Я тебя испорчу, Майор

– Конечно, – с готовностью согласилась Маша. – Уголовно‑процессуальное право пережили, а пробку‑то тем более переживём.

– Вот‑вот, поэтому держись крепче, Марусь, и всем недовольным показывай средний палец.

– Это я умею, – расхохоталась подруга. – Это я запросто.

Спустя пять минут, трёх демонстраций неприличного жеста и одного «сам козёл!» Катя смогла заехать во дворы, через которые до здания управления было рукой подать. В приемную руководителя они практически ввалились, тяжело дыша и с трудом передвигая ноги.

– Доброе утро, девочки, – с понимающей улыбкой поприветствовала их секретарь Сергея Ивановича. – Как я вижу, вас никто не предупредил, что у нас сломался лифт?

Промычав что‑то утвердительное, Маша рухнула на один из стульев для посетителей и принялась обмахиваться собственной сумочкой. Катя же, скинув босоножки на каблуках, которые ещё утром казались ей очень удобными и комфортными, а теперь превратились в настоящее орудие пыток, оперлась руками о стол помощницы отца и прохрипела:

– Воды!

– Держи.

Спустя пару секунд, показавшихся Трофимовой вечностью, в её руках оказался бумажный стаканчик с прохладной водой из кулера. Постанывая от удовольствия, девушка осушила его в одно мгновение и благодарно кивнула, когда Агата предложила добавки.

– Спасибо!

– На здоровье, – хмыкнула секретарша и потянулась к телефону. – Сейчас я сообщу Сергею Ивановичу, что вы приш…

Внезапно дверь отцовского кабинета открылась и в проёме показался мужчина, от вида которого Катя замерла, широко открыв рот.

Её Синеглазый.

Её случайный проводник в мир похоти и разврата.

Её мистер "я‑затрахаю‑тебя‑до‑потери‑сознания‑а‑потом‑не‑перезвоню" собственной светловолосой персоной.

Такой же высокий, широкоплечий и невыносимо притягательный даже в тёмно‑синей форме, цвет которой девушке никогда особо не нравился, а с него напротив захотелось её снять в эту же секунду. Расстегнуть пуговицу за пуговицей, смотря ему прямо в глаза. Стянуть с плеч пиджак, повторить тот же манёвр с рубашкой и добраться, наконец, до кожи, чтобы вновь почувствовать её жар подушечками пальцев. И сделать это медленно, не торопясь, потому что в прошлый раз она этот момент к своему большому сожалению не успела прочувствовать как следует, так как спешила получить первый за тот вечер оргазм и, когда обрела способность соображать, он был уже полностью раздет и готов к продолжению веселья.

Вот только сейчас, кажется, ему весело не было. Сейчас, судя по взгляду, ему хотелось припереть Катю к стенке, но не для того, чтобы поучаствовать в её влажных фантазиях, а чтобы придушить. В другой ситуации она, может, и не стала этому особо противиться, а скорее сама бы подставила шею под сильные и умелые пальцы, но присутствие подруги, папы и его секретарши всё же удерживало девушку на месте.

– Дочь, Маша, вы уже здесь? – удивился Сергей Николаевич, вышедший в приёмную.

– Ну, ты же сам сказал, что ждёшь нас через десять минут у себя, – растянула губы в улыбке Трофимова и, вспомнив, что до сих пор стоит чёрте как, поспешно выпрямилась, выдвинув своё богатство третьего размера, которым её щедро одарила матушка‑природа, вперёд, и контрольным выстрелом перебросила волосы за спину.

В строгой белой рубашке, вынимаемой из шкафа только ради экзаменов, сессий и прочих официальных мероприятий, красной обтягивающей юбке длиной до колена и дорогих итальянских туфлях она производила неизгладимое впечатление. Сосед, встретившийся ей сегодня с утра в лифте, это подтвердил немигающим взглядом, направленным туда, куда женатым мужчинам смотреть опасно для жизни. Поэтому девушка прекрасно знала, что делала и как выглядела со стороны. А уж если вспомнить как Синеглазому понравились её алые кружевные трусики, то юбка похожего цвета и округлые формы в ней точно не могли остаться не замеченными.

– Сергей Иванович, я пойду, – сказал мужчина её отцу и протянул ладонь. – У меня судебный процесс через полтора часа.

– Конечно, Саша, – отвлёкся на него Трофимов и пожал руку. – Если что, звони. Я на связи.

Синеглазый, кивнув на прощание, направился к выходу и, проходя мимо, взглянул на неё исподлобья. От того сколько эмоций, начиная с удивления и заканчивая немым предупреждением держать рот на замке об их совместном приключении, читалось в его глазах девушка улыбнулась ещё шире.

– Доброе утро, – вежливо проговорила Катя, чувствуя, как плохое настроение, благодаря этой совершенно неожиданной встрече, стремительно повысилось до отметки "шальная императрица в здании".

– Доброе, – тоном, которым скорее желают сброситься с крыши, чем здороваются, процедил сквозь зубы мужчина.

Но разве это могло её испугать или остановить? Скорее, наоборот, только подстегнуло к более решительным действиям, к которым Трофимова тут же приступила, не давая Синеглазому возможности вновь сбежать. Протянув руку, она прикоснулась к его правому плечу и медленно провела пальцами по месту, где её губы оставили красочный засос, что сейчас скрывался под темно‑синей тканью и погонами.

– У вас тут, кажется, пушинка, – невинно взмахнув ресницами, заявила девушка.

Проследив за её движениями, он тяжело сглотнул и чуть наклонился вперёд, сокращая между ними расстояние. Внимательный взгляд сначала пробежался по Катиному лицу, после спустился на шею и, заглянув в ворот расстёгнутой на пару верхних пуговиц рубашки, вернулся обратно по тому же маршруту. Остановился только два раза – на пухлых губах, немного тронутых розовым блеском, и непослушных кудрявых локонах.

– Помнишь, как ты наматывал их на кулак, когда… – тихо, так, чтобы услышал только он, выдохнула Катя, легонько встряхнув волосами.

– Когда я тебя трахал? – продолжил за неё мужчина, вопросительно приподняв бровь.

– Я хотела сказать "когда мы предавались жаркому и необузданному сексу", но твоя версия мне тоже нравится.

От полыхнувшего огня в синих глазах напротив она задержала дыхание и мысленно перенеслась на десять дней назад.

 

 

Глава вторая.

 

Катя.

Десять дней назад…