Воины Игры 2. Шут Императора

Ахн‑бис медленно кивнул и последовал за бойцами в нижние ярусы корабля. Рядом семенил Огли, вертя головой по сторонам. Император не сомневался, что маленький амальгамант запоминает окружающую обстановку и маршрут, словно уже в таком нежном возрасте осознаёт всю ответственность за своё будущее.

Всех найденных пауков памяти заперли в гигантских колбах‑колодцах, оснащенных оборудованием, препятствующим выверт существ и их последующий взрыв, способный разнести несколько таких флагманов, как этот.

Обойдя несколько колодцев, Император остановился над одним, с любопытством рассматривая древнего паука.

– А этого где нашли?

Огли тоже заглянул в колодец. Арахпод немедленно отреагировал на него: попытался вытянуть к нему щупальце, но электромагнитная плёнка не позволила ему этого сделать. Паук свернул щупальца и замер, вслушиваясь в голоса волков.

– Болтался у пузыря безвременья на Земле, у города Берлина, – ответил разведчик, бросая на паука брезгливо‑опасливый взгляд.

– Он ещё имеет связь со сферой Игры?

– Не выявлено, – равнодушно пожал плечом боец, и тут же виновато склонил голову. – Прости, Император. Мы проверим с генералом Сэ‑тхи незамедлительно. Эту информацию мы не уточняли.

– Не стоит тратить время генерала на это создание, солдат. Это просто израсходованный арахпод игрока старого поколения. Скорее всего, и хозяина‑то его нет в живых.

– Как прикажешь, Император.

Ахн‑бис нахмурился, размышляя. Не стоит Сэ‑тхи давать козыри в виде памяти арахпода. А вдруг это паук Эдгара? Тогда генерал и ЦП будут иметь подробные воспоминания самого крылатого хранителя, чего никак нельзя допустить. Этот паук, судя по возрасту и размерам несёт память либо Лансе, либо Рохау. В любом случае, он пригодится Огли в будущем. Более того, паук определенно не собирался “взрываться” и выворачиваться. А, насколько Император помнил, паук Рохау был на грани выверта ещё тридцать лет назад. Он уже должен был трансформироваться путём выверта и вновь вырасти до зрелых форм. Этот арахпод вполне может быть пауком памяти Рохау.

– Тогда, что с ними делать, Император?

– Извлеките этого и законсервируйте в саркофаге. А остальных используйте для утилизации мёртвых рабов. Они здесь очень кстати, на корабле уже воняет.

– Да, Император.

Последующие редкие беседы с Императором дали Дмитрию новую пищу для размышлений. Неужели правда, что кроме мохванов существует более страшный враг? Невидимый, вездесущий, неуловимый и беспощадный враг сумел подчинить себе не только мохванов, но и Ферзей Фердмах, что было немыслимо.

И другие цивилизации тоже играют по их правилам, в том числе и люди?

Старый мохван пока держал слово и действительно оберегал Огли. Ребёнок неразлучно находился рядом с ним даже ночью. Занятия же с преподавателями проводились в строжайшем секрете в изолированном помещении, куда не мог дотянуться любопытный и озлобленный ЦП. Учителя добросовестно работали над знаниями малыша. Они торопились, стараясь сделать всё от себя зависящее, чтобы успеть подготовить его. Младшая дочь Фортегсия, существо цивилизации инсектов учила ребёнка обращаться с новейшими технологиями, использовать телепатию и силу, способную изменять физику окружающих предметов, творить и разрушать. Телепатия инсектов своеобразна – она как глухой разговор соседей за стеной, но явственно различимый. Лехсан – ученик Дмитрия делился навыками ведения боя, владением любым оружием и собственным телом как оружием. Тяжёлый, богатырского сложения войори по имени Сажмат, гуманоид, напоминающий людей Земли, обучал тактике и стратегии военных действий, войорской истории. Он рассказывал о природе своей огромной планеты, флоре и фауне, расах, материках, лесах, пустынях, законах и традициях, так как именно туда Император намеревался отправить своего шута. Он же обучал Огли языку войорских милдоров.

– Научи Огли общаться с растениями. На Войоре остались урханы. Эдгар говорил, что они скрываются за Красноводной рекой в непроходимых лесах и скалах Аррама. Они могут пригодиться Огли. Древесные драконы очень опасные и своенравные существа. Но если Огли удастся “раствориться” в сознании урхана, он сможет обрести очень могущественного союзника. Я никогда не слышал прежде, чтобы кому‑то удавалось приручить урханов, кроме чистокровных войори королевских кровей, но у Огли может получиться, ведь при создании Виктора ты вложил в него искру урхана и войори. И не забывай читать ему историю происхождения нашей плоскости Мира, историю мохванской Империи, историю Фортегсий, Войора и обязательно Земли – ведь это его родина, – напутствовал Дмитрия Император после очередной беседы.

Женщина, взятая с Земли шуту в качестве няни, исправно выполняла все поручения Императора, но с каждым днём ей становилось всё сложнее ускользать от бродивших по гигантскому кораблю беспощадных солдат мохванской Империи. Волки чуяли запах женщины, уверенные, что мясо женщин гораздо нежнее, чем мужское.

Ахн‑бис спустился в нижний зал рабов, чтобы увидеться с шутом. Малыш в окружении других рабов, сидя на полу, внимательно слушал рассказы одного их мохванов низшего ранга. Император подошёл к рассказчику со спины, подав знак рабам не подниматься и не отвлекаться. Не многие из них знали Императора в лицо, а потому они спокойно, приветственно кивнувнули ему, продолжая внимать рассказчику.

– Таким образом, регламент мохванских законов позволяет ограниченное время находиться рабам в нормальных условиях, пока не начинается охота или, как мы ещё это называем, голод крови.

– А потом вы едите рабов. – Огли крутил в руках браслет волка и говорил, не поднимая головы. Остальные рабы бросили на шута недовольные взгляды, возмущённые вседозволенности маленького гуманоида из неизвестного мира. Никому из них не позволялось столь фамильярно говорить с волками любого ранга.

– Да, Огли.

– А меня тоже съедите?

– Волки не едят своих. – Ахн‑бис с трудом разжал руку и выпустил рукоять меча.

– Значит, я – мохван? – Огли, наконец, поднял глаза и с улыбкой посмотрел на Императора, искренне радуясь его появлению.

Мохван, беседующий с рабами, испуганно повернул голову и, увидев Императора, резко отпрыгнув, склонился до самого пола, нервно облизываясь. Его низший ранг не позволял поднимать голову в присутствии Императора или его офицеров. Волк подполз к Ахн‑бису и, пряча взгляд, начал неистово и преданно облизывать ему руку. На плече волка выделялся глубокий, старый шрам углом.

– Нет, Огли, ты не мохван. Ты домашний питомец нашего великого владыки, – гвардеец проговорил это в пол и задрожал, ожидая удара от Императора. Но тот лишь тяжело вздохнул и, взяв малыша за руку, повёл его в тронный зал. Он помнил этого волка. После одной его ошибки ЦП обрушил его рейтинги как бойца, и теперь в состоянии полупазмыкания этот бывший ветеран занимается только рабами на нижних ярусах. Для гвардейца это позор до конца его дней.