Ты будешь наказана

Потому что где‑то неподалёку звучит такой же звучный бас.

– Жене позвоню, – слишком знакомый голос. Но мне сейчас не до него. Шаги немного стихают, поэтому я выхожу из‑за угла и разыскиваю кабинет психа.

Чёрт, как его там назвали? Арс? Звучит так… необычно. И до жути знакомо. Я будто слышала его уже где‑то раньше. Нет? Ладно, подумаю дома на досуге. А сейчас…

Тихими шагами иду по коридорам, озираясь по сторонам каждым дуновением ветра.

Я – самоубийца. И у меня нет ни капли инстинкта самосохранения. На самом деле.. Я не знаю, что со мной. Знала же что этот человек псих и всё равно пошла к нему в дом, после его обещания убить меня. Не понимаю я этого.

Внезапно останавливаюсь. Осматриваюсь. Сама не понимаю, как оказываюсь напротив нужной мне двери. Я помню, как убегала отсюда, но я была так напугана, что путь плохо отложился у меня в голове. Найти кабинет – чудо.

И вот сейчас я открываю его, проникаю в знакомую комнату.

Мажу взглядом по столу, подоконнику и сглатываю.

Вспоминаю тот ужасный день. Я даже кажется, ощущаю это чувство между ног. Когда кровь катится по бёдрам.

Машу головой.

К чёрту эти мысли! Мне по‑прежнему надо найти папку. В прошлый раз мне не удалось – меня поймали. Но в этот раз… Поиски сужаются. Я не смотрю там, где делала это до этого. Только старое. И не знаю, как, но…

Арс – дурак. Псих и дурак. Хотя, наверное, оставив нужную мне папку с документами в верхнем ящике стола, он не думал, что я могу вернуться вновь. И честно… Я бы и не сделала этого. Если бы не несколько факторов.

Поэтому хватаю нужную мне вещь в руки. Открываю окно, залезаю на подоконник и сигаю вниз, на зелёную травку. Возвращаюсь аккуратно за своим рюкзаком и рву ноги от этого страшного места.

И, несмотря на то, что я сейчас медленно, но верно перелезаю через забор, и я должна быть спокойна..

Но почему мне кажется, что это не так?

 

Глава 6

 

 

– Отдашь это своему Барону, – я толкаю брата в плечо. Отдаю ему голубенький прямоугольник. – Сегодня же. И прямо сейчас. Понял?

– И чё мне за это будет? – вызов в его голосе напрягает. Он снова понтуется, пытается выглядеть взрослым. Знал бы ты, маленький хрен, что с тобой НЕ будет.

– Влад, давай не будем, а? – начинаю. – Сколько можно? Я ради тебя это сделала. И так ты меня благодаришь?

Я бегаю взглядом по расслабленному лицу. Он опять под травкой. Разве так можно? Постоянно быть под веществами, видеть этот мир по‑другому. Всё то, что сейчас плавает у него перед глазами – иллюзия. Он не понимает насколько прекрасна жизнь. Которую в любой момент могут отобрать из‑за парочки грамм порошка.

Он выхватывает папку из пальцев.

– Да чтобы ты провалилась.

Я прикрываю глаза и опускаю голову вниз. Да что это за мучения такие? Что я сделала не так? Только год назад всё было нормально. Мы с Владом были не разлей вода. Он иногда посматривал на меня косо, молчал. Но потом мы подружились. Хорошо подружились.

Хотя до этого я совершенно не помню, какие у нас были отношения.

У меня большие пробелы в памяти. Точнее… Первые восемнадцать лет своей жизни. Я совершенно не знаю себя, и как жила до того момента, как очнулась в больнице, на голове бинты, а надо мной возвышаются мои родители.

Только я вот не узнала их. Увидела незнакомых мне людей, испугалась. Вскоре они рассказали мне, что случилось. Я долгое время жила у бабушки в деревне.

Я упала, стукнулась головой о бетон. Как итог: сотрясение мозга, множество швов, которые чувствуются до сих пор. Благо незаметные… И потеря памяти. Подчистую.

И после того пробуждения… Влад вёл себя странно. Смотрел на меня безумными глазами. Будто видел меня впервые. Как и я его.

Тогда родители всё и объяснили: мой собственный брат плохо знает меня из‑за того, что я долгое время жила с больной бабушкой, которая очень быстро скончалась после того, как я пришла в себя.

Потом мы поладили. Узнавали друг друга с нуля. Жили счастливо. У нас был коннект, который было сложно найти у всех братьев и сестёр, которые жили вместе с самого рождения и знали друг друга всю свою жизнь.

Но в один момент всё изменилось.

Не помню что именно. Я тогда нашла первую работу. Начала зарабатывать сама. Училась на отлично. Родители хвалили, ставили меня в пример.

И Влада…

Кажется, начало это задевать. Не знаю. Он часто начал подкалывать меня. Пренебрежительно относился. Прямо как сейчас.

И я не понимаю, что сделала не так.

Я ведь так его люблю… Но вместо ответной любви, я получаю в лицо кусок говна…

Вот и сейчас. Он проходит мимо цветка с горшком, переворачивает его. Знает, что я уберу, лишь бы мама не видела бардака. И этой земли, что россыпью оказывается на белоснежном ковре.

Я тихо вздыхаю. Это всё из‑за этих веществ. И я не знаю, как его от них защитить.

На следующий день

– Ты слышала? – Вика обеспокоенно дёргает меня за рукав. Перевожу взгляд на телевизор, который висит на стене в «Дурмане». Забежали перед парами позавтракать, живём неподалёку же.

– Что там? – хмурюсь. Смотрю на экран. И едва не давлюсь чаем, когда слышу слова и знакомую картинку.

– Убийство, – повторяет вслед за диктором. – Как зверски… Сгорел. Но я не удивлена.

А я вот очень. Страшные кадры, мелькнувшие на экране. Обугленный труп, прикрытый мешком.

А на фоне… Знакомый дом. Вчерашний дом. В который я пробралась и украла проклятую папку. Сейчас он попадает в кадр. Но убили человека не в нём, чуть поодаль.

Да что не так с этим местом? То псих, то людей убивают.

– Почему? – меня немного напрягает фраза подруги.

 

– Я не уверена, – перевожу взгляд на неё. Слегка мнётся. – Но слышала от девчонок, что район там… Слегка опасный. А вот в этом доме, который показали – частенько крики слышат. Там бизнесмен Арсанов живёт.

Знакомая фамилия заставляет сглотнуть вязкую слюну.

Арс.

Арсанов.