Ты нам (не) нужен
Крик, прорывающийся сквозь гул толпы, сквозь гром, заставляющий меня окаменеть и развернуться, чтобы увидеть летящую по улице девушку. Такую знакомую незнакомку.
– Твоей дочери нужна помощь! – кричит, с вызовом глядя мне в глаза, и ее голос сплетается с громом, с молнией, которая сверкающей вспышкой поражает меня, заставляет не двигаться и потерять контроль на долю секунды, в течение которой я рассматриваю голубоглазую блондинку в скромном коричневом пальто.
Скольжу взглядом по лицу без косметики, по нежной белоснежной, бледной коже, которую ласкают капли дождя, проскальзывая по чистому овалу, по покатому лбу и прямому острому носику, кусает губы, впивается в них жемчужными зубами, заставляя нижнюю покраснеть.
Прижимает аккуратные ладони к груди в сакральном жесте, словно молится божеству, но святых здесь нет, только демоны ада, которые рвутся с цепей, взбешенные и разбуженные криком девушки из прошлого…
Все такая же худенькая, миловидная, воздушная, с копной пшеничных волос, которые сейчас приобрели темный оттенок выжженной ржи, мокрыми прядями прилипли к вискам.
Опять смотрю в ее голубые глаза, наполненные отчаянием.
Именно тем чувством, которое бросает человека в крайности, заставляет совершать опасные и опрометчивые поступки.
Такие, как сейчас.
Сумасбродные.
Потому что иначе никто не решится кричать на многолюдной улице советнику президента о том, что у него есть дочь…
Пока еще не отдаю себе отчета в том, что делаю, срабатывают инстинкты, даю команду своим людям, которые оперативно приходят в движение, отсекая девушку от толпы.
Не давая ей возможности скрыться…
Смотрю в глаза блондинки, вижу в них влагу – это не дождь, который усиливается с каждой секундой и омывает улицу и людей литрами воды. Это именно слезы, которые набухли в глазах, придавая им болезненный горячечный отблеск.
Вспышка. Камера. Охранники работают. Ликвидируют возможные кадры сегодняшнего происшествия.
Хотя если что и проскользнет в сеть, продержится недолго. Есть целая операционная система, срабатывающая на мои имя и фамилию, зачищающая всю ненужную информацию.
Это обычный уровень стратегической безопасности, который срабатывает лишь на нескольких человек в стране, которые входят в ближний круг президента, среди которых числятся мои инициалы.
– Марат… дорогой… – слышу голос своей спутницы на вечер, ощущаю, как пальчики с длинным маникюром впиваются в руку сквозь материю моего пальто, пытаясь удержать.
Приходится приложить усилия, чтобы грубо не отцепить от себя клешню очередной пассии, которая нафантазировала себе слишком многое.
Сейчас девица рядом меня интересует не больше дождевых капель на моих ботинках. Нечто иное поднимает в груди голову. Дикое. Злое. Непростительное.
Это нечто долбит мне разум, когда я фокусирую взгляд на лице дрожащей под дождем девушки.
Ее пухлые розовые губы без помады шепчут только одно слово, которое я просто читаю по бесконечному движению:
– Прошу… прошу… пожалуйста…
Мольба, отчаяние и боль…
Не сыграть такой палитры чувств даже профессиональной актрисе с наградами, которая сейчас стоит рядом со мной.
Искренность в каждом движении ресниц, в каждом взмахе, в голубых озерах беспросветного отчаяния, которое льется на меня неконтролируемой лавиной.
– Прошу… прошу… пожалуйста…
О чем она меня молит?
О помощи? О том, чтобы не убивал?
Не уничтожил за то, что нарушила мой приказ и все же появилась в поле моего зрения?
Ольга…
Имя девушки, дрожащей под дождем, всплывает в памяти. Более того, я его и не забывал. Оно горит внутри, отдаваясь пеплом и прахом, как обычно бывает после дичайшего пожара, который смел все на своем пути, уничтожил, разрушил, развеял по ветру все то, что когда‑то было между нами…
Секунды на то, чтобы принять решение. Для того, чтобы убрали девушку из моего прошлого с глаз долой, чтобы не видеть, но…
Вместо логичного я цепляюсь за ту фразу, которую она кричала, и кровь закипает в жилах, становится лавой, магмой, что струится по венам.
Дочь…
Она кричала про дочь…
Мою дочь…
Ярость вспыхивает подобно жгучей отраве и я киваю охраннику, одним взглядом даю понять, чтобы отвел мою незваную гостью в машину.
Ну что же, Оленька, ты сама пришла ко мне и опять разбудила зверя…
Прохожу в здание. Мероприятие, которое я должен посетить, сразу же теряет значимость в моих глазах.
В принципе, я прихожу сюда только для того, чтобы выпустить пар. Чтобы дать себе время.
Нет. Не так. Чтобы дать время Ольге…
Пока сижу за столом и особо не прислушиваюсь к разговорам, перед глазами один единственный кадр…
Девушка в моих руках, которая говорит мне то, чего быть не может. Чего я так жаждал когда‑то, но кто‑то там высоко решил распорядиться иначе…
– Я беременна, Марат…
И мир летит к чертям. Секундами ранее я держал в руках трепетную блондинку с облаком шелковистых волос, в которые мечтал окунуться все время, пока отсутствовал, вдохнуть ее запах…
Ваниль и яблоки… Чистота горного родника и кристальная искренность…
Такой я видел девушку, которая стала женщиной подо мной…
Бокал в руке дает трещины, хрустит, но не разбивается.
Никогда никого не щадил. Карал за предательство. Потому что есть истина, которой следую – предавший раз… как там говорится, предаст еще раз? В моей интерпретации тот, кто предал единожды, до второго раза просто не доживает.
Таков мой мир. Никаких слабостей. Никакого прощения за проступки…
И она…
Девушка в белоснежном платье, босая, летящая ко мне в руки по лестницам, с радостными голубыми глазами, которые похожи на море, спокойное, тихое… Полный штиль. Моя гавань, в которую я мог прибиться после изматывающих будней.
