Вечная кровь

– Наталья Романовна! – повысил голос Андрей. – Прекратите немедленно это безобразие и спрячьте деньги. А то мы обидимся.

– Спасибо, спасибо вам… – у нее задрожали губы, и Андрей, Ирина и Симай поспешили покинуть квартиру.

Когда вышли на улицу, часы показывали половину пятого. Дождя не было, но небо заволокло низкими серыми облаками. К тому же заметно похолодало, и сразу становилось понятно, что вокруг уже сплошная осень, а впереди только зима.

– Рассказывай, – потребовал Симай.

– Когда здесь темнеет? – Андрей, посмотрел на небо.

– Часа через два.

– Нормально, успеем.

– Что успеем? – поддержала Симая Ирина. – Может, действительно расскажешь?

Они дошли до крохотного чахлого сквера с одинокой скамейкой. Уселись, и Андрей вкратце поведал о своих догадках и показал записи в дневнике.

– Ты думаешь, они могли тайно встречаться? – в голосе Ирины слышалось недоверие. – Так, чтобы никто не знал и не догадывался? В наше‑то время? Ни одного снимка в соцсетях и даже просто в памяти компа? Как такое может быть? Я видела их аккаунты. Ни малейшего намека.

– Зато здесь, – Сыскарь щелкнул ногтем по тетрадке, – их хоть отбавляй.

– А я верю, – сказал Симай. Он откинулся на спинку, закинул ногу за ногу, сдвинул шляпу на затылок. – Правильно ты, Андрюха, рассуждаешь. Богом данная – это и впрямь Богдана. Кто же еще? Имя редкое, даже для Княжеча. Он пишет, что пикник, на котором она была, устроили явно богатенькие детки. А наша Богдана из богатой семьи. Он же, наоборот, из бедной. Даже очень бедной, я бы сказал. Они из разных сословий. Небо и земля. Встретились. Любовь вспыхнула, как сухой хворост жарким днем. От одной искры. Так бывает, уж я‑то знаю. И что им делать? Родителям не расскажешь, сразу в штыки, а то и дверь на запор. Я ее родителей имею в виду. Друзьям‑подругам – засмеют. Да и нет их особо, друзей‑подруг сердечных. Начнешь по сети общаться – тут же вычислят, все станет известно. Значит, строжайшая тайна и… как это слово, забыл, кон…конп… – он прищелкнул пальцами.

– Конспирация, – подсказала Ирина.

– Во! Она самая. Опять же, это страшно интересно. Завлекательно. Знают только они и больше никто. Запретный плод! И только они его вкушают. Чистый кайф! – закончил он словечком, которого от него совершенно не ожидали ни Андрей, ни Ирина, и поцеловал пальцы, сложенные щепотью. Потом секунду подумал и восхищенно добавил:

– Эй, а если они убежали? Едут сейчас в поезде где‑нибудь за тыщу верст… Россия‑то велика по‑прежнему.

– Паспорта, деньги, вещи, – сказал Андрей. – Все на месте, мы проверяли. Забыл?

– Помню, – сказал цыган. – Но лично меня это бы не остановило.

– Кто бы сомневался, – сказала Ирина. – Ты на триста лет вперед прыгнул, как к себе домой, а они дети. Без денег и документов пропадут.

– Надо ехать в эту Горькую Воду, – сказал Андрей. – Оглядеться, пока не стемнело. Есть у меня подозрение, что они там могли встречаться. Далеко это?

– Здесь все близко, – сказал Симай. – Только сначала давай на нашу квартиру заедем.

– Зачем?

– Пистоли возьмем, – просто ответил кэрдо мулеса. – На всякий случай.

Ирину они оставили дома, хоть та и возражала. Впрочем, не особенно упорно. Видимо, в глубине души понимала, что туда, куда двое мужчин направляются с оружием, девушке лучше не ходить. Особенно, на ночь глядя.

– Откуда дровишки? – поинтересовался Сыскарь, вытаскивая магазин и передергивая для проверки затвор двенадцатизарядной Беретты‑86.

– Разжился по случаю. У меня такой же. Не беспокойся, стволы чистые, крови на них нет. А если и есть, то не в России.

– Утешил, – пробормотал Андрей. – Кобуры?

Симай развел руками.

Спрятали оружие за ремнями под куртками, рассовали фонарики и запасные магазины по карманам, вышли на улицу, где уже ждало вызванное такси (после некоторого размышления машину решили оставить в распоряжении Ирины). По дороге до Горькой Воды водитель, безошибочно распознав в Андрее приезжего москвича, охотно делился страшными легендами о лесопарке:

 

Конец ознакомительного фрагмента