Умеешь хранить секреты?
Последним парным занятием на понедельник стоял бассейн. Ещё и совмещённый, вот только замаячившая в раздевалке физиономия Киры отравили всю радость от возможности поплавать.
– У тебя растяжки на ляжках, ― ехидно заметила чирлидерша, разглядывая цельный чёрный купальник Вишни с поперечными сетчатыми вставками.
– И? ― ответила та и глазом не моргнув. Нормальные у неё ляжки, а растяжки есть у всех, ничего такого в этом нет. ― Предлагаешь мне плавать в скафандре?
– Уж точно не светить телесами. Да и твоей подружке дибилке, ― кивок на стоящую рядом Бабочку. ― Стоило подобрать что‑то другое. Такое, что не будет выставлять напоказ её свисающие бока.
– Бока? Где? Неужели я опять поправилась?
Бабочка, даже не услышавшая, кажется, оскорбления, испуганно принялась выискивать у себя надуманные недостатки, прыгая на месте и крутясь подобно собаке, гоняющейся за собственным хвостом.
Кира и её поддакивающие прилипалы из группы поддержки желчно хихикали, наблюдая за комичной суетливостью, на что Багрова жестом попросила подругу остановиться и не позориться.
– Знаешь, ты права, ― Вишня с характерным звуком тянущегося воздушного шарика натянула на голову чёрную купальную шапочку. ― Растяжки и лишний вес – это не очень красиво, но с недостатками вполне можно жить. Ты же со своим лошадиным лицом как‑то живёшь и ничего.
Смех застрял у Киры в горле. Чувствовалась, как она начала вскипать, готовясь ответить, но слушать её Багрова не стала. Взяв расстроенную Бабочку под руку, она как ни в чём не бывало повела её из раздевалки к бассейну.
Глупышка. Чтобы найти в ней хотя бы сто грамм лишнего веса, пришлось бы разглядывать всё пол лупой. Открытый розовый купальник лишь подчёркивал идеальную фигуру и аристократично бледную молочную кожу.
– Не слушай ты эту идиотку. Всё у тебя на месте.
– Нет, я замечала, что мой любимый топик уже не так си…
Нет. Тут не такой подход нужен.
– Эта стерва просто тебе завидует. Ты сама не видела разве? Одна её рука толще твоей в два раза. А у тебя всё прекрасно! Ты красавица.
Вишня не стала уточнять, что у Киры это от частых физических нагрузок и тренировок, но это и не потребовалось. Хрупкое душевное равновесие Бабочки перестало дрожать от эмоционального землетрясения и снова обрело твёрдую опору.
– А, ну хорошо тогда… ― беззаботно поправляя завязочки на лифе, расслабилась та. ― А то я уже правда начала думать, что пора опять садиться на кефирную диету.
– Моя мама в таком случае говорит: вместо того, чтобы гробить желудок, отлепись от дивана и поприседай. Ну или побегай вокруг дома кружок‑другой. Она очень негативно относится к диетам. Называет это оправданием для ленивых.
– Она у тебя строгая.
– Вовсе нет.
– Кстати, тебя ругали за то, что случилось?
– В столовой‑то? Не а. Папа посмеялся, а брат вообще ржал, как припадочный. Аж заикал. Нормально.
– А вот Полине, видимо, досталось. Видела её руки?
Вишня напряглась.
– Нет. А что с руками?
– Они в синяках. Она, конечно, весь день натягивала рукава, но на географии забылась, а я сижу напротив и…
Синяки? Багрова огляделась, но Абрамовой нигде не было. Она сбежала с последних уроков. Не любит плавать? Или не хотела показывать руки?
– Может, с парнем поругалась? ― накинула вариант Вишня, минуя группу парней, толкущихся возле вышки. Те громко разговаривали и не менее громко гоготали. Судя по разговору, думали, кого можно скинуть в воду. Желательно с высоты. Пока препода нет.
– Милая шапочка, ― язвительно окликнул её Олег, когда Багрова прошла мимо. ― Не жмёт?
Ха. Мстит, зараза. Не любит, когда его отшивают. Ну да, она, пускай, и смешно выглядит, зато не подхватит вшей. Тем более что заниматься можно только в ней.
От того Кира, поправляющая кудри, особенно нелепо выглядела со стороны. Как будто на конкурс красоты пришла. Даже, кажется, косметику не смыла. Оставалось надеяться, что та водостойкая.
– Нет, всё прекрасно, ― прелюбезнейше ответила ему Вишня. ― Спасибо, что спросил. А тебе плавки не жмут? Детские что ль дома откопал?
Олег иронии не понял.
– Нет. Это новые.
– Да? Тогда будь осторожен, а то ещё разойдутся по швам. Вот будет конфуз, если… ― предложение осталось незавершенным. Её взгляд нашарил среди голов одноклассников Марка.
Тот лежал спиной на мокрой плитке, у самой кромки бассейна, расслабленно свесив ногу в воду. С ракурса Вишни были прекрасно видны шорты чуть выше колен с ярким принтом и… всё.
И больше никакой одежды…
Исаев дремал, закинув руки за голову и не видел, как его пожирала взглядом Кира и ещё парочка девчонок. В том числе и Багрова, которая прям зависла, не в состоянии оторваться от разглядывания обнажённого тела.
– Осторожно, ― с запозданием предупредила Бабочка.
Оставленный кем‑то резиновый тапочек неудачно вылез Вишне наперерез. Эпично взлетели в воздух женские ножки. Почти сразу раздался шлепок от болезненного приземления и протяжное «ой».
Послышался хоровой хохот.
Бабочка суетливым ангелом пугливо склонилась над подругой, а рядом с ней замаячило нависшее лицо Исаева. Во блин…
Вишня жалобно застонала, распластавшись на холодной плитке и потирая ушибленный копчик. Ну ёлы‑палы, и это она минуту назад говорила кому‑то что‑то про конфуз?
Будь проклят дурацкий эффект бумеранга!
***
― Со стороны, наверное, кажется, что я дикая неудачница, ― стаскивая с головы шапочку и потирая на затылке набухшую шишку, разочарованно вздохнула Вишня.
Она сидела на скамье в служебном помещении. Стеллажи с химсредствами и полотенцами, гладильная доска, ведро со шваброй и сидящий на корточках напротив Марк в плавках. Романтика.
– Это должно волновать тебя меньше всего, ― бесцеремонно разглядывая её зрачки, ответил Исаев, выворачивая ей лицо так, чтоб на него падал свет потолочной лампы. Он вопросительно вскинул руку. ― Сколько пальцев?
