Я тебе принадлежу

Дождавшись, когда ведьма выйдет, Игнат Борисович направился к моему столу и сел на то место, на котором прежде, когда Вероника была в кабинете, сидел я. Я же переместился на своё законное место, то есть на кресло.

– Признаюсь честно, Максим, – начинает нотариус. – Твоё поведение и ты сам мне никогда не был по душе. Ты скользкий, самовлюблённый и не прошедший стадию становления личности парень, – скривившись, оглядывает меня. – Но Николай прислушался к рекомендации своего знакомого и решил попробовать пустить тебя в управление, посчитав, что так для компании будет лучше. Свежий взгляд на бизнес и приобщение молодёжи к честному ведению дел, – пародируя Шпарского, он машет руками в его стиле. – Я же с ним никогда не был согласен, но был вынужден смириться, потому что тогда моё мнение не учитывалось.

– Не понимаю, к чему вы ведёте, – прерываю его, демонстративно натянув улыбку. – И прошу оскорбления в мой адрес оставить за дверью. Или же самому за ней оставаться.

– Я ещё тебя не оскорблял, мальчишка, – отмечает он, скрипнув своим отвратительным смехом. – К чему я веду? Так это к тому, что мой друг ошибся, но понял свою ошибку в самом конце, к моему счастью. Николай успел вовремя исправить свою ошибку, но не до конца… поэтому ты ещё в кресле генерального заместителя.

– И всё же, именно я сижу сейчас во главе компании и буду здесь сидеть.

– Это ненадолго, – самодовольно проговаривает. – Я позабочусь о том, чтобы тебя как можно скорее выгнали из компании, и ты не поверишь, но ты мне даже помог, – вновь начинает смеяться. – Но прошу отныне не приставать и даже не приближаться к моей крестнице. Иначе мои сыновья поговорят с тобой и разъяснят, что значит трогать то, что нельзя.

– Игнат Борисович, это моё дело, к кому приставать и что делать, – произношу, наклонившись к нему. – Вы правы, мы с вами не друзья. И к вашему мнению я прислушиваться не намерен.

– И зря! – выдыхает, отзеркалив меня и также наклонившись ко мне. – Мальчик, знай, что скоро ты не сможешь устроиться ни в один офис. Я сделаю для этого всё, что потребуется. Единственное место, куда ты сможешь устроиться, – в общепит на кассу. Или уборщиком.

– Угрожаете, Игнат Борисович? – уточняю, намеренно издеваясь над стариком. – А что, если наоборот? После оглашения завещания я уволю вас? В отличие от вас, мне даже делать ничего не придётся. Старики никому не нужны, Игнат. Подумайте об этом, – проговариваю, насмешливо глядя на нотариуса. – Стоит быть повежливее с будущим владельцем компании, – советую ему, но внезапно в мою голову приходит гениальная мысль. – Но знаете, я готов простить вашу грубость взамен на ночь с вашей белокурой крестницей. То, останетесь ли вы в компании, будет зависеть от того, насколько Вероника будет податлива и хороша в постели.

– Ты так уверен, что компания достанется тебе? С чего такая уверенность, мальчик? – вместо согласия или отказа от моего предложения спрашивает мужчина, откинувшись обратно на своём стуле.

– Шпарский сам мне об этом говорил.

– Шпарский был лжецом, жлобом и двуликим подлецом. Он никогда бы не оставил ничего чужому человеку, когда у него есть наследники.

– Что?! – восклицаю, не поверив его словам. – Какие наследники? У Шпарского не было никого!

– Владельцем компании станет человек, которым я смогу управлять, – произносит Игнат Борисович, вставая. – Собирай вещи, щенок, скоро тебя здесь не будет.

 

Глава 10. Ника

 

– Как всё прошло? – спрашиваю нотариуса, перехватив его на выходе из кабинета самовлюблённого фазана. – Он получил по заслугам? – задаю следующий вопрос, не дожидаясь, пока он ответит на предыдущий.

Весь разговор нотариуса и Максима я прождала Игната Борисовича в коридоре, рядом с Натальей, которая за время нашего совместного «времяпровождения» не показала ни единой эмоции, словно в компанию моего отца теперь нанимают в качестве секретарей роботов, а не живых людей.

– Да, Никочка, он получил и ещё получит своё, – улыбнувшись, обещает мне Игнат Борисович. – Ты сама как? После смерти отца даже не звонила и не писала мне, – возмущается мужчина, хотя сам в мою сторону ничего такого тоже не делал, вероятнее всего, занятый очередной красавицей.

– В порядке, – отвечаю, пожав плечами. – Выбрала институт, куда хочу поступить, – рассказываю главное, что раньше беспокоило отца и дядю Игната.

– И куда же? – интересуется нотариус, посмотрев на меня при этом довольно странно и необычно.

– На юридический хочу пойти, как вы, – отвечаю, надеясь на улыбку или искреннюю радость за меня, но её нет. Непонимающе смотрю на мужчину, списав всё на то, что он посчитал, что я решила составить ему конкуренцию, хотя у меня и мысли такой нет. Я наоборот, когда заберу себе братьев Солнцевых, собираюсь попросить Игната Борисовича стать моим наставником.

– Молодец, – произносит с натянутой улыбкой, переведя взгляд в коридор, будто что‑то выглядывая там. – Ника, извини. Мне нужно поговорить с одним из акционеров. Встретимся на четвёртом этаже в конференц‑зале. Он там один. Не перепутаешь, – кидает и в одну секунду испаряется.

Смотрю ему вслед, обескураженная его уходом и такой резкой сменой настроения. Ну не хочет быть моим наставником – не надо. Сама справлюсь. Не велика проблема.

Вздохнув, направилась в сторону лифта, по пути разглядывая офис, которым раньше владел мой отец. И это здание казалось мне очень похожим на папу:

холодным, чужим и пустым. В нём нет ничего. Лишь мебель и люди, снующие туда‑сюда с важными и кислыми лицами.

Нажимаю кнопку вызова лифта и, молча, жду, пока смогу уехать с этого проклятого этажа, где меня чуть не соблазнили, обманули и решили переиграть, но я не глупая овечка, поэтому могу дать отпор. Особенно таким… как этот.

– Что, бросил тебя крёстный? – слышу голос того, о ком только что думала, над своим ухом и от неожиданности подскакиваю и подаюсь вперёд. Чуть не разбиваю себе нос, но внезапно появившиеся под моей грудью руки не дают мне этого сделать. – Оставил одну, без защиты и своего попечительства? Как ужасно… А что, если тебя похитят? Соблазнят? Покалечат? – помогает мне встать обратно, но рук не убирает.

– Не трогай меня! – возмущённо прошу его, хотя почему‑то наоборот хочу, чтобы он не убирал руку.

– Расслабься, я просто решил помочь, – беззаботно кидает, но я вижу, что в его глазах пляшут бесята.

Максим убирает руки, и я вхожу в только что приехавший лифт. Разворачиваюсь к мужчине лицом и одариваю его кривой улыбкой, на что в ответ получаю такую же.

– С чего бы это? – подозрительно прищурившись, спрашиваю его. – Ты и помощь мне…

– Взамен на твою помощь, – без лишних оговорок выдаёт он, и я сразу ему верю, потому что за то время, что я его узнала, понимаю, что это в его стиле. Мой отец был такой же.

– С какой стати я должна тебе помогать? – задаю вопрос таким тоном, словно меня попросили всю мою косметику смыть в унитаз, но интерес берёт верх. – Да и вообще, чем я тебе могу помочь?