и предателей.

– Чтобы больше я тебя не видел, – говорю Лике.

Бросаю ей шубу. Второй парень из охраны уводит её прочь. Она мне уже не интересна, сейчас у меня в голове Лиза, и Анвар блять, из‑за которого все вдруг так херово стало, во сто крат хуже, чем раньше было.

– Склады пойдёшь охранять, – говорю я. – И сидеть там будешь, пока не скажу.

У него щеки алеют. Он привык быть на острие. Его манит адреналин, перестрелки, интриги. Склады – это склады.

 

Конец ознакомительного фрагмента