Я тебя приручу, Майор
– Да что ты говоришь, Соловьёва?! Я похожа на дуру?! Думаешь, я тебе поверю?!
Зацепившись за знакомую (крайне знакомую!) фамилию, она обернулась на голос и увидела недалеко от себя группку девчонок‑подростков, среди которых, к собственному удивлению, узнала дочку Майора. Светлые волосы в высоком хвосте, объёмная белая футболка, голубые джинсы и синие глаза, исподлобья взирающие на стоящих напротив девочек, которые были одеты так, словно собрались не иначе как на подиум.
– Ну, чего молчишь?! – поставив трек на паузу, услышала девушка от, судя по всему, главной красотки в компании. – Сказать нечего?!
– Рит, ты тупая? – одарила "подругу" фирменным Соловьёвским взглядом дочка Саши. – Или глухая? Я же тебе сказала, что мне твой Костик даже задаром не нужен! Я пришла сюда, чтобы научиться кататься на доске!
– А мы сюда тогда значит пришли, чтобы просто свежим воздухом подышать! – фыркнула другая модница, закатив густо накрашенные глаза. – И за тупую ты ещё ответишь! Кто тебя так с людьми научил базарить, а?!
– Точно не тот, кто вас троих думать!
– Слышь, ты совсем оборзела?! – завелась не на шутку та, которую звали Ритой. – Здесь твоего братца нет, чтобы тебя – идиотку защитить, так что за языком следи!
– Или что?
– Или я тебе покажу, что случается, если этого не сделать!
Численный перевес явно был не в пользу Соловьёвой, поэтому Катя, ни на секунду не раздумывая, поспешила вмешаться. В пару шагов преодолев расстояние между ними, она встала рядом с дочкой Александра, вынула из ушей наушники и взглянула на троих обнаглевших модниц сверху вниз.
– Ну, давай, красотка с палёной сумкой от Шанель, показывай. Я вся во внимании.
Девчонки явно не ожидали такого развития событий, поэтому поражённо замерли, рассматривая её во все глаза. Трофимова хоть и сильно не отличалась от них по росту и комплекции, но очевидно не вписывалась в их возрастную категорию, что и заставило девочек задуматься. Правда, длился этот процесс недолго и Рита прервала его первая, пискляво спросив:
– Ты ещё кто такая?! И с чего ты взяла, что моя сумка палёная?! Она настоящая!
– Ну, я же не слепая, – спокойно пожала плечами Катя. – И, кстати, ничего против этого не имею. Палёная и палёная. Самое главное, чтобы тебе нравилось.
– Она настоящая!
– Хорошо‑хорошо, как скажешь. Настоящая так настоящая.
В её голосе было то, что подростки не любили больше всего. Снисхождение. Словно она – взрослая и умная, а они – глупые детишки, за которыми было забавно наблюдать. Помнится в свои четырнадцать лет она бесилась не на шутку, если к ней обращались подобным тоном, и всячески это демонстрировала. Девчонки отреагировали точно также. Раздражённо вздохнув, они переглянулись друг с другом и Рита, зло усмехнувшись, выдала:
– К одной идиотке добавилась вторая. Молодец, Соловьёва, выбираешь подружек себе под стать.
– Рит, иди уже к своему Костику, а? – дочь Саши махнула головой в сторону мальчишек, занимающихся на уличных тренажёрах неподалёку. – Не нужен он мне, понимаешь? Не нужен!
– Ну‑ну, то‑то ты здесь и отираешься весь день, потому что он тебе не нужен, – вновь вставила свои пять копеек вторая.
– Слушайте, а вы так с каждыми отношения выясняете, кто оказался в нескольких метрах от Костика? Просто во‑о‑он там, – Катя наигранно прищурилась, делая вид, что разглядывает кого‑то впереди. – Ещё одни девчонки пришли. Ой, какие красивые‑е‑е. С рюкзаком от Прада, представляете?
– Что?! – взвилась Рита, резко обернувшись. – Где?!
– Ну вон же они! Неужели не видишь?
– Нет!
– Присмотрись хорошенько.
Никаких других девчонок с рюкзаком Прада, естественно, не было и в помине, но модницам знать об этом не стоило. Изо всех стараясь разглядеть несуществующих соперниц, они мгновенно забыли о Трофимовой и дочке Соловьёва, чего Екатерина и добивалась.
– Так, ладно, давайте быстрей туда! – подгоняла своих приспешниц Маргарита. – Посмотрим, кто такой смелый, а ты, Соловьёва, живи пока, но если что…
– О, вон там ещё четыре девчонки идут! – Екатерина указала рукой в противоположную сторону. – Ещё красивее тех, которые с Прада!
Модниц после этих слов как ветром сдуло и девушка осталась с дочкой Майора один на один. Та проводила взглядом "подружек", уходящих от них прочь, и потом повернулась к ней. Трофимова ожидала, что девочка, как и в первую их встречу, выкажет своё неудовольствие или просто развернётся и уйдёт, но ошиблась. Она, переложив пенни‑борд из одной руки в другую, протянула правую ладонь и представилась:
– Меня зовут Василиса.
– А я… – начала девушка, отвечая на рукопожатие.
– Катя. Я помню. Ты подружка моего папы.
Трофимова не смогла удержаться от весёлого смешка. Они с Майором в статус "друзей" вписывались в самую последнюю очередь, но не рассказывать же об этом его несовершеннолетней дочери. Саша ей потом, как минимум, голову за это открутит.
– Приятно познакомиться, Василиса. Ты в порядке? Эти задиры ничего не успели тебе сделать?
– Да они только болтать горазды, – отмахнулась она. – На самом же деле те ещё трусихи. И, кстати, можешь звать меня просто Васей.
– Хорошо, без проблем. Ты учишься с ними в одной школе?
– И классе. То ещё удовольствие, конечно, но…
– Но выбирать не приходится, – поняла её Катя.
Вася кивнула и замолчала. Замолчала и Трофимова, не зная, что говорить в таких ситуациях. Не спрашивать же о том, как там Соловьёв без неё поживает, правильно? Итак понятно, что в своё удовольствие. А для того, чтобы обсудить что‑то другое, они были слишком мало знакомы, поэтому девушка уцепилась за первую попавшуюся на глаза вещь.
– Классная доска.
Ярко‑оранжевый, чистый, без единой царапинки пенни‑борд выглядел так, словно его только‑только сняли с магазинной полки.
– Спасибо. Это мне папа на начало нового учебного года подарил.
– Круто! – искренне восхитилась Катя. – И как пенни в деле?
Василиса вдруг померкла в лице, опустила глаза на доску и тяжело вздохнула, из‑за чего сразу стало ясно, что эта тема болезненная. Причём в прямом и переносном смысле.
– Я никак не могу научиться на ней кататься. Уже все коленки синие, а про пятую точку и вовсе молчу…
