Выкупленная родная семья

Вспоминаю опасное насекомое и ёжусь. Кто это пришел? Насколько знаю, родственников у Мирона нет. Для приятельницы голос староватый. Любовницы по этой же причине отпадают. Со служащей в доме Марина бы говорила попроще.

Я поела и даже допила минералку. Поднимусь, наверное, к себе.

– Мне необходим стакан чистой воды, Марина. Стараюсь в день выпивать не менее шести! Такую норму установил мой врач.

Незаметно уйти на лестницу не получилось. На кухне появляются Марина и незнакомка, я так и замираю от удивления. Женщина и правда в возрасте, но с идеально прямой спиной и хрупкой фигурой балерины. Не подводит и прическа – шишка назад. Волосы дамы высветлены, видимо, чтобы скрыть седину.

– Добрый день… – как будто не здоровается, а с удивлением замечает она.

У Марины же на лице растерянность, она явно не знает, что сказать.

– Меня зовут Лада, – представляюсь пожилой женщине.

– Агриппина Ивановна, – вот откуда взялась «Ванна», – я бывшая преподавательница Мирона. Хотя о педагогах нельзя говорить в прошедшем времени. Мы близки, хозяин этого дома считает меня крестной.

Вот как. Ну, это его право, меня не касается.

– Лада – мамочка малыша Мирона Алексеевича, – робко вставляет слово Марина.

Мне отчитываться ни к чему, да и тест для начала нужно сделать. Но я не сержусь на Марину, остаюсь спокойной. Чего не скажешь про Агриппину Ванну.

– Мамочка малыша?! Это как так?

– У них общий сынок – Матюшка, – Марина решает идти до конца.

– Да ладно?! – преподавательница даже выпадает из интеллигентного образа. – Расскажите мне подробнее!

Тут уже домработница косится на меня. Вздыхаю.

– Пока всё неясно, Агриппина Ивановна. А позже Мирон вам расскажет, если посчитает нужным.

Мой тон довольно прохладный, но это не отталкивает преподавательницу.

– Дорогая! Ну неужели! Я так счастлива за вас и мальчика! Обоих мальчиков! Сразу сказала Мироше – негативный опыт должен стать лишь трамплином для счастья! Какая вы хорошенькая, Лада!

Ее голос на радостях становится совсем тоненькими, как будто детским. И сама женщина сразу из важной балерины превращается в милашку. Кажется, она добрый человек.

– Так рада, что Мирон обрел личное счастье. Вы уже тайно поженились?

Ну хоть не обвенчались.

– Кроме ребенка нас ничего не связывает, – обрываю я фонтан восторга.

На кухне повисает звенящая тишина.

– Чай ставить? – издает писк Марина.

– Да, пожалуй, Марина… – без тени улыбки бормочет Агриппина. – Вы можете нормально мне пояснить, что происходит?

Женщина явно с большим опытом в педагогике. Потому что от ее внезапно ставшего строгим тона по коже бежит холодок. Как будто моя преподавательница по философии Светлана тоже Ивановна заметила у меня в рукаве шпаргалки. Ну не давались мне наизусть имена известных мыслителей! А уж их идеи и вообще было невозможно понять.

Ух, трясу головой. Хоть у меня сейчас проблемы покруче философии, возвращаюсь к реальности с некоторым облегчением. Но, кажется, я уже покорно согласилась на чай.

Садимся в гостиной. Аппетита хлебать жидкость из элитных сортов у меня нет. Сейчас пару минут, и сбегу к малышу. Марина явно пожалела о своем длинном языке, поэтому, накрыв, тут же сматывается. Я остаюсь наедине с преподавательницей. Так, надо бы уяснить, что мы не в универе, и отвечать я ей не должна.

– Но как же вы не вместе? – Агриппина забыла про свои кг и нервно разворачивает конфетку.

– Ситуация сложная, мы ведь взрослые люди, – отчитываться я тоже не обязана, – говорю просто по факту – мы не пара.

Не знаю, почему я вообще с ней сижу. Может, персона меня чем‑то расположила? Или просто боюсь остаться наедине со своими мыслями и переваривать, как со мной поступил муж.

– Мироше трудно, очень трудно пережить развод. Хоть семьей там нечего было называть! Но он так серьезно относится к браку.

Насколько слышала, жену он особо не выбирал. Но никак не комментирую.

– Сашка, – педагог усмехается, – Сюзанна, как она себя переименовала после выпуска – в детстве ее Саньком дразнили, девочка была неплохая. Но нет у них совместимости! Она всегда стремилась к роскоши. И это неплохо для женщины, скажу я вам. А Мирон при всех своих деньгах – аскет. Ну это те, кто отказывается от комфорта в пользу простоты. Сам себя лишает этой самой роскоши.

Агриппина объясняет по привычке, значение слова я и так знаю.

– Так жену он вроде не лишал материальных благ, – невольно вступаю в разговор, – она всегда одевалась в бренды, жила в разных странах мира.

– Они разошлись по разным сторонам баррикад, – с долей пафоса заявляет моя собеседница, – их интересы в жизни разделились. Она где‑то там, он здесь. В общем, Мирон окончательно понял, Сюзанна не идет с ним по жизни, а просто существует на его бабки.

Забавное слово из уст преподавательницы. А я уже не могу сказать, что беседа мне совсем неинтересна.

– Разошлись ведь они спокойно? – поднимаю брови.

Агриппина издает визгливый смешок и чуть ли не подскакивает на месте.

– Куда там! Сюзанка вцепилась в него зубами. Билась с адвокатами за имущество, хотя отступные он ей давал приличные. Подавала в суд даже на моральный ущерб! Пыталась повесить на него побои! При том, что Мирон не то что на женщину руку поднять… Он в драках с пацанами‑то всегда себя сдерживал. Только если своих защищать приходилось, вмешивался. Не добилась ничего наша Саша, но нервы хорошо ему потрепала. И отбила желание снова заводить семью.

Логично, я бы вот сейчас о новом муже думала в последнюю очередь. Когда так обожглась на первом браке.

– Но я надеюсь, вы растопите сердце нашего замечательного Мирона! – выдает Агриппина, а я вздрагиваю. – Вы такая милая, Ладочка! И я вам буду всячески помогать.

Отлично.

– Хм, совершенно не стоит. У нас с Мироном только деловое общение. Простите, я пойду к сыну.

– Конечно! – Агриппина Ивановна снова жует конфету. – Знайте, Ладочка, я за вас! Вот увиделись впервые, а мне кажется, я про вас давно знаю. Лада – такое хорошее имя и редкое в наши дни.

 

Глава 7