Забудь меня. Я (не) твоя жена

– Ириша, что случилось? – тихо спросил Роман.

– Ёма… Оя… уаила… мя… – с трудом выдала девочка.

– Что? – в шоке проговорила я, переводя взгляд на младшего Чаровского.

– Кто тебя ударил, солнышко? – раздался мягкий мужской голос за моей спиной.

Ириша встрепенулась, посмотрела на кого‑то, в ее глазах я увидела радость узнавания.

– Де! – со скоростью света кроха сорвалась с моих рук и кинулась к… деду. – Оя уаила мя. Оя выинуа Тики, – уже жаловалась Ириша Борису Ивановичу.

Тот поднял внучку на руки, ласково погладил по голове, поцеловал в щечку.

– Так кто тебя ударил, радость моя? – опять спросил старший Чаровский.

– Сюанка. Луза ула. Луза аошая. Пойя пахая, – объяснила Ириша, сосредоточенно проговаривая каждое слово.

– С кем вы оставили девочку? – спросил Борис Иванович у меня.

– С Луизой. Рома сказал, что можно ей доверять. Но я все же нервничала.

– Понятно. Семен, позовите Луизу, – приказал он дворецкому, стоявшему в дверях столовой.

– Боря, да что стряслось? Не стоит все это твоих нервов. И вообще, Наталья, почему твоя дочь бегает по дому? Ты так плохо ее воспитываешь, что она не знает элементарных норм приличия? – тараторила Светлана Дмитриевна, бросая гневные взгляды на меня.

– Ты можешь помолчать, Света? – резко заткнул ее хозяин дома.

Женщина чуть не подавилась воздухом. Не часто муж позволял себе так разговаривать с ней при посторонних.

– Боря… – начала она, но ее прервал резкий голос:

– Я. Приказал. Тебе. Помолчать!

– Де? – испуганно ойкнула Ириша.

– Все хорошо, солнышко. Деда ругается не на тебя, – совершенно другим тоном произнес Борис Иванович.

– Оешо, – серьезно кивнула кроха. – Луза аошая, – напомнила она деду как раз вовремя, горничная уже зашла в комнату.

– Вам было поручено присматривать за Ириной? – сухо спросил хозяин дома.

– Да, господин Чаровский, – кивнула бледная до синевы девушка.

– Тогда почему вы оставили ее?

– Мне приказала Полина Аркадьевна. Она сказала, что меня направили в розовую гостиную. Светлана Дмитриевна рассыпала там жемчуг, и нужно его собрать.

– И что, кроме вас, это было сделать некому? – мрачно уточнил Борис Иванович.

– Я не знаю. Но Полина Аркадьевна сама осталась с Иришей.

– Но вы не могли не слышать крик девочки. Почему не вернулись?

Казалось, девушка побледнела еще сильнее.

– Меня силой задерживал Филипп, – дрожащим голосом проговорила Луиза, непроизвольно потирая запястья, на которых уже проступали следы синяков.

– Значит, так. Решили саботировать мой приказ, Светлана Дмитриевна? Это вы зря, – голос хозяина дома обжигал холодом.

– Боря, зачем при посторонних? – недовольно спросила свекровь. – И из‑за кого? Ну, привезли к нам какую‑то малявку? И что?

– Не смей так говорить о собственной внучке! – рявкнул мужчина.

– Да неизвестно от кого нагуляла ее непутевая мамаша. Вся в собственную мать. Как сама родила без мужа, так и Наташка пошла по ее стопам…

– Замолчи, женщина, – прорычал старший Чаровский. – Иначе я за себя не отвечаю.

– У мя есь па! – гордо выдала маленькая проказница, так и сидевшая на руках у деда.

Только эти слова не убедили ее бабушку.

– Но я не лю па! Не лю! – опять заплакала Ириша, уткнувшись в шею деда.

– Ну что такое? Не плачь, маленькая. Деда не даст тебя в обиду, – пообещал Борис Иванович внучке.

***

Малышка почти успокоилась на руках деда. Она вцепилась в его плечи и что‑то шептала на ухо. Хотелось бы понять, какие тайны сейчас выдает эта кроха.

Мужчина с Иришей на руках вышел из столовой и поднялся по лестнице, в сторону нашей комнаты. Только они прошли мимо.

– Борис Иванович, – окликнула я мужчину, – наша комната тут.

Свекор застыл, мрачно посмотрел на Романа, который шел за нами.

– Сам пока не разобрался с этим. Кажется, и это фортель от мамы.

– Сама напрашивается… – мрачно проговорил хозяин дома.

– И что ты сделаешь ей? – хмыкнул Ромка.

Ответить мужчина не успел. Иришка встрепенулась, резко высвободилась от рук деда и кинулась в нашу комнату.

– Тики! Пойя выинуя Тики! – опять заистерила девочка.

– Ириша, мы обязательно найдем Тики, – пообещала я, хватая дочку, которая готова была сигануть в раскрытое окно за любимым мишкой.

– Кажется, это твое, кроха, – раздался знакомый до боли голос за моей спиной.

– Тики! Ти наёл Тики! – радостно закричала девочка, обнимая плюшевого мишку. – Сибо, – улыбнулась она отцу.

В сердце опять воткнулись тысячи острых иголок. Было тяжело наблюдать за моей егозой и Иваном, присевшим напротив нее на корточки. Как же они похожи…

– Не плачь больше, солнышко, – мягко проговорил муж, впервые в жизни вглядываясь в лицо дочери. – В этом доме у тебя много защитников. Я – дядя Ваня, – представился он.

Казалось, слова отца не понравились малышке. Она нахмурила темные брови почти так же, как это делал сам Иван.

– Неть! – выдала кроха, развернулась и вновь прижалась к моим коленям.

На Ивана было больно смотреть. Он резко побледнел, словно его ударили. Я не понимала, что происходит, не мог же он догадываться, что Ириша его дочь.

Этого просто не может быть.

Но как тогда Борис Иванович узнал об этом? Он‑то явно в курсе того, кто отец моей дочери. И судя по реакции дочери на деда, Ириша его хорошо знала. Только как все это прошло мимо меня?

Роману придется ответить на много вопросов, большая часть из них будет не очень приятная для моего старого друга.

– Кроха, а чего это ты вредничаешь? – тихо спросил Борис Иванович.

Только, похоже, Ириша не была настроена на ответ. Она помотала головой и опять уткнулась в мои колени.

– Иришик, но деда‑то в чем виноват? – примирительно произнес Роман.

На минуту егоза притихла, затем развернулась к любимому дяде и дрожащим голосом выдала: