Умеешь хранить секреты?

Ха. Мстит, зараза. Не любит, когда его отшивают. Ну да, она, пускай, и смешно выглядит, зато не подхватит вшей. Тем более что заниматься можно только в ней.

От того Кира, поправляющая кудри, особенно нелепо выглядела со стороны. Как будто на конкурс красоты пришла. Даже, кажется, косметику не смыла.

– Нет, всё прекрасно, ― прелюбезнейше ответила ему Вишня. ― Спасибо, что спросил. А тебе плавки не жмут? Детские дома откопал?

Олег иронии не понял.

– Нет. Это новые.

– Да? Тогда будь осторожен, а то ещё разойдутся по швам. Вот будет конфуз, если… ― предложение осталось незавершенным. Её взгляд нашарил среди голов одноклассников Марка.

Тот лежал спиной на мокрой плитке, у самой кромки бассейна, расслабленно свесив ногу в воду. С её ракурса были прекрасно видны шорты чуть выше колен с ярким принтом и… всё. И больше никакой одежды…

Исаев дремал, закинув руки за голову и не видел, как его пожирала взглядом Кира и ещё парочка девчонок. В том числе и Багрова, которая натурально зависла, не в состоянии оторваться от обнажённого мужского тела.

– Осторожно, ― с запозданием предупредила Бабочка.

Оставленный кем‑то резиновый тапок неудачно вылез Вишне наперерез. Эпично взлетели в воздух женские пятки. Почти сразу раздался шлепок от болезненного приземления и её протяжное «ой». Послышался хоровой хохот.

Бабочка суетливым ангелом пугливо склонилась над Багровой, а рядом замаячило нависшее лицо подбежавшего Исаева. Вот же блин…

Вишня жалобно застонала, распластавшись на холодной плитке и потирая ушибленный копчик. Ну ёлы‑палы, и это она минуту назад говорила кому‑то что‑то про конфуз? Будь проклят дурацкий эффект бумеранга!

 

***

 

― Со стороны, наверное, кажется, что я дикая неудачница, ― стаскивая с головы шапочку и потирая на затылке набухшую шишку, разочарованно вздохнула Багрова.

Она сидела на скамье в служебном помещении. Стеллажи с химсредствами и полотенцами, гладильная доска, ведро со шваброй и сидящий на корточках напротив Марк в плавках. Романтика.

– Это должно волновать тебя меньше всего, ― бесцеремонно разглядывая её зрачки, ответил Исаев, выворачивая ей лицо так, чтоб на него падал свет потолочной лампы. Он вопросительно вскинул руку. ― Сколько пальцев?

– Два. Теперь один.

Количество пальцев Вишню мало заботило. А вот красивый парень рядом ― очень даже. Потому что в её непутёвой голове уже активно шевелились несмазанные шестерёнки, и это безошибочно чувствовалось.

Сейчас, когда она больше не расценивала Марка как потенциальную угрозу, он вдруг предстал перед ней с весьма привлекательной стороны. Хуже того, Багрова начинала понимать, за что так вцепилась своими ноготками Кира. За такого она бы и сама вцепилась.

Во всяком случае, только Исаев кинулся на помощь грохнувшейся идиотке. Отправил Бабочку за медсестрой, какого‑то пацана за потерявшимся в дебрях школы учителем, и помог дойти до лавочки. Остальные ржали как кони, ни одна сволочь не пошевелилась.

Как там говорят умные люди: девушка сначала влюбляется в отношение к себе, и только потом в человека? О влюблённости, разумеется, речи пока не шло, но поступок она однозначно оценила…

– Следи за пальцем, ― влево, вправо. Влево, вправо. Вишня послушно выполнила приказ. Марк удовлетворённо отстранился. ― Сотрясения нет.

– Точно знаешь?

– Точно. Алина постоянно расшибала лоб, так что есть опыт.

Снова эта Алина…

– Кто такая Алина? Твоя девушка?

Нет, это не ревность! Просто любопытство.

– Это так важно?

Оу.

– Н‑нет. Но мне ведь надо знать, как подписать фотку. Я же обещала автограф, ― поспешно нашлась она.

– Младшая сестра.

– О…

Нет. Ей, конечно, всё равно, но ответ понравился.

– Ей двенадцать.

– А… Хорошо. Скоро всё принесу, обещаю… Слушай, а ты… ― договорить и опозориться в край она не успела, к счастью. На пороге служебного помещения выросла взволнованная Лена, но её деловито подвинула в сторонку серьёзная дамочка в белом халате. Начался очередной осмотр.

Марк, видя, что больше не нужен, ушёл, чтобы не создавать толкотню. Бабочку отправили обратно на урок насильно. Багрова же терпеливо кивала или же отрицательно качала головой, пока медсестра задавала вопросы.

К тому моменту подоспел преподаватель, женщина в возрасте, сохранившая к своим годам красивую спортивную фигуру. В конечном итоге, было решено, что с ней всё хорошо, однако от сегодняшнего занятия ученица была освобождена.

Правда предложили на выбор: либо чтобы она досидела эти два часа на скамейке, либо чтобы её кто‑то забрал из взрослых. Видимо, боялись, что самостоятельно Вишня до дома со своей невезучестью не доберётся.

Кому звонить она долго не думала, на такой случай у неё имелся личный водитель. Правда пришлось ещё не меньше часа ждать, пока тот, слиняв с пар, доедет до сестры.

Получив сообщение, что помощь уже близко, Багрова вышла на улицу и, присев на высокий бордюр, обрамляющий газон, попыталась совместить приятное с полезным, быстренько карябая домашнюю работу, заданную сегодня.

– Тоже прогуливаешь? ― оторвал её от решения показательных уравнений голос Полины. О. А она думала, что та давным‑давно ускакала домой.

Абрамова, скинув сумку на землю, плюхнулась рядом, держа в зубах яблоко.

– Меня освободили.

Яблоко выплюнули в ладонь.

– Что такое, сифилисная оказалась?

Вишня исподлобья смерила собеседницу осуждающим взором.

– Обязательно быть такой грубой?

– А тебе обязательно быть такой милой? Это бесит.

– Вот как… Считаешь меня милой? Это приятно.