Танцы втроем
И вот сейчас, под руку попадалось всё кроме телефона: косметичка, расческа, зубочистки, маленький флакончик духов, два недоеденных мандарина. На ленте тем временем появился ее бордовый чемодан с аккуратненьким серебристым замочком, и Маша оставила безнадежные поиски, чтобы вовремя подхватить багаж.
Тяжелый чемодан неуклюже плюхнулся на гладкий пол, Маша вытащила ручку, придав ему равновесие, и с трудом покатила по направлению к выходу. Она лишь мельком глядела по сторонам: разноцветные куртки, шарфы, пуховики слились в яркую радугу.
Мимо промчалась студенческая компания в красных колпаках Санта Клауса, на одной девушке красовались бархатистые оленьи рожки. Чей‑то ребенок разревелся и выкинул на пол шоколадное яйцо, а затем и мягкую игрушку странного вида. Маша в последнее время перестала понимать кто эти звери, и, если бы не племянник Гришка, была бы не в курсе, что синее, длинное и худое чудище с оскалом вместо улыбки –это Хаги Ваги.
Машу раздражало всё, еще начиная с самолета: и тесное место, которое ей досталось ровно посередине ряда, и то, что рядом всю дорогу храпел толстяк, от которого пахло домашним борщом с салом. В аэропорту бесила многоцветная, предпраздничная суета, подарочные пакетики в руках пассажиров и встречающих, громкие возгласы и смех.
Она остановилась около выхода на улицу, и тут же к ней прилепилась служба такси, и худощавый молодой человек предлагающий взять бесплатно сим карту сотового оператора.
Маша присела на чемодан, положила на колени сумочку и порылась в ней, и, наконец, выудила телефон, в красном чехле со стазами. Без особой надежды Маша подгрузила Ватсап, который именно в этот момент потребовал обновления, и, пролистав список контактов вниз, обнаружила: «Машка, я тебя жду на стоянке около терминала B».
Маша что‑ то пробурчала, но уголки ее губ взмыли вверх, каблучки замшевых ботиночек весло застучали, и даже неповоротливый чемодан на колесиках уже несся за ней как веселый щенок.
На улице ее встретила морозная сырость и тонкая корка льда на расчищенном от недавнего снега асфальте. Но Маша благополучно пролетела приличное расстояние до стоянки, ни разу не поскользнувшись.
Она огляделась и не заметила в нужном секторе привычного для ее глаз Джипа, а потом спохватилась – вот ворона, не спросила номер и марку его машины! Маша покрутила головой, и вздрогнула от того, что ее подхватили сильные руки. Она с наслаждением втягивала запах туалетной воды, зная, кто её закружил, прижав к себе, и не давая обернуться.
Теперь она тоже громко рассмеялась:
– Поставь меня на место! – Маша болтала в воздухе стройными ногами обтянутыми черными тонкими колготками, ее норковый полушубок задрался наверх, рукава мягким комком собрались под мышками, но ей было наконец‑ то хорошо!
И всё вокруг стало хорошо! И отъезжающие машины, и визжащие от радости дети, и лай лабрадора, на шею которому повязали мишуру, и начавшийся тихий снег. Алексей развернул ее к себе, и все ещё не опуская на землю, медленно поцеловал в губы.
Они ехали домой на видавшей виды машине, и Маша чувствовала себя такой счастливой! За окном мелькали вечерние огни, а потом они стояли в пробках и целовались так, будто не виделись не два месяца, а двадцать два.
Когда въехали в темный двор, Маша уже не понимала, в каком районе столицы они находятся, хотя знала Москву довольно хорошо, часто здесь бывала в командировках и на курсах повышения квалификации. Но теперешний ее приезд был особенным – зимнее романтическое свидание в горящей огнями сказочной, неповторимой Москве!
Они оба ввалились в квартиру, запихнув в коридор чемодан, и тут же стали раздевать друг друга, целуя обнажающиеся участки тела, Маша прикрыла глаза, когда его горячий, мягкий язык коснулся шеи и за мочкой уха. К её ногам упал шелковый шарф, а Алексей все целовал и целовал ее плечи, ключицы, в нетерпении расстегивая блузку и стягивая с неё юбку.
Время стало ускользать от нее, и Маша очнулась от сладкого, страстного плена, распластанная на большом ковре в гостиной. Алексей протянул вино, и посмотрел на нее сквозь стенку прозрачного бокала, в полумраке Машкино тело смотрелось просто изумительно, казалось, даже мерцало крошечными блестками.
Маша приподнялась на локтях, пол с подогревом, мягкий ковер, сидящий рядом Алексей…Он поглаживал ее ноги, делая маленькие глотки вина, все было сказочно‑ прекрасным и уютным.
Маша потянулась и положила его руку на грудь, и он сразу почувствовал, как быстро забилось ее сердце.
– Слышишь, как ты на меня действуешь? Не могу остановиться рядом с тобой!
Алексей сжал ее твердый возбужденный сосок:
– А кто сказал, что мы будем останавливаться?
Глава семнадцатая «Новогоднее волшебство»
Тридцать первого декабря Маша впервые проснулась далеко за полдень, и впервые за несколько лет – не на работе. Хотя чего ей стоило отпроситься у Антонины, знала только она.
С двадцать пятого до двадцать девятого декабря Маша «впахивала» на работе за троих, срочно готовила отчеты, которые обычно они всем департаментом доделывали в авральном режиме до обеда тридцать первого декабря.
Но именно в этот год заболели стразу две сотрудницы, и вдобавок к основной отчетности нарисовались еще две обширные таблицы по развитию туризма в северных территориях. Почему статистику должны были сводить именно они, да еще и по туризму Маша не понимала, но задавать вопросы Антонине было все равно, что получить приговор «не выездная».
И Машка работала без обеда, приходила домой уставшая и голодная как волк, но сил что‑ то приготовить уже не было, она пила перед сном кофе, съедала бутерброд и падала в постель, чтобы снова соскочить в шесть утра, как‑ то навести макияж и сидеть на работе к семи, иначе она не успевала!
Хорошо, что чемодан собрала заранее: два вечерних платья, туфли на каблуке пудового оттенка, голубые джинсы и белый джемпер, новое нижнее белье, шелковый халат и еще куча нужных ей вещей, кроме того, она кинула туда же несколько красивых свертков – новогодние подарки Алексею.
Тридцатого декабря, за три часа до отлета, Маша галопом вернулась домой, приняла душ, в диком темпе нанесла макияж на лицо, увлажнила нежнейшим кремом все тело и напудрила его мерцающей золотистой пудрой. Как все успела – сама не понимала. Вбежала в аэропорт и услышала, как объявляют посадку на её рейс, еле успела зарегистрироваться и перевела дух только в самолете.
И вот теперь она лежит в невероятном блаженстве, вытянувшись на огромной кровати, а рядом спит тот, ради которого она выдержала сумасшедший рабочий марафон и восемь тысяч километров пути!
Алексея разбудил запах свежего кофе, Машу он обнаружил на кухне. На сковороде скворчали сырники, Машка, открыла дверку холодильника, выуживая оттуда банку сгущенки.
Алексей поймал ее за подол своей рубахи, которая доходила ей до колен и, приобняв, сказал:
– Как вкусно пахнет!
Машка игриво поинтересовалась:
– Я или сырники?
