Верни мою дочь
Но хоть бы раз кто‑то из них попытался просто по‑человечески понять меня.
Через пару минут неловкой тишины я засобиралась.
– Ты чего, Вит?
– Марин, нам пора.
Сестра посмотрела на часы, закусила губу.
– Подожди, я наложу тебе десертов.
– Я думала ты уже это сделала. Знаешь, ты не заморачивайся. Маше нельзя много сладкого, а к пирожным в принципе равнодушна. Не суетись.
– Вит, да подожди, – она ухватила мне за руку. Карие глаза сестры забегали. – Ты к Артему, что ли?
Я убрала пряди волос, упавшие на лицо и покрепче сжала ручку своей дочери.
– Марин, я же сказала, что действую одна. Мы торопимся, извини.
Но она не давала мне выйти, заблокировав проход между столиками.
– Дай пройти.
– Нет.
– Что? – у меня от неожиданности чуть ли не глаза на лоб полезли. – Марин, ты чего?
Она молча смотрела на меня, и у меня в голове все встало на свои места. Я в ужасе посмотрела на свою сестру.
– Ты сдала меня? Это была ловушка?
– Вита, ты делаешь глупости. Сама мне потом спасибо скажешь. Сейчас ты действуешь сгоряча.
В полнейшем шоке я продолжала смотреть на обманувшую меня сестру. Вот так просто она обманула меня. Сдала при первой возможности. Но какая ей в этом выгода? Что пообещал ей Марк?
О Боже… Все развалилось на глазах…
Этого не может быть!
С отвращением оттолкнув ее в сторону, я бросилась к выходу, утаскивая за собой дочь, но в середине зале застыла. Прямо передо мной в дверях уже стоял Марк. Сердце сорвалось вниз. Все внутри меня заклокотало от ярости, от отчаяния, от осознания безвыходности ситуации.
Какая же я дура! Зачем я вообще поехала сюда? Попрощаться с сестрой! С той, что предала тут же, не раздумываясь.
– Папочка!
Маша отпустила мою руку и бросилась к нему, он тут же подхватил ее на руки, прижал к себе, не отрывая от меня нечитаемого взгляда. Пиджака на нем не было, рукава рубашки закатаны до локтей. Волосы слегка растрепаны, что для него непривычно. Я заставила его понервничать.
– А мы такие пиложные вкусные кушали, – счастливо рассказывала дочка, обнимая его за шею.
– Вит… – ко мне подошла понурая сестра. – Я же хотела как лучше…
– Что ты ей пообещал? – еле слышно спросила я у супруга. Он молчал. – Что ты ей пообещал?!
От моего крика все посетители начали на нас оглядываться. Марк передал Машу в руки водителю, тот вынес ее на улицу.
– Садись в машину, – беспрекословным тоном заявил мне.
– Марк. – Я подошла к нему ближе. – Я тебя ненавижу. Я просто до одури тебя ненавижу!
Мой злой шепот бил по ушам даже меня. Не верилось, что все так быстро закончилось. Даже не успев начаться. Это просто нелепо.
Я такая нелепая. Ничего у меня никогда не получится. На что я надеялась? Если бы не предала Марина, может, меня предал бы Артем. Я больше никому не хотела верить.
В серых глазах отчуждение и ощутимый холод.
– Сядь в машину. Поговорим дома, – отрезал он. Развернулся и вышел.
Знал, что я как миленькая побегу за ним. Не оставлю свою дочь.
Я горько усмехнулась. Что ж, Вита. Пора в свою золотую клетку. Побегала немного, порадовалась видимости свободы, и на этом все.
– Вит… – проблеяла сестра, но я даже не обернулась.
Только хлопнула дверью хорошенько. Никогда ей не прощу.
Майбаха уже не было. Водитель уехал на нем. Мне ничего не оставалось сделать, как сесть в авто Марка, где уже сидела на заднем сиденье пристегнутая к детскому креслу Маша. Я села к ней.
Всю дорогу я ехала, отвернувшись к окну, пытаясь сдержать слезы. Мне не хотелось при нем плакать. Но еще больше мне не хотелось плакать при дочери. Я должна оставаться сильной.
На крыльце у дома нас уже ожидала Римма. Посмотрев на меня с ненавистью, она забрала у Марка дочь и ушла в дом. Мы остались снаружи.
– Не будешь входить? – спросил он и устало потер глаза.
– Что ты пообещал Марине?
Его молчание выбешивало, выводило из себя. Ухватив его за рубашку на груди, я прошипела:
– Что ты ей пообещал? Стыдно сказать или что? Какого дьявола ты молчишь?
– Я пообещал ей хорошую сумму. Для развития бизнеса, – спустя мгновение проговорил он. – Она тут же согласилась.
– Из‑за денег? – растерялась я. Уронила руки.
– Все как и раньше, – пожал он плечами.
– Что значит как и раньше? – встрепенулась я. – Марк?
Эмоции накапливались в один огромный шар, который вот‑вот был готов взорваться.
– Хватит молчать! Говори!
– Твоя семейка выгодно продавала тебя несколько раз. – Его слова падали обухом по голове. – Твой отец продал тебя за свои долги. Я все их закрыл. Это было его условием для нашего брака. Твоя сестрица сдала мне информацию по поводу твоего бывшего возлюбленного. Назвала его имя, хотя я в общем‑то и не интересовался. Думала я ей за это заплачу. Но заплатил я ей за совсем другое – чтобы эта продажная дрянь не появлялась около тебя даже в радиусе километра.
Точно мешком прибитая, я стояла, разинув рот и слушала своего супруга, отказываясь верить в услышанное.
– Ни твой папаша, ни сестрица не делали попытки сблизиться с тобой, потому что я им запретил. И они согласились сами. За вполне приличные суммы.
Вот значит на какие деньги она открыла кофейню… А мне говорила, что кредит взяла. И отец… Он сам поставил условие?!
– Ты чудовище, – прошептала я. – Как ты мог так поступить?
– Как? Я всего лишь избавил тебя от их гнилого присутствия.
Размахнувшись, я залепила ему пощечину. Бледная кожа на лице Марка тут же покрылась розовыми пятнами. Сжав зубы, он наклонился ко мне.
– Я прощу тебе эту выходку, как и то, что ты хотела выкрасть у меня дочь. Если не хочешь усугубить ситуацию, то заходи в дом и делай вид перед Машей, что ничего особенного не произошло.
