Список желаний. Дневник Ани Алёхиной
Последние рабочие часы в «Буковике» не принесли ничего полезного. Аня расставляла книги, продавала книги и приносила со склада книги. Все вокруг книг. С ними было очень уютно, но Ане безумно хотелось выглянуть в окно. Что же там? Идет ли снег? Стало ли теплее? Уже стемнело? Только нельзя.
Обстановку в магазине угнетали не столько книги, сколько духота, суета приближавшегося праздника и неуместные шутки. К концу своей смены Аня просто оделась и ушла, нагрузившись рюкзаком и пакетами с вещами. Никто не сказал ей напутственную речь. Не пожелал удачной дороги. Не улыбнулся просто так.
Аня медленно шла по привычной стороне улицы домой, смотря себе под ноги. Слезы накатывались на глаза, а ветер сдувал их своим дыханием, подмораживая мокрые щеки. Все ее мысли были только об одном – уйти, уехать, умчаться подальше отсюда и больше не возвращаться. Ее никто не понимает. Никто не знает ее настоящую. Она неинтересная девушка с неинтересной жизнью. Кому это может понравиться? Вся надежда была только на список. Список желаний. Эту идею ей подкинула сестра. Ксюша охотно поделилась своим секретом, как не унывать и восстановить гармонию внутри себя. По ее плану нужно было выписать по пунктам все желания на листе. Так сказать, материализовать свои идеи, а затем осуществлять загаданное и вычеркивать из списка.
И Аня написала. Немного, сначала пять пунктов, потом кое‑как добралась до десяти. Список до сих пор оставался незаконченным, но Аня старательно двигалась в нужном направлении. Она изо всех сил придумывала, чего бы ей хотелось. Мечтала по ночам, когда никто не запрещал ей отвлекаться. Именно благодаря списку Аня поедет в Тулу. И не к сестре, как она сказала Наде, а в свободную квартиру. Она будет жить там одна! Одна встретит Новый год. Одна пройдется по улицам Тулы. Сама устроится на работу. Сама будет обеспечивать себя. Как посчитала Аня, только так она сможет открыть для себя новую жизнь.
Время 23:00, а Аня только добралась до дома. На ней мокрое напрочь пальто и квакающие сапоги от растаявшего в них снега. А еще виноватые глаза и несколько пропущенных звонков от мамы в телефоне.
– Ты где была? Я же тебя просила повторять в голове «дорога домой», «иду домой». А ты что? – взволнованно кричала мама, встретившая «слегка припоздавшую» дочь.
– Я задумалась…
– Задумалась на шесть часов? Аня, я переживаю. Я почти на грани. Ну как я могу тебя отпустить одну на поезд?! Ты же пропадешь, потеряешься! Это невозможно!
– Мам, все будет хорошо! Ты ведь знаешь, эта поездка для меня очень важна, – дрожащим голосом проговорила Аня. – …Мам, а ведь у нас очень красивая набережная!
– Ох, Аня… Иди, обниму!
А в рюкзаке лежал угрюмый, помятый и грустный торт, плачущий стекшим на поддон кремом. К нему ведь так никто и не притронулся, потому что Аня отвлеклась и забыла про него.
1.Уйти с работы.
Глава 2
30.12.2021
Не успеваю рассказать обо всем. Мой поезд отправляется уже через полтора часа! Впереди ждет долгая дорога в Тулу. К тому же, еду с одной пересадкой в Москве. Путешествие обещает быть интересным и… трудным. Впервые уезжаю из родного города. И от мамы. Буду очень скучать.
До вокзала нас подкинет наш сосед Мишаня. Он все равно не спит в такое детское время. Часто слышу через стенку клацанье компьютерной мышки и бешеный стук клавиатуры. Играет всеми ночами. Даже сейчас, за десять минут до выезда.
Ладушки, я побежала. Навстречу мечте!
– Будильники завела? Дай, посмотрю!
– Да, вот же, каждые два часа, – показала на дисплей Аня.
– Хорошо. Проводницу я предупредила на всякий случай. Что еще? – суетилась мама. – Смотри, кто поедет с тобой в купе, тоже предупреди, не стесняйся. Чем больше человек знает о твоей…
– Особенности? – подсказала девушка.
– Точно. Чем больше человек знает о твоей особенности, тем сложнее тебе будет потеряться. Верно?
– Верно.
Так проходило расставание Ани с мамой на вокзале Пензы. Бесконечное множество волнительных вопросов, тысячи объятий и миллион поцелуев в лоб родного и любимого ребенка. Ребенка, который зачем‑то вырос и собрался уехать в далекую Тулу. Елена Егоровна, так звали маму Ани, однажды уже стояла на этом вокзале и точно так же трепетно суетилась вокруг другой своей дочери – Ксюши. С тех пор прошло уже три года. Теперь Анин черед.
Ночной ветер обдувал и без того холодные и красные лица стоявших на перроне. Аня дрожала всем телом. И было непонятно: от холода этот озноб или от переполнявших ее эмоций. Она думала, как это случится, как она попрощается с мамой, как сядет в поезд. Как незнакомые люди будут ехать с ней, и она будет искать слова, чтобы поговорить с ними. Или не будет? Аня не ездила раньше в поездах. Там молчат? Она видела много фильмов про поезда и людей, которые там обитают. Близка ли реальность к кинопленке? Или все чересчур приукрашено, и никто не сидит в купе с гитарой? Никто не подпевает заунывные дворовые песни?
Поезд дал свой первый гудок. Пора уходить. Аня надолго задержала свой взгляд на маминых глазах, которые старались не плакать. Они улыбались сквозь слезы. Доверяли происходящему. И больше не спрашивали: «Может, ну это все? Давай домой?». Они теперь уверенно говорили: «Удачи, моя девочка. Ты обязательно найдешь то, что ищешь».
Аня схватилась за ручку чемодана и покатила его за собой ко входу в вагон. Перед тем, как пройти дальше, ее зеленые глаза поймали несколько кадров за окном: маму, тихонечко стоявшую на перроне и шмыгавшую носом, Мишаню, одновременно курившего и разговаривавшего по телефону вдалеке, и толпу, постепенно затмившую собой предыдущие картинки. Последние секунды закончились, и Ане пришлось пройти вдоль вагона. Она без устали вертела головой в поисках своего купе.
«Двадцать один. Двадцать один».
Спустя несколько минут Аня успешно открыла нужную дверцу. Здесь было темно, но чувствовалось чье‑то присутствие. Девушка задвинула свой чемодан на место багажа и присела на нижнюю койку, прижав сумку поближе к себе. Ничего не разглядеть. И фонариком на телефоне светить как‑то неприлично. Аня облокотилась о стену, постепенно привыкла к темноте. Вот прояснились черты спящего человека. Одеяло на нем сначала поднималось, затем опускалось. Дыхание незнакомца было такое тихое, что Аня не сразу смогла его услышать. Она могла любоваться только темной макушкой спящего.
