«Старое зеркало».

Я осторожно подошел к толстущей книге, и осторожно осмотрев её на предмет заусенцев, шипов и прочего, о чем рассказывал библиотекарь.

Паскваль увидев мое замешательство, положил мне на плечё руку и сказал это белая книга, не бойся. Но ты молодец быстро учишься.

Я взялся за уголок обложки, и вновь моё сердце забилось с невероятной частотой, книга была пропитана магией, очень сильной магией, но она была другой, не той с которой мы привыкли работать и применять, и я это почувствовал. Это удивительно, но я научился чувствовать магию.

Меня вновь охватило странное, но очень знакомое чувство, я уже его испытывал когда первый раз коснулся «зеркала странствий» это была знакомая для меня магия, и ощущения тоже.

Ухватившись обеими руками за кончики тяжёлых страниц, я начал перелистывать одну тяжёлую страницу за другой, страницы старейшей книги королевства.

Это была целая Энциклопедия сказочного мира красиво иллюстрированный и разбитый на разделы животные, магические животные. А так же растения, магические растения, каждый раздел был хорошо прорисован до малейших мелочей. Эта была воистину огромная книга, как по размерам, так и по содержанию.

Прорисованная и украшенная узорами, за место разделительных полей, обозначавших её разделы, она была не просто историческим, или магическим сборником, это было нечто большее.

Сколько времени я провел, рассматривая книгу, даже не знаю, даже библиотекарь заскучал, облокотившись на стойку с книгами с белой магией.

Наконец я добрался до раздела боги и духи начала времен, когда‑либо существовавшие в этом мире, каких чудищ только там не было, жуть.

В разделе «боги древнего мира», на первой странице я увидел изображение знатной дамы в обществе всевозможных зверей и птиц, в окружении ярких бабочек. Её голову украшала огромная широкополая шляпа, густо украшенная цветами, деревцами и черт знает, чем еще, её длинное платье состояло из подогнанных друг к другу цветочных лепестков, а длинные полы её платья завершали листья всевозможных растений и опиралась она на длинный пестрый зонтик с рукоятью в виде сплетенных корней.

Под картинкой красовалась надпись «Мокош древнейшая богиня земли первой стихии мира. А в низу описание, которое я почему‑то не удостоил внимания.

После богини земли я увидел Статную белокожую королеву. Правильные черты, суровое выражение красивого и беспристрастного лица с темными длинными ресницами и алыми губами. Одетая в длинное подобно морским волнам синее платье.

Ткань, из которого было создано платье, подобно переливам, словно солнечные блики водной глади искрящейся на солнце.

Она стояла на фоне стены выполненных в виде створок гигантских морских раковин, среди плавающих вокруг неё рыбок.

Её длинные волосы слегка подобранные в хвост подобно русалочьим волосам, слегка развивались подобно течению или ветру. Голову морской королевы венчала остроконечная корона лазурного цвета, богато украшенную всевозможными драгоценными камнями и изящными ракушками. Если бы не рыбы и посох с прозрачной чашей, выполненной в виде фонтана, в которой плескалась вода, я подумал бы что это снежная королева из детской сказки.

«Дана древнейшая богиня воды второй стихии мира».

Владычица морей и океанов и всех водных просторов, королева рыб и морских обитателей. Заступница и вершительница рыбаков и мореходов.

«Красивая пробормотал я, полюбовавшись с минуту её красотой, в тысячный раз, ухватившись обеими руками за тяжёлую кожаную страницу и перелистнул книгу дальше.

Я сразу узнал изображение старика. Он стоял на грозовой туче, с развивающейся на ветру длинной седой бородой длинными волосами с золотым посохом в руке, на конце, которого красовался стеклянный шар с нарисованными внутри молниями. А позади огромные, белые крылья, словно ангел, срисованный с иконы Архангела Михаила, которую я видел у своей бабушки. Только у того в одной руке крест, а в другой книга. Вот собственно и вся разница.

Под картинкой прочитал следующее: "Стрибог! Древний бог воздуха, третьей стихии мира».

Я даже к описанию еще не приступил когда обернулся к задремавшему Библиотекарю:

«Это Он! Но здесь, но он с крыльями?!» произнес я, и ткнул пальцем в рисунок. «Лучше бы я этого ни делал» мелькнуло в голове, когда увидел как между пальцем и страницей древней книги, больно кольнув меня, проскочила электрическая искра, словно я нажал на кнопочку фотовспышки направленную мне в лицо. Когда книга вспыхнула ярким, ослепительным, светом, я почувствовал такой удар в грудь, что в глазах потемнело.

До следующего бога я так и не добрался.

Благодушная улыбка Библиотекаря исчезла с его губ, и я в меркнущем сознании увидел, как бледнеет его лицо.

–Мне нечем дышать – пожаловался я, а в висках забили тысячи барабанов, меня начало трясти, словно я наступил на высоковольтный кабель.

В глазах все поплыло, мои ноги подкосились, и я рухнул на каменный пол. Последнее что я почувствовал, как моё тело охватывает жар, а потом на меня обрушился поток холодного ветра, я падал в бездонную пропасть, потом словно чья‑то могучая рука поймала меня и подбросила вверх, за облака, я подобно перышку носился по небу, ставший забавой для расшалившегося ветра.

Меня подбрасывало то вверх, то вниз, то опять подхватывало, то снова бросало, я просил меня отпустить, но только шум ветра меня окружал, меня несло по небу, а где‑то подомной витали облака, а между ними я видел островки суши и моря.

Очнулся я в школьном лазарете все тело колотило от холода рядом сидел хмурый библиотекарь и Главный Магистр, школы.

Вот кого‑кого, а его в школьном лазарете я встретить, никак не ожидал.

Рядом хлопотала Матушка Руру, колдуя над каким‑то зельем и что‑то приговаривая типа; «Недуг прогони, дитя на ноги подними».

–Как ты?! – спросил меня Паскваль.

Язык еще плохо шевелился, но я достаточно сносно произнес; «Меня точно всю ночь по небу носило».

Я почувствовал, как ко мне возвращаются силы и страшный голод, медленно, но настойчиво, начал ворочаться внутри пустого желудка.

–Может еще что‑нибудь? – услужливо спросил главный Магистр.

–Перекусить чего‑нибудь? – попросил я.

Через минуту я уже сидел за столом и уплетал суп с кусочками баранины и запивал обед фруктовым соком.

После трехдневного восстановления мне было велено подняться в башню Главного магистра школы.

В глубине души вновь зашевелилось чувство тревоги, и по мере сокращения расстояния до кованой двери Главного Магистра тревога нарастала подобно снежной лавине, которая постепенно подкатывалась к горлу, затрудняя моё дыхание.