Статус B

– Это нечестно! – срываясь на визг, выпалила она под конец. – Да оттащи ты своего волосатого дебила, Крэйг!

Монстры тем временем разъярились не на шутку. Мне повезло, что в этой потасовке один из них не наступил мне на голову. Остальное тело, вплоть до кончиков пальцев, оплел мимик, превратившись в тонкую, но твердую пленку, которая не продавливалась даже под их немалым весом.

Умирать жутко не хотелось, хотя, наверное, это сейчас самый легкий выход. Да, потеряю немного опыта из ресиверов. А инвентарь и так пустой. Всего‑то и надо – дать команду Седьмому, чтобы он расслабился и не гасил урон. И эти чудища меня за пару секунд раздавят и на части раздерут.

Брррр! Инстинкт самосохранения против этого яростно протестовал. К тому же я вспомнил про пассивное умение Пустоты, связанное с взрывом после смерти. Здоровья у меня двести с лишним пунктов. Взрыв на двести единиц Пустоты – это много или мало? Да понятия не имею! Может, урон будет такой, что чудовища и не заметят. А может, наоборот, здорово их пораню. Представляю, как разозлятся их хозяева. Я им и так здорово подгадил.

Клешней на конце хвоста Ужас впился прямо в морду Костолому, и тот, завопив от боли и ярости, немного отступил. Но сразу же контратаковал, ухватив противника обеими ручищами за хвост и потянув за собой с такой силой, что ящер крутанулся в воздухе и, наконец, выпустил меня.

Я откатился в сторону, быстро вскочил на ноги. И тут же едва не рухнул на спину, получив увесистый удар в челюсть. Полоска здоровья просела так, что тревожно замигала, заполненная едва ли на четверть.

А разъяренная фурия – хозяйка Ужаса – перла на меня дальше, замахиваясь хлыстом. Я неосознанно перехватил ее оружие. Наверняка опять без помощи мимика не обошлось – симбионт перекатывался под одеждой тугими волнами, образуя что‑то вроде второго слоя мышц.

Плеть была жесткая, свитая из тонких полосок флексата вперемешку с каким‑то серебристым металлом, а на конце распадалась на метелку из колючих шипов. Я дернул ее на себя, и хозяйка Ужаса, потеряв равновесие, едва не завалилась рядом со мной.

– Ах, ты… – прошипела она как разъяренная кошка, оскалив белые зубы, ярко выделяющиеся на темной коже. Но, кажется, немного успокоилась. У нее сейчас были заботы куда важнее, чем я. Выдернув кончик плети из моей ладони, она ринулась к своему сопернику – хозяину Костолома.

Рядом они смотрелись довольно комично. Владелец Костолома был здоровенным рыжебородым детиной ростом метра под два и таким широченным в плечах, что казался квадратным. Монстры схватились уже не на жизнь, а на смерть, катаясь по песку арены. Он же стоял на безопасном расстоянии, скрестив руки на груди и наблюдая за схваткой. Девчонка – хозяйка Ужаса – едва доставала ему до плеча, да и то только за счет пышной шевелюры – волосы у нее топорщились такой буйной курчавой гривой, что голова казалась непропорционально большой.

Но характера и злости ей было не занимать. Она набросилась на здоровяка с кулаками и воплями, требуя оттащить Костолома. Крэйг даже слегка покачнулся под ее натиском.

Горилла тем временем явно побеждала. Она была ощутимо крупнее Багрового ужаса, а толстая мохнатая шкура хорошо защищала от когтей и зубов. Ящеру приходилось несладко – тяжелые кулачищи долбили по нему, как кувалды, порой с мерзким влажным хрустом, будто проламывая что‑то под шкурой.

– Да останови ты его! Он же его убьет! – взмолилась хозяйка Ужаса, вцепившись в руку Крэйгу.

– А на что ты рассчитывала, Айя? – презрительно отозвался бородач. – Твоей ящерице не тягаться с Костоломом, я же тебе говорил.

– Ты же все равно ничего не получишь со ставок! Давай лучше устроим реванш через пару недель.

