Тени крылатых богов
Услышав шаги на лестничной клетке, опрометью мчался к двери. При любом шуме за окном – мигом запрыгивал на подоконник. Расплющивая морду о стекло, жадно рассматривал улицу. В питании был неприхотлив и всеяден. Мог с аппетитом жевать капустный лист из остатков борща.
К новой хозяйке Кот относился с добродушной иронией. Только эта ироничность роднила его с кошачьим племенем. В остальном Кот был совершенной собакой. Сосед Петрович предлагал назвать его Шариком. Или Мухтаром. Кот Мухтар – звучало впечатляюще, но Жанна не решилась.
Как ни странно, Кот пока ничего не разбил в квартире, цветы в горшках оставались невредимыми. И в целом, совместное житье было сносным. Кот быстро усвоил, что Жанна не переносит кошачьих нежностей в виде запрыгиваний на колени и прочих глупостей.
Он и не претендовал, довольствовался валянием на кровати и креслах во время ее отсутствия. Петрович иной раз заходил вечерами к соседке, они играли в нарды. Он и обучил ее этой игре, и Жанна играла прилично. Сосед, наблюдая Жанну с Котом, сказал, что они – типичная пара сангвиника с меланхоликом и поэтому неплохо уживаются.
Жанна удивилась таким глубоким познаниям Петровича и тому, что она, оказывается, меланхолик. Племянница Галка слала из Египта фото с пальмами и верблюдами. Сестра Ленка писала об ужасной мурманской погоде, но явно была счастлива.
Жизнь шла своим чередом. Жанна не вспоминала о странном приключении на Хохловке. Только необычные сны, которые стали сниться каждую ночь, несколько выбивали ее из привычной колеи.
Во сне она видела летающих крылатых божков, лошадей с птичьими головами и силуэты неизвестных людей в темных капюшонах. Она даже посмотрела статьи в интернете о древней Ассирии. Но ничего интересного не обнаружила, и связи ассирийских богов с Москвой – тем более.
В субботу Жанна встала рано. Ей предстояло нелюбимое дело: покупка новогодних подарков. Она терпеть не могла тратить деньги на это, но делать покупки лучше заранее, пока не начался ажиотаж в магазинах. Жанна уныло собиралась, ломая голову, кому что подарить. Так и не определившись, решила, что вдохновение придет в магазинах.
Ее уныние усилилось. Только у метро Жанна вспомнила, что злосчастный засыхающий цикламен так и остался под вешалкой в прихожей. Она твердо сказала себе, что вечером его нужно обязательно выбросить!
Ее шоппинг оказался неудачным. Практичные вещи (а Жанна признавала только такие подарки) или стоили дороже, чем она планировала, или не находилось нужного. В своих поисках Жанна не заметила, как оказалась на Китай‑городе. Она шла по малолюдным переулкам Солянки. В голове назойливо крутилось из Бернса: «в полях под снегом и дождем…»
Погода соответствовала песне. Жанна не заметила, как оказалась у памятника Мандельштаму, и поняла, что вышла на улицу Забелина. «Не ври самой себе, – холодно подумала она. – Ты хотела сюда вернуться. И вернулась. Давай, придумай теперь благовидный предлог. Как ты сейчас войдешь в этот клуб и увидишь его изумленный взгляд? И что ты скажешь тогда?»
Жанне внезапно стало холодно. Снег повалил крупными мокрыми хлопьями. Она шарила в сумке в поисках перчаток. Что‑то острое кольнуло пальцы. Шпилька. Нисрох с золотыми крыльями все так же индифферентно смотрел в сторону. Жанна надела перчатки и развернулась в сторону метро.
Рядом притормозила машина. Молодая женщина за рулем опустила стекло.
– Простите, вы не подскажете, где здесь дом номер семь? – сказала она. – У меня телефон разрядился, не могу открыть карты.
На заднем сидении машины две девочки, в одинаковых розовых наушниках, отнимали друг у друга планшет. Жанна молча смотрела на них. «Что ж, значит, надо пойти и поставить точку в этом абсурде. Иначе мне не будет покоя».
Она решительно наклонилась к девушке.
– Давайте я покажу. Нам – по дороге.
Девушка обрадованно кивнула.
– Спасибо большое, садитесь, пожалуйста.
Она шикнула на девочек. Жанна села на пассажирское сидение.
У знакомого подъезда они вышли из машины. Жанна, боясь передумать, поспешно сама нажала на кнопку рядом с табличкой «Королевство Магии». Дверь открыли. Девочки в розовых наушниках нетерпеливо напирали, Жанна посторонилась, пропуская.
– Мария Сергеевна, Диана и Алина, если не ошибаюсь? – Гиппогриф приветственно склонил голову с белоснежными перьями.
– Да, да, это мы! – закричали девочки. Их мама засмеялась.
– Добро пожаловать в наше королевство! – произнесла лошадь. Троица, гомоня, прошла в холл.
Вся решимость Жанны вдруг исчезла. Она уже хотела повернуться и быстро уйти, как вдруг аниматор сказал:
– Добрый вечер, Жанна! Очень рад вас видеть снова.
– Вы знаете мое имя? – только и смогла спросить она.
– Конечно. Мы вас ждали, – спокойно ответил Гиппогриф. – Давайте не будем мешкать. Вижу, вы замерзли. Согреетесь у камина. Думаю, большая кружка горячего какао со свежим апельсиновым кексом сейчас не помешает.
Жанна почувствовала, как ее напряжение исчезло после этих простых слов. Она молча прошла в клуб следом за лошадью с птичьей головой. В большом зале все так же резвились дети с волшебными палочками в руках.
Фея Аня за стойкой колдовала над разноцветными коктейлями. Молодая мама, с которой Жанна приехала в клуб, помогала своим девочкам переодеться. Двое аниматоров двигали большой стол, освобождая место в центре комнаты. Кажется, готовилось какое‑то представление.
Гиппогриф проводил Жанну к знакомой двери в конце длинного коридора. Филипп сидел в том же кресле у камина, что и в первую их встречу. Углы комнаты по‑прежнему скрывались во мраке, лишь два настенных светильника и свечи на столе освещали стол и фигуру мужчины в капюшоне. Филипп обернулся к входящей.
– Добрый вечер, Жанна! – сказал он. И вновь его голос странно взволновал ее. – Я рад вас видеть. – Он жестом показал ей на кресло напротив. Подойдя ближе, Жанна увидела на его коленях небольшую резную шкатулку. – Как там на улице, дождь не прекращается? Я вижу, вы вновь промокли…
Жанна не успела ответить, как он тихо добавил:
– …мой милый друг, мой бедный друг.
Ее так поразило, что он произнес слова из песни, которая крутилась у нее в голове, что она чуть не выронила сумку.
– Любите Бернса? – улыбнулся он, глядя своими темными внимательными глазами.
– Люблю, – неожиданно призналась она.
Он протянул ей руку.
– Садитесь, сейчас будем пить чай.
– Никита, – она вспомнила имя аниматора, – обещал мне какао. С апельсиновым кексом.
Филипп рассмеялся, и неловкость, которая сковывала ее, прошла.
– Ну, значит, будет какао, – весело ответил он.
Дверь открылась, Аня внесла поднос. Пока девушка расставляла перед ними чашки и блюдца и нарезала аппетитный кекс, они молчали.
