Ведь они не ты
В течение двух минут поступил звонок из фирмы с подтверждением заказа. А приехали уже через полчаса. Полина как раз успела принять контрастный душ и переодеться. Она наконец‑то скинула с себя одежду, которая ее раздражала: ей казалось, что она грязная, помятая, потная.
Их ввалилось семь человек, молодых, улыбчивых, интернациональных, упакованных в белые комбинезоны и обрезанные бейсболки с логотипом их фирмы, притащивших с собой тележки с инвентарем, пылесосами в количестве двух штук и целой непонятной кучей средств чистяще‑моющего предназначения.
– Здравствуйте! – с голливудской улыбкой весело и задорно поздоровались хором.
– Чего изволим, Полина Дмитриевна? – вперед вышел парень лет двадцати двух – двадцати трех, командир чистящего отряда.
Он предложил Полине Дмитриевне обсудить объем работ и ее хозяйские пожелания. Ее пожелания были весьма просты – мыть и отчищать все! Вплоть до мытья окон, размораживания холодильника и отдраивания всех закоулков. Мужчина ходил за ней с листочком, перечислял наименования работ и их стоимость. И ставил галочки напротив запрашиваемой услуги.
– Стирка требуется? Загрузить машину?
– Да, – ответила Полина. – Грязное в корзине для белья. В ванной.
Отдав все распоряжения, она вернулась на свою застекленную лоджию к ноутбуку, остывшей третьей чашке кофе и следующим пунктам плана.
Так. Что дальше?
Она порылась в интернете, нашла удовлетворяющий ее пожелания ближайший супермаркет, позвонила в отдел доставки, сделала заказ, обговорив все формальности.
В дверь высунулась голова предводителя отряда чистоты:
– Извините, что отвлекаю. Холодильник разморожен и отмыт.
– Отлично! – улыбнулась Полина.
– Полина Дмитриевна, а лоджию‑то мыть?
Ей вдруг стало весело! Да и головная боль начала проходить.
– Простите, ради бога, – извинилась Полина. – Вы мне представились, а я забыла. Как вас зовут?
– Матвей, – чарующе улыбнулся мужчина. Без подобострастия, открыто, как‑то по‑мальчишески.
– Мыть, Матвей! – делилась задором Полина. – Все мыть, что только можно!
Настроение ее совсем расчудесилось! Шорох генеральной чистки и уборки ее квартиры стоял недетский, и Полине пришлось кричать, что только добавляло веселья ее настроению.
– Понял! Тогда минут через двадцать вы могли бы перейти в гостиную? Мы там почти закончили.
– Хорошо! Освобожу помещение для труда! – пообещала Полина.
Спустя оговоренное время она встала со стула. А стульчик‑то был премиленький, Полине крайне нравился этот гарнитурчик – два кованных ажурных стульчика и столик, она любила попить здесь кофе. Это дизайнер придумала уголок на лоджии специально для Полины.
Прошла в гостиную. Что там у нее следующее по плану? Подобрать хороший ресторан с доставкой, заказать ужин на дом, а дальше посмотрим!
Совсем она разленилась! Уборку вон за нее делают! Интернет, доставка на дом, все что пожелаешь!
Хорошо! Все хорошо! Спасибо тебе, Москва! Город возможностей! Полина только сейчас жить начала. После развода. После переезда в столицу. Начала жить для себя. Перевела дыхание, отдохнула и пригляделась к своей жизни. Она как будто скинула оковы. Она была сво‑бод‑на! Полина крутила это чувство, смаковала его, наслаждалась.
Улыбаясь, девушка потянулась, сложив ладони в замок, выгнувшись на гостином диване. Прикрыла глаза и окунулась в воспоминания. Воспоминания накатывали на нее волнами, оставляя след в душе, и лениво отползали в глубины памяти.
Она и жизни как таковой не знала. Сначала учеба. Школа. Потом финансовая академия. Потом юридический университет. Какие там есть‑спать, любови‑моркови, встречи‑расставания, свидания?! Потом все это!
Через два месяца после того, как она, сдав, защитив, отстояв, что только можно и требовалось, получила дипломы, устроилась в небольшую компанию. С головой ухнув в любимую работу, повизгивала внутри от радости. Она всегда любила работать с цифрами, документами, любила анализировать, строить графики. Девушка была не против задержаться допоздна, за дополнительную плату исполнить обязанности заболевшего сотрудника, уволившегося. Полина все работала, работала, работала. Может, хотелось накопить на жизнь, о которой мечтала. Может, хотела сделать карьеру. Может, просто пряталась в работу от одиночества, которое постоянно ощущала в душе и так спасалась.
Потом все чаще ей стали напоминать о возрасте. Уже почти тридцать. Подружки все замужем, воспитывают детей, да не по одному. А она до сих пор одна, все работает и работает. Конечно, какие‑то романы были в ее жизни. Но недолговечные. Мимолетные. Семья и родственники давили, что пора замуж выходить, детей рожать.
И именно в тот момент нарисовался в Полиной жизни Павел Николаевич Рогозин – знакомый каких‑то знакомых. Он работал в министерстве. Чиновник. Весь такой важный и уверенный в себе. Красиво ухаживал. И как‑то неожиданно стал ее мужем.
Она все пыталась вспомнить день своей свадьбы и события самой свадьбы. И не смогла. У нее имелась куча фотографий и свидетельство о браке – все такое официальное, смутные воспоминания о банкете в ресторане и поздравления новобрачных какими‑то важными приглашенными гостями. Как в тумане. Ни черта больше не помнит.
Странный был брак у них. Павел как‑то моментально и основательно укоренился в ее жизни и взял руководство всем на себя. Глава семьи же. Он решал: когда и куда ехать в отпуск, какую технику покупать, мебель, одежду и прочее. С Павлом ей стало тяжело с самого начала. Он был требователен, напыщен, назидателен, брезглив и всем недоволен. Приходилось постоянно держать спину, улыбаться, прислуживать, выслушивать нотации‑поучения – соответствовать завышенным требованиям новых родственников.
И Полина выслушивала, выполняла, улыбалась и вкалывала, как раб в римских каменоломнях. И на работе. И в семье. Ведь она теперь была замужем, у нее имелись и муж, и свекровь, и свекор. Свекровь наставительно повторяла, что Полине необходимо постоянно окружать ее Павлушу заботой. И стараться соответствовать его определенному положению в обществе и занимаемой должности.
Вот тогда Полина научилась всему. Готовить самые лучшие блюда, накупила кучу кулинарных книг, убирать, стирать, вести хозяйство, этикет, танцы. Она умудрялась все это совмещать с карьерой, которая шла в гору. Но они все равно были недовольны всем, что она делала. Никакие Полинины достижения, должности, награждения и признания не могли удовлетворить амбиций и требований этой семейки.
Но Полина не роптала, по макушку находясь в своей работе и домашнем быту, – мыла, стирала, готовила, обслуживая небожителя – министерского чиновника, а на осознание своей жизни у нее не оставалось ни времени, ни сил.
Полина никогда не завтракала вместе с Павликом, вставала раньше его, готовила мужу, раскладывала на диване в гостиной его одежду на сегодняшний день, вплоть до поглаженных носков и трусов, подавала ему еду, держала спину, чмокнув в щечку на прощание, закрывала за ним дверь и только тогда расслаблялась.