– Плевать мне на ставки! Мне важнее преподать тебе урок.

Айя зарычала не хуже своего подопечного, замахнулась плетью. Здоровяк лишь усмехнулся и недвусмысленно положил ладонь на кобуру массивного пистолета на бедре.

– Эх, какая схватка! – продолжал тем временем комментатор. – Даже жаль, что бой не засчитают. Я как раз ставил на Костолома…

Девчонка больше не уговаривала Крэйга – может, отчаялась, а может, не хотела больше унижаться. Вместо этого она ринулась прямо в гущу схватки, будто и правда надеялась растащить гигантов. Выглядело это совершенно самоубийственно – хрупкая женская фигурка на фоне нескольких тонн мяса, клыков и когтей, сцепившихся в один яростно рычащий клубок.

Я мог бы уйти – решетки на вратах, ведущих за арену, уже снова подняли. Но вместо этого бросился следом за девчонкой, на бегу выхватывая анкуш. Уж не знаю, что мной двигало. Может, чувство вины из‑за того, что я, хоть и нечаянно, испортил бой. Или моя дурацкая привычка заступаться за слабых.

Айя хлестнула Костолома плетью, пытаясь отвлечь, но здоровенный гориллообразный монстр даже ухом не повел – был слишком занят. Усевшись верхом на Ужаса, он ухватил его за башку и, кажется, всерьез вознамерился ее открутить, дергая из стороны в сторону. Ящер отчаянно бился под ним, пытаясь вырваться из хватки, но только зря месил лапами землю, оставляя на ней глубокие борозды от когтей.

Я разогнался и, оббежав сражающихся по дуге, зашел Костолому за спину. Девчонка заметила меня и удивленно обернулась. Хозяин же гориллы так и стоял поодаль. Похоже, действительно не собирается разнимать дерущихся.

– Отвлеки его! – выкрикнул я, перехватывая анкуш так, чтобы удобнее было вонзить крюк.

Снова, мелькнув в воздухе, свистнула плеть. Айя попала ее разветвленным концом прямо по морде чудищу. Оно раздраженно мотнуло башкой и зарычало, обнажая жутковатые клыки – необычно толстые, конусовидные. Я же как раз успел забежать ему за спину и прыгнуть, загоняя крюк ему в загривок, будто альпеншток. Да так и повис, вцепившись свободной рукой в густую шерсть.

Дальше началось настоящее родео. Костолом взревел, замахал лапищами, пытаясь достать меня. Но место я выбрал удачно – он попросту не мог дотянуться до меня из‑за строения спины. Крюк анкуша глубоко засел в его шкуре. Урон был мизерный – в воздухе над головой чудовища вспыхнула шкала здоровья, но она была почти полная, и я не заметил, чтобы она начала проседать. Но я и не собирался убивать зверюгу. Вся надежда была на специфичный аффикс Икитары.

Первичный эффект паралича мохнатый гигант как‑то переборол, но уже через несколько секунд заметно поплыл. Хозяин его, почуяв неладное, что‑то проорал мне, но я его толком не расслышал из‑за шума толпы. Зрители, кажется, разделились – часть из них разочарованно свистела и улюлюкала. Видимо, они были за то, чтобы Костолом добил беднягу‑ящера. Вторая половина, наоборот, подбадривала меня.

Багровый ужас, к счастью, не пытался взять реванш, а отполз в сторону, подволакивая заднюю лапу и оставляя за собой заметный кровавый след.

Рыча и мотаясь из стороны в сторону, Костолом поначалу едва не сбросил меня, но с каждой секундой его движения становились все медленнее, и я уже держался увереннее. Еще немного – и здоровяк тяжело сгорбился, упираясь кулачищами в землю и тяжело дыша, башка его опустилась, будто ему трудно было удерживать ее.

А потом окончательно успокоился и попросту улегся на пузо, мерно задышав.

– Эй, а ну слезь с него, мудила! – рявкнул его хозяин. Он успел подбежать к месту схватки, и самодовольная ухмылка на его лице сменилась гримасой ярости. – И ковырялку свою убери!