Ты дура, детка!

– Здравствуйте, Маргарита, – чинно поздоровался Валерочка, а меня едва не перекосило от едких слов, готовых слететь с языка в его адрес.

Собралась с духом, кивнула и бросила:

– Привет. Куда путь держим, господа?

Окинув взглядом Валерочку, отметила, что джинсы и лаконичного цвета куртка ему шли больше, чем офисный костюм и пальто, в которых я привыкла его видеть. Он подстригся очень коротко, и в отличие от Людмилы мне понравился его новый имидж: хулиган‑ботаник. Давно пора было отрезать каре из русых волос, которое он носил. Зато теперь стали заметны раскосые глаза, и можно даже определить их цвет – зелёный.

– Похоже, мы все едем к одному и тому же человеку, – сделала вывод подруга, а я лишь пожала плечами. – Мы с Валерой собирались в театр, но позвонил его шеф и сказал, чтобы он срочно прибыл к семи часам вечера к нему на дачу. Проездили сегодня целый день: то контракт забирали, то возили доверенность к нотариусу… Едва успели перекусить. Значит, контракт всё‑таки Илюша подпишет, и станет инвестировать деньги в проект. Долго он решался на это, очень долго…

Ах, да! Конечно! Миллиардный контракт на постройку пятизвёздочной гостиницы! Всё по высшему разряду и «под ключ».

Деньги Илье давал его братишка – Сергей Лоскутов. К сожалению, а может и к счастью, но этот бизнес‑проект до сего времени был интересом семейным. Ну, как семейным… Почти. Он принадлежал братьям Лоскутовым и иже с ними заинтересованным господам, которых в недавнем прошлом называли криминальными авторитетами. При том, что Илья вёл дела, и весьма успешно, Сергей страховал его.

И вдруг, как гром среди ясного неба: он – крупный инвестор! Кто бы мог подумать, что им окажется давний конкурент Ильи – Семёнов Константин Михайлович.

Вообще Илья – везунчик! Все проекты, за которые брался, были успешными. Насколько мне известно, на постройку отеля средства нашлись сразу. Мало того они пришли из двух серьёзных источников. Лоскутовы готовились к реализации проекта, но тот вдруг затормозился. Виновник этого сам вышел на связь с Ильёй и оказался Семёновым.

И вот, в то предрешённое Судьбой утро, Валерочка в свите своего короля Семёнова прибыл к Лоскутову‑младшему, чтобы, устроить «тёрки» на высшем уровне. А по сему, год спустя всё утряслось.

Чувствует моё трепетное сердце, что договоры один криминал вёл с другим криминалом, лицами которых для публики и были милые ребята Илюшенька и Костенька. Вот теневые управленцы договорились, дали задание бизнесменам, с их умными головами и хорошим образованием, оформить всё юридически. Потому и встреча назначена, чтобы утрясти законные формальности.

Тьфу!

– Не понимаю только я‑то ему зачем, если ты там будешь? – сорвалась я.

– Ну, ты же знаешь своего Лоскутова. Так проще дать задний ход.

Ага! Ты сама‑то в это веришь, подруга? Если Илья даст задний ход – значит, сумеет объяснить, в чём на законном основании может проиграть та группа бывших авторитетов, что вложится с его стороны. Тогда разговоры между криминалами возобновятся.

– Чего стоим? – ухмыльнулась я. – Чего не едем?

– Ты в себя приди – отправимся.

Валерий топтался на месте, искоса поглядывая на меня. Захотелось его поддеть – сказать что‑то противное. Люда заметила мой взгляд, направленный на Валеру, и попросила:

– Зайчик, погуляй немного, пожалуйста.

Валерий ещё раз окинул меня взором. Поразило, что в его глазах появилась тревога. С чего бы это? Но на просьбу своей девушки Валерий откликнулся, двинувшись в сторону машины. Опершись спиной на дверцу иномарки, Валерочка вдруг вытащил из кармана сигареты, закурил.

– Нервничает, – тут же влезла Людмила. – Так он не курит. А видишь – нервишки шалят. Переговоры двух таких ребят, как твой Илья и его босс, могут чем угодно закончиться, а Валера кредит взял, чтобы квартиру купить. Вчера сделка состоялась, а сегодня через знакомых должны забрать оформленную регистрацию. Видишь, как оно получилось. Ничего, завтра ему отдадут.

– Тебя он тоже «взял». К‑хе, к‑хе. Взял с собой, чтобы Илья мягче обошелся, если что‑то не так пойдёт?

– Хватит, Машуля! – одёрнула меня подруга. – Лучше скажи, что сегодня с тобой такое? Ты не гоняла на автомобиле лет с двадцати.

– Проснулась, а меня по морде отдубасили, – сказала я ту правду, которую намеревалась озвучить.

– Кто?! – взревела Комарова, выпучив глаза.

– Прабабушка. Ты знаешь. Её портрет висит в доме. Мария Аркадиевна. Суздальцева. Помнишь? Явилась вместе с Рыжей и отделала, как не следовало.

– Ничего себе!

Подруга хмыкнула, но её удивление осталось при ней.

– До сих пор лицо – вздувшийся пузырь, – пожаловалась я. – А тут ещё этот… Илья. Приезжай, понимаешь ли!

Люська нахмурилась:

– Как думаешь, чтобы это значило?

Знала я, что это всё значило, но подруге такая информация ни к чему. Прабабушка меня предупреждала о том, что прошлое вернётся – вот оно и вернулось. Теперь разбираться с ним придётся. Ещё эта встреча с Семёновым…

Эх, совсем некстати! Я бы предпочла кое‑куда съездить, пошуршать газетками, поскрести сведения по сусекам, подумать.

– Ладно, – Людмила меня обняла за плечи, улыбнулась. – Выговорилась? Поехали дела делать! Только прошу тебя, не гони. Хорошо?

– Сотню твой Валерочка потянет?

– Лучше, чтобы скорость была восемьдесят. Напрягись, не так всё это сложно.

Мы расселись по машинам, и я первой выехала на трассу. Придерживалась разрешённого на этом отрезке пути скоростного режима, а автомобиль с подругой плёлся сзади.

На съезде на просёлочную дорогу, я сбавила скорость до двадцатки, и пропустила легковушку Валерия вперёд – он точно должен знать, где его босс живёт. Через два поворота и пять минут спустя мы въезжали через широкие, резные ворота на территорию маленькой усадьбы.

Не удержалась и хмыкнула себе под нос, пока выкручивала руль и заставляла машину плестись на специальную стоянку.

Сооружение было новоделом, но выглядело искусным подражательством канонам русской усадьбы конца восемнадцатого века. Перед домом лужайка и регулярный небольшой парк, что немного резало моё восприятие. Но если не вдаваться в подробности, то смешивание стилей придавало поместью помпезности. На заднем плане тёмной стеной, словно плоский фон, здание обступили сосны – значит, воздух тут потрясающий.