Танцы втроем

Удовлетворившись напряженным сопением главбуха управляйки в трубку и представив ее толстое, краснощекое лицо и тщательно выкрашенные каким‑ то сложным цветовым градиентом волосы – «Наверное, тысяч пять сука отдает, чтобы содержать свои три пера в порядке» – Маша и широко улыбнулась – ну вот теперь ей кажется, полегчало!

Маша помыла руки и доела оставленный час назад бутерброд с икрой, масло немного подтаяло, но так даже оказалось вкуснее. Электрическая, ужасно дорогая кофеварка уже пыхтела, изготавливая любимый кофе «Эспрессо». В крохотную кофейную кружку через минуту полилась густая струя божественно пахучей жидкости.

Маша отпила глоток и зажмурилась – всё‑ таки жизнь ужасно хороша! Когда у тебя есть чашечка кофе и такая классная итальянская кофеварка. Эту машинку подарил на день рождение один из ее поклонников. Машка провела мизинцем по гладкой поверхности «Pavoni» и вспомнила, как замечательно они провели время с Альбертом…в ее весенний отпуск, и не где‑нибудь, а в Таиланде!

Она вновь прикрыла глаза, делая очередной глоток. Да, больше всего она любила Таиланд, а именно остров Пукет. Конечно, она и в других странах Азии бывала: Вьетнам, Китай, даже Бали, но Тай – это. Тай, он действовал на Машу магически.

Маша хоть и осознавала тогда, что едет в это сказочное место, как любовница, Альберт мужик нормальный и весь такой упакованный, но правильный, и с женой и двумя дочками никогда не расстанется, все же радовалась как ребенок. И этой своей радостью заразила всегда серьезного и властного Альберта, становившегося ручным и милым в её руках.

Маша могла вертеть Альбертом, как хотела, и частенько злоупотребляла своими возможностями, вскользь намекая на вещи, которые хотела бы получить к очередному дню.…Не только дню рождения, дню Валентина, или дню восьмого марта, а вообще, дню чего‑ нибудь… Машка быстро могла придумать праздник по малейшему поводу и так красочно описать его, что Альберт смеялся и покупал именно то, что хотела Маша, и еще сверху прилагался огромный букет цветов.

Машу пока всё устраивало, но с недавнего времени внутренний червячок стал слегка подтачивать душу, в ноябре ей исполниться тридцать семь, а этот мудак! Ну почему он вечно изгаживает даже самые приятные мысли!

Машкино настроение грозилось опять испортиться, но тут зазвонил молчавший первую половину дня телефон, и Маша подпрыгнула от неожиданности, она рванула в гостиную, ударившись об угол стола, чертыхнувшись, и снова ударившись, огибая стойку бара. Наконец, схватила Айфон и как можно спокойнее сказала:

– Я занята, перезвони позже! – и с трудом пересилив себя, нажала на красную трубку, высвечивающуюся на экране.

Маша рисковала, но прекрасно знала, как Его это злит! И не удержалась от удовольствия помотать ему нервы. Ведь целых три дня от него не было ни звонка, ни сообщения в Ватсапе! Целых три дня Маша сверлила экран Айфона, да что и говорить, не только сверлила, но и набирала десяток раз! Но он трубку не брал! «Пусть теперь побеситься!»– злорадно подумала Маша, все еще борясь с желанием тут же перезвонить.

Она отсчитывала про себя шестьдесят секунд, обычно ровно столько требовалось Алексею, чтобы выматерить её и снова набрать. Маша произносила вслух: «Пятьдесят восемь, пятьдесят девять, шесть…» И вновь раздался его рингтон, не успев поднести трубку к уху, Маша услышала:

– Ты ничего не попутала!? Что значит занята? Кто недавно обрывал мне все провода, а?

Маша снова, взяв себя в руки, хотя сделать это было уже сложнее, с издёвкой произнесла:

– Ты опоздал, кто обрывал, тот уже занялся более приятными делами, где твое присутствие не требуется!

В ответ она услышала какой‑ то мат и короткие гудки. Кинул трубку. Ну и ладно, что она, в конце концов, тряпка какая‑ то, ждать его звонка целыми днями и по первому зову являться к нему? Неа, у нее есть гордость!

Маша поежилась, чуть намокшая футболка раздражала. Она стянула с себя одежду, налила бокал вина и отправилась отмокать в пенной ванне. С наслаждением грелась в горячей воде, отпивая мелкими глотками вино. Она решила устроить себе маленькое домашнее Спа, сделав очищение тела скрабом, а затем медленно втирала в кожу крем с ароматом манго и маракуйя, купленный в Таиланде в магазинчике натуральной косметики. Запах был настолько нежным и приятным, что на минуту воображение унесло её в жаркую, желанную страну.

Но ее мечты вдруг резко оборвались, она почувствовала сильные пальцы, больно сжавшие хрупкие плечи и тут же встрепенулась, но все‑ таки упрямо попыталась отшатнуться и сбросить руки:

– Уйди! И ключи от моей квартиры верни!

Алексей, чуть прищурившись, осматривал ее с головы до ног, подолгу останавливаясь на груди и нижней части живота. Маша, сообразив, что она стоит обнаженная перед тем, кого не так давно послала на несколько веселых букв, сорвала махровый халат с яркими лилиями с вешалки и зашипела:

– Выйди!

И услышала издевательский смешок:

– О, сама невинность! А чего я тут не видел?

Он стоял, опершись на косяк, и его глаза опасно поблескивали, Маша отлично знала, что за этим последует, но ей упрямо не хотелось сознаваться, что она его очень‑ очень‑ очень, безумно хочет!

Маша набросила халат и на слегка подгибающихся ногах попыталась протиснуться в дверной проем мимо него, но тут же её подхватили сильные руки и всё…комната поплыла перед её глазами, когда оказалась на кровати, прижатая его телом. Последней связной мыслью было: «Козел…, но как же сладко он целует…с ума сойти…».

 

Глава вторая «А покормить?»

 

Открывать глаза не хотелось, она чувствовала, как кончики его пальцев легко скользят по шее, ключицам, ниже…, прокладывают дорожку к груди, и ее тело невольно сжимается от предвкушения.… Но, мужские пальцы, чуть коснувшись вершинки соска, неожиданно замерли. Она непроизвольно выдохнула, готовая податься выше, но сладкое марево, в которое ей так хотелось погрузиться, разрушилось фразой:

– А десерт, сладенькая, только после ужина.

Машка резко распахнула глаза и, встретившись с его нахальной полуулыбкой, окончательно поняла, что, продолжения не последует. Внутри поднималась волна возмущения и протеста, так происходило всегда – Алексей мог одновременно поднять ее на вершину блаженства, а потом как ни в чем не бывало, буднично грохнуть об пол. И как бы она не пыталась, а это уже проверялось не раз, ведущим всегда оставался он, и его желания всегда стояли на первом месте.

Машка мысленно выругалась, когда Алексей встал с кровати и, скрывшись за дверью ванной комнаты прокричал:

– Жду ужина, Машунь! Очень кушать хочется!

Маша кинула тапком в дверь – вот же! Гад! Но все‑ таки пошла на кухню и принялась готовить. Через тридцать минут на столе стояли: салат «Цезарь» с курицей, запеченные с овощами стейки из семги, нарезка с сервелатом и двумя сортами сыра, охлажденное белое вино.

Алексей прошел в кухню, облачившись в махровый халат, на ходу вытирая влажные пряди светло‑ русых, чуть волнистых волос.

Он удовлетворенно обвел глазами накрытый стол и, схватив Машу за талию, привлек к себе, чмокнув в щечку:

– Всегда знал, что моя девочка волшебница!